Именно так. Сам попросился. Чего от Кусамуры, мужика, с которым я познакомился перед атакой на особняк Биты, честно говоря, не ожидал. Слишком он замкнутый и себе на уме. Зато снайпер от бога.
– Основная масса бойцов желательно должна быть у нас, – заметил Мартин.
Это такой намек, чтобы я не усердствовал в найме людей.
– Если вы согласитесь, – дожимал я его.
– Если да… – вздохнул Мартин. – Думаю, мы и у себя сможем найти желающих повоевать. Плюс местные. Но стоить все это будет… – покачал он головой.
– Альянс потому и альянс, – пожал я плечами. – Наскребем как-нибудь денег. Совсем не факт, что остальные участники смогут внести что-нибудь еще существенное, кроме своих финансов.
– А ты сам сколько людей выставишь? – спросил Мориц.
– Не могу пока сказать, – ответил я ему. – Слишком все неопределенно. Но именно этим вопросом я займусь в ближайшие дни. В самом худшем случае человек пятьсот у меня будет. Два «учителя» и «мастер» есть уже сейчас.
– Внушает, – качнул головой Мартин. – Кстати, что делать с «мастерами» и «виртуозами» малайцев? У короля, насколько я знаю, два «виртуоза».
– Вопрос тактики и стратегии, – ответил я ему. – Но уверяю вас, «виртуозы» совсем не бессмертны.
– Слишком громкие слова, молодой человек, – произнес строго Мориц.
– Увы, герр Шмитт, по-другому не умею, – развел я удрученно руки.
* * *
Когда, попрощавшись со всеми, юноша отправился по своим делам, на гостиную опустилась тишина.
– Вика, – нарушил ее глава семьи, – свою работу с Шидотэмору сворачиваешь.
– Думаешь, попадусь? – возмутилась девушка.
– Уже попалась, – отрезал старик. – Парень нам это чуть ли не прямым текстом сообщил.
– Когда… – начала она и со вздохом закончила: – Как скажешь, деда.
– Что думаешь о мальчике? – спросила внучку Фрида.
– Ничего так, молодой только.
– Сама сначала подрасти для таких слов, – ответила ей иронично Фрида.
– Хватит вам, – махнул устало Мартин. – Хоть здесь не начинайте. А ты, Виктория, начинай уже судить не по возрасту, а то сама как ребенок.
– Так ты мне что, соблазнить его предлагаешь?
Набравшего воздуха для ответа Мартина прервал Джернот:
– Даже не думай об этом, – произнес он резко. – Эта птица не твоего полета, девочка. Что бы вы там о нем ни думали, парень добился всего сам. Только что он разговаривал наравне со всеми нами одновременно. Этот зубр поимеет тебя, дитя, во всех смыслах, а выберет ту, что будет ему выгодна. Тебе просто нечего ему дать. Да и думаете, я один такой глазастый? – обвел он взглядом родственников. – Не буду утверждать, но думаю, там уже стая хищниц вокруг него круги нарезает. Сунешься туда, Виктория, и тебе враз голову открутят. Еще и нам достанется.
– Да я как бы и не собиралась, – немного пришибленно ответила девушка.
– Вот и держись от него подальше.
– Как-то ты слишком резко… – встряла Фрида.
– Ты лучше за внучкой проследи, – ответил он ей на это. – Знаю я ваши бабские игры.
– Я так понимаю, ты за вступление? – спросил Мартин.
– С самого начала, – подтвердил Джернот. – Я парня знаю, крайне везучий тип. И пробивной. Да и факт остается фактом – если ждать у моря погоды, мы никогда не вернем себе Герб.
– Понятно. Август, Мориц?
– Скажем так, юноша меня убедил, – произнес Мориц.
– Август?
– Все это крайне авантюрная затея, – ответил брат Джернота, – но наш любитель японщины прав – пора пытаться.
– Клаус?
– Я всегда говорил, что парень перспективный. Я за.
– Фрида?
– Мальчик умеет льстить. Конечно, я за.
– Не время для шуток, Фрида, – вздохнул Мартин.
– Юноша – деловой человек, я думаю, с ним можно иметь дело.
– Вика.
– Я…
– Тебя не спрашиваем.
На что девушка показательно надулась.
– Ты что-то говорил про шутки, Мартин? – улыбнулась вместе со всеми женщина.
– Теперь можно. Раз решение принято единогласно.
– Значит, ты тоже? – спросил Мориц.
– Да, – подтвердил Мартин. – Осталось выбрать, кто будет представлять семью.
