– Какой мужчина? – кассирша округлила глаза. – А, зритель? Так я не знаю, купил билет и ушел.
– Куда?!
– Откуда я знаю? Не мешайте работать!
– Но он выходил в эту…
– Да не видела я! – рассердилась девушка. – Я деньги считала. Отвяжитесь, а то милицию вызову.
Сотрудник АЦНБ с досадой ударил кулаком по ладони.
Несколько минут спустя Слейд звонил Левандовскому из телефона-автомата.
– Илья Владимирович? Здравствуйте, это Мищенко.
– Здравствуйте, – ответил Левандовский таким тоном, будто разговаривал с необязательным должником.
– Вы узнали, в какой больнице Антон Калужский?
– Он в институте Склифосовского. Рана не очень опасная, он поправляется, ходит, я ему звонил…
– Спасибо.
В институт Склифосовского Слейд ехал на такси. Он испытывал некоторую тревогу: не следит ли кто-то за контактами Антона? Но так или иначе, а «кого-то» все равно приходится принимать в расчет.
Выяснив в регистратуре, в какой палате лежит Калужский, Слейд позвонил ему и попросил спуститься.
– А кто вы? – пробурчал Антон.
– Друг твоего отца, – последовал краткий ответ.
Антон появился через пять минут – он справедливо рассудил, что личная встреча предпочтительнее расспросов по телефону. Завидев Слейда, он остановился. Англичанин подошел к нему.
– Не нужно меня бояться, – сказал Слейд. – Я в самом деле хочу помочь тебе.
– Помочь? – Антон отступил на шаг. – Разве мои беды еще не позади?
– Возможно, не только твои. Давай прогуляемся по аллее, поговорим.
– На сей раз у вас нет с собой автомата? – съязвил
Антон.
Слейд искренне рассмеялся.
– У меня его и тогда не было, пришлось отобрать… Знаешь, не очень хочется на кладбище.
– Знаю!
Они вышли и углубились в аллею.
– У вас нет сигарет? – спросил Антон.
Слейд протянул ему пачку «Питера Стивесанта».
– Спасибо. И, если можно, огня. – Он закурил, смачно затянулся. – В палате не покуришь. Так кто же вы, друг отца, чего вы хотите?
– Моя фамилия Долтон, – сказал Слейд. – Я англичанин.
– Не может быть, – не поверил Антон.
– Почему?
– Акцент. У вас его нет.
– Столь же свободно, как по-русски, я говорю на паре десятков языков, включая арабский, иврит, хинди…
Антон взглянул на собеседника с еще большим недоверием.
– Я пришел потому, – продолжал Слейд, – что история не закончена. А мне очень хочется опустить занавес.
– Подождите, подождите, – Антон прищурился, – а может, вы агент британских спецслужб? Или еще каких?
– А какая разница? Существенно не это, а то, что умирают люди, и мне это не нравится. Ты пострадал незначительно, а кто поручится, что в следующий раз…
– Хорошо, – перебил Антон. – Что от меня требуется?
– Ты запомнил молодого человека в очках? Того, что пришел вслед за нами и сказал, что разыскивает тебя.
– У которого вымогали какую-то дискету? Не представляю, кто это может быть. Но его я запомнил. А что?
– А то, Антон, что тому молодому человеку, по-видимому, угрожает опасность. И тебе тоже.
– Да, но что я могу сделать?
– Зачем-то он искал тебя, – задумчиво произнес Слейд. – И скорее всего, Антон, он все же тебя найдет. И задаст тебе вопросы, пытаясь решить свою проблему, в чем бы она ни заключалась. Но и вдвоем вы ничего не решите.
– Значит, решите вы? – хмыкнул Антон.
– Постараюсь, – невозмутимо ответил Слейд. – По крайней мере, у меня больше возможностей. Так вот, когда он найдет тебя, убеди его, что он должен позвонить по этому телефону. – Слейд вынул записную книжку и ручку, написал номер, вырвал листок и вручил его Антону. – Мистеру Стэну Долтону. Я не рассчитываю, что он позвонит сразу. Он не знаком со мной, и у него нет оснований доверять мне. Но он попал в скверную историю, и она будет становиться все хуже. В конце концов у него не останется иного выхода, кроме как позвонить мистеру Долтону. Это не идеальное решение, однако лучшее из существующих. Пожалуйста, передай ему это слово в слово.
Антон стоял, глядя на листок с телефонным номером.
– Мистер Долтон…
– Да?
– За этим парнем охотится мафия?
– Вероятно.
– И вы думаете, что они охотятся также и за мной? Но почему?
– Я не думаю, что они охотятся за тобой, – покачал головой Слейд. – Но ты близок к эпицентру… И попадаешь в радиус поражения.
– Тогда, может быть, мне скрыться… Бежать? Слейд пожал плечами.
– Во-первых, куда и как? А во-вторых, бежать – значит, привлечь к себе внимание и переместиться в самый центр мишени. Возвращайся домой, Антон. Поговори с тем парнем, когда он появится, попытайся его убедить. И не вздумай игнорировать мой совет. Со мной ты выиграешь, без меня проиграешь.
– Но скажите хотя бы, – взмолился Антон, – чего именно я должен остерегаться?
Ему показалось, что в долгом взгляде англичанина промелькнула тень печали.
– Не знаю, – сказал Слейд. – Не знаю.
15
Это был мир причудливых форм и очертаний, мир иллюзий и недоговоренности. Тут вздымались к небесам сотканные из паутины серебряные лестницы, хрустальные двери завлекали и обманывали, зеркальные лабиринты томили предчувствием разгадки. Но стоило заглянуть за последний поворот, как все начиналось сначала… Этот мир населяли добрые гномы в изумрудных одеждах, небывалые звери с огромными грустными глазами, смеющиеся феи, колдуны и волшебники. Здесь случалось то, чего не могло случиться нигде и никогда, и на недоуменные вопросы давались лукавые ответы. Здесь было весело и страшновато, и отсюда не хотелось уходить.
Борис Градов целый час бродил по выставке живописи Ольги Иллерецкой. В уголке обнаружилась пара-тройка обещанных теледикторшей «лаконичных пейзажей» и столько же этих, как их… «глубинных психологических портретов». Борис мысленно похвалил телевидение за правдивость, но если он надеялся встретить на выставке саму художницу, то пока надежды не оправдывались.
Подойдя к пожилой смотрительнице зала, Градов отрекомендовался репортером газеты «Культура» и вежливо спросил:
– Как бы мне повидаться с Иллерецкой? Редакция заказала интервью.
– Да вон она, – указала рукой старушка, – беседует с Павловым, критиком.
– Как же я ее не заметил, – пробормотал Борис.
– А она только что пришла.
Изящная девушка в джинсовом костюме, с короткими светлыми волосами стояла спиной к Борису и что-то увлеченно доказывала вальяжному дяде, который меланхолично кивал.
Градов отошел к дальней стене и тронул за плечо молодого человека, созерцавшего картину с мистико-косми-ческим сюжетом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
