Спускаться вниз не хотелось. Все были очень заняты тем, что прослушивали телефонные линии и пытались выяснить хоть что-то о том, где скрывается веселая парочка двух психопатов. Не думаю, что появись я перед трудящимися в поте лица близкими в своем далеко не лучшем внешнем виде, обрадовала бы их одним своим присутствием. Им не до меня.
Я вновь развалилась на нашей с Димой кровати, пытаясь хоть как-то отогнать от себя вновь навалившиеся на меня мрачные мысли. Зазвонил сотовый.
- Да. – бесцветным голосом ответила я.
- Хочешь увидеть своего мужа? – раздался на том конце провода голос Алика. – Будь в три часа дня в районе Карамышевской набережной. Ты поняла меня?
- Да. – не раздумывая, крикнула я. Ниточка приведет к самой катушке!
- Попробуешь взять с собой кого-нибудь из своих наседок, и я буду присылать тебе твоего любимого Димочку частями в пакетиках. – неподдельная угроза в голосе говорила о том, что Алик настроен более чем серьезно.
- Ясно! – выдохнула я.
- Без фокусов. До встречи.
Как только он положил трубку, я съехала с кровати на пол. Опять полились проклятые слезы! Чтоб их!
В голове, словно молоточек, стучала одна, лишь одна мысль: «Он жив! Он жив!».
Я пулей сбежала с лестницы и попала в чьи-то крепкие объятия.
- Ты что делаешь? – строго спросил меня Кирилл. Он как-то странно на меня смотрел. Черт! Неужели уже все знает?
- Да ничего… - ну почему ты говоришь так неуверенно? Лика ты только что сама себя сдала!
- Отойдем. – Кирилл повел меня в комнату для гостей.
Чего это он? – подумалось мне, а он тем временем усадил меня на диван.
- Ты не пойдешь!
- Еще как пойду!
- Спорим, что я тебе не позволю? Ты же понимаешь, что Алик не просто так хочет тебя увидеть. Он хотел тебя тогда в Питере и до сих пор хочет.
- Это же ясно как божий день! – фыркнула я. Тоже мне, открыл истину!
- И ты все равно решила пойти? – какой же Кирилл тупой, а может он притворяется?
- Конечно.
- Зачем?
- Потому что я люблю своего мужа! Я хочу его увидеть, убедиться, что с ним все хорошо и возможно мне удастся через Алика, который, как ты сказал, все еще хочет меня, спасти Диму.
- Какое, твою мать, спасти? Ты думаешь, ты этим поступком или как ты это называешь, самопожертвованием, спасешь Диму? Да ему на хрен такое спасение не надо! И, поверь, спасибо он тебе не скажет. Сам убьется – это да, но в ножки кланяться тебе не станет… Ему матери хватило. Твоего предательства во имя любви и спасения он просто-напросто не переживет.
- Тогда что мне, черт побери, делать?! – гаркнула я. Кирилл взял мое лицо в руки. Так… Что-то мне перестал нравиться наш разговор. По-моему, он перешел в какое-то иное русло.
- Ты дорога не только моему лучшему другу, но и мне.
- Кирилл… - лучше пусть он заткнется, пока не поздно!
- Лика, ты должна понять, что это очень больно – любить кого-то, кто никогда не будет с тобой, кто принадлежит и сердцем и душой другому, но любить, и при всем этом сильно любить!
- О чем ты? – убирая его руки от моего лица, спросила я. - Мы говорили о Диме! Ты сказал мне, что я не должна идти к Алику, но что тогда? Что ты предлагаешь? – Кирилл вздохнул, понимая, что я не просто так перебила его. Очень даже может быть, что я вовремя его остановила.
- Мы пойдем вместе. – вот так новость. И чем его грандиозный план отличается от моего?
- Никто никуда не пойдет. – воскликнул Савелий, входя в комнату вместе с Филиппом. – Вы не думали о том, что пока неизвестна судьба моего внука, я снова стою во главе клана, а следовательно, принимать все решения, особенно весомые, могу только я и никто больше?!
- Простите, Савелий. – опустив голову в знак почтительности, проговорил Кир.
- Сав, и что же ты скажешь на это? Каков твой вердикт? – не выдержав, спросила я. – Мы так и будем стоять здесь и ничего не делать?!
- Ты пойдешь к Алику, но не одна.
- Но он сказал…
- Не перебивай меня! – резко крикнул Соколов старший. Потом он смягчился и перешел на свой обыденный тон. – Прости, Лик. Сейчас такое время. Я порой не могу себя сдерживать. – мужчина вздохнул, переводя дух. – Мы все слышали, что он тебе сказал, но его слова для меня ничего не значат. Он блефует. На самом деле он хочет только тебя и наш клан. Остальное для него пустая трата сил и времени. Марать руки о кого-то еще, пусть это будет даже лучший друг Димы, он не будет.
- Так вы хотите, чтобы я был рядом с Ликой на случай чего…? - решил уточнить Кирилл.
- Да. – подтвердил Савелий. – Только как бы мне того не хотелось, Лика должна будет стать наживкой, а ты отвлекающим маневром. Алик должен отвлечься – это будет нашим преимуществом. Остальные ребята будут под руководством Филиппа, а я завершу дело, когда ты, Кир, полностью завладеешь вниманием Астровцева. Все ясно?
- Да. – кивнул Кирилл.
- А мне что делать? – не имея ни малейшего представления о том, как играть из себя «наживку», спросила я.
- Господи, Лика… Ты же женщина, в конце концов! Воспользуйся своей привлекательностью и ранимостью. Как только будешь на месте и увидишь Алика, бросься к нему на шею, поплачься в жилетку, наконец, излей душу, скажи, что осознала, какой дурой была, заверь его в том, что на самом деле ты не соглашалась никуда уезжать из Питера, что Дима силой заставил тебя пойти на это, а про женитьбу наплети еще с три короба. Ну как? Справишься? – мой рот от изумления открылся, а сама я, с трудом воображая все то, о чем только что проговорил дед, кивнула.
- Ну, тогда все готовимся. На сборы ровно полчаса. – Савелий вышел из комнаты, по пути набрав чей-то номер. – Переходим к военным действиям… - дальше я ничего не поняла, да и не особо хотелось вдаваться в подробности. Одна фраза «военные действия» достаточно сильно ударилась о стену моего разума и внешнего спокойствия.
А что, если кто-то из них погибнет? Что, если я кого-то из них потеряю? А если все, что мы сейчас спланировали, зря? Вдруг спасать уже некого, а потерять можно еще больше?
Прекрати! Дима жив! Ты же знаешь, что он жив! Да. Он жив и точка. Ради него стоит рискнуть. Тем более, лично мне терять больше нечего, ведь самое главное, что есть у меня – это любовь, это Дима.
Когда прошло полчаса, я посмотрела на себя в зеркало и была довольна результатом. Волосы собрала в высокий конский хвост, а на лицо, чтобы оно не казалось уж чересчур бледным и измученным, нанесла тонкий слой пудры, ресницы слегка подкрасила тушью. Сильно мой образ не изменился. Под глазами все так же красовались здоровенные синяки, больше смахивающие на фингалы, а ввалившиеся щеки не смогли бы скрыть даже четыре слоя пудры.
Я спустилась вниз. Все уже разъехались. Одна Ксюша осталась дома под присмотром трех громил-телохранителей, да Кирилл, который ждал, когда я соизволю спуститься.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