– А разве не ты? – удивился Август. Как и остальные, к слову.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Я хочу, чтобы к будущему роду было не подкопаться. В этом ракурсе лучшей кандидатурой будет Джернот. Это он тут с самого детства живет.
– Нет, Мартин, нет, – помахал рукой старик, – ты же знаешь, мой уровень – это магазин.
– Но ты же не будешь все в одиночку делать.
– Нет, – произнес четко Джернот. – Так, Мартин, давай определимся. Наша семья веками выживала за счет единства, и я не хочу ставить мину будущему потомству. Ты глава семьи, твой отец был главой, твой дед был главой, а значит, и твой сын должен быть главой. Никак не я.
– Сын… – произнес Мартин заторможенно, посмотрев на Клауса. – Или сразу внук.
– Что? – выразил общее настроение Джернот.
– Жертва, – пробормотал Мартин. – Мы действительно можем все сделать красиво. Сделать то, что должен был сделать последний глава рода Шмитт.
– Эм, Мартин, – заметила Фрида, – ты ведь не собираешься…
– Ты рехнулся, отец, – одновременно с ней высказался Клаус.
– Ох, ну не надо понимать меня настолько буквально, – ответил раздраженно Мартин. – Никто не собирается умирать. Но альянс может возглавить Эрвин, – посмотрел он на сына. – Все его одногодки и те, кто младше, автоматически станут аристократами, а мы, старшее поколение, демонстративно не будем вступать в новый род. Само собой, все будут понимать подоплеку, и что мы не оставим наших детей, но ход-то будет и впрямь красивым. Новый Герб, новый-старый род.
– Здесь, в Японии, любят глазами, – покивал Джернот. – Местным может понравиться. Только как ты это провернешь? Эрвин, может, и потянет ношу нового рода, парень он достойный, но как ему альянс собирать?
– Хм, – задумался Мартин. – Действительно.
– Думаю, будет лучше… – начал Джернот.
– Если это будет показуха, – прервал его Мориц, – то парню главное – быть на виду. Говорить «я собираю», «я еду», «я воюю», а уж что там у него за спиной происходит, совершенно не важно. Да и выглядеть это будет как «молодой человек совершает подвиг», а не… – махнул он рукой в никуда.
– Шайка старперов суетится ради Герба, – дополнил его Август. – Только, боюсь, выглядеть это так и будет.
– Нет, если мы бросим пару намеков, когда все закрутится, – произнес Мартин. – Хотя да, согласен. Но это и так всем будет понятно, а в случае с Эрвином хоть выглядеть все будет красиво. Ну и намеки, понятное дело.
– Знаете, – заговорил Клаус, – вы совсем берега потеряли. Эрвин, если что, мой сын, и именно ему в подобном раскладе придется ехать на край света и рисковать там своей жизнью. Она у нас и так далека от спокойствия, но это уже совсем как-то… – развел он руки в стороны, высказывая свое возмущение.
– Ну он же не один там будет, – заметил Мориц. – Как минимум я тоже туда поеду. Присмотрю за парнем.
– Еще Суворов писал в своей книге, что пуля дура. Как ты собрался оберегать его во время боя? Да там все что угодно может произойти. И ты, и я знаем, что это такое. И ты, и я всякое повидали, пока по миру путешествовали. Но заметь, я активно занялся семейным делом только после рождения Эрвина, а вы хотите его отправить на войну уже сейчас!
– Клаус, – начал его отец.
– Я против! Полностью! – прервал его сын.
– И чей же сын в таком случае должен рисковать? – спросил неожиданно Джернот.
На что Клаус даже не нашелся сразу, что ответить.
– Да мне плевать, – все же произнес он уже спокойней. – Идиотская идея, я сам займусь этим делом. Дети не должны воевать.
– Скажи это Сакураю Синдзи, – сделал глоток чая Джернот.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Это его и только его выбор, при чем тут мой сын?
– Ну раз так, давай спросим у Эрвина, что он об этом думает.
– Ты… ты… – поджал губы мужчина. – У Эрвина есть отец, и пока отец против, никуда он не поедет.
– Я бы отправил туда своего внука, но наследник семьи именно ты, и именно твой сын будет главой рода. Все мы время от времени рискуем, кто-то чаще, кто-то реже. Есть риски оправданные, неоправданные и необходимые. Последние – прерогатива главы. Это что касаемо твоей истерики. Теперь вы, – посмотрел он на остальных стариков. – С Клаусом я спорил из спортивного интереса, а вот ваше решение отправить демоны знает в какую задницу собственного внука совсем не поднимает мне настроения. Да, в ваших словах есть резон и есть необходимость, но с каких это пор мы занимаемся самопожертвованием по таким пустякам?
