— Ему есть о чем подумать. — Мадди повертелась перед зеркалом, проверяя, хорошо ли сидит костюм. — В основном о контрактах. Но меня это больше не интересует.
— Понимаю. С ними не так уж легко.
— Ты про контракты?
— Нет, про мужчин. — Молли заставила дочь повернуться. — Да они и не для того созданы, чтобы упрощать нашу жизнь. Просто они существуют, вот и все.
За последние часы Мадди в первый раз почувствовала себя легко и весело.
— Ты думаешь, амазонки поступали правильно?
— Ты имеешь в виду тех женщин, что убивали мужчину после одной ночи близости, а затем принимали другого? — Молли серьезно подумала, затем покачала головой. — Скорее все наоборот. Нет, не думаю. Это хорошо, когда у тебя один мужчина на всю жизнь. Ты привыкаешь к нему, узнаешь его характер, понимаешь его и… А где твои туфли?
— Здесь. — Не отрывая от матери взгляда, Мадди сунула ноги в туфли на высоком каблуке. — Ты все еще любишь папу, да? Я хочу сказать, по-настоящему любишь, как всегда любила?
— Представь себе, нет!
Мадди удивленно распахнула глаза, и Молли засмеялась:
— В мире нет ничего неизменного. Моя любовь к Фрэнку совсем не похожа на ту, какой я любила его тридцать лет назад. Сейчас у нас четверо детей и позади многие годы жизни, в которой были и споры, и ссоры, и труд, и отдых, и смех, и слезы. В двадцать лет я не могла бы любить его так крепко, как сейчас. И вряд ли буду любить его так, как сейчас, когда мне будет восемьдесят.
— Хотелось бы мне… — Мадди не договорила и покачала головой.
— Нет уж, признавайся, — непривычно ласково сказала Молли. — Дочь все может смело доверить своей матери, особенно свои мечты.
— Мне хотелось бы, чтобы Рид понял, что брак может быть и счастливым, и долгим. Мама, я так его люблю!
— В таком случае дам тебе один совет. — Она сняла со стойки парик. — Не отказывайся от него.
— Я думаю, это он от меня отказывается.
— Ну, это было бы в первый раз по отношению к кому-либо из О'Харли. Садись, дочка. Может, этот парик заставит тебя хоть немного поумнеть.
— Спасибо на добром слове!
Прозвучал сигнал к пятиминутной готовности. Молли подошла к двери и в последний раз оглянулась на дочь.
— Не пропусти свой выход.
— Мама! — Мадди встала и расправила плечи. — Я заставлю этот зал рухнуть от аплодисментов.
— Иного я от тебя и не ожидаю.
Мадди вышла из своей уборной, имея в запасе четыре минуты. По лестнице сбежала стайка участниц кордебалета в пышных плюмажах из перьев страусов. Оркестр уже играл увертюру. Она направилась на звуки музыки, с каждым шагом все больше перевоплощаясь в Мэри. Ванда уже стояла за кулисами, прочищая дыхание глубокими вздохами.
— Сейчас начнем.
Мадди улыбнулась ей и посмотрела на монитор, стоящий перед режиссером. Отсюда он мог видеть спектакль, как зрители, сидящие в зале.
— Ты можешь назвать самое большое число вызовов после окончания шоу, Ванда?
— Однажды в Рочестере нас вызывали целых семнадцать раз!
Мадди положила руки на бедра.
— Так вот, сегодня мы побьем этот рекорд!
Она вышла на сцену и остановилась в центре лицом к занавесу. Остальные актеры торопливо занимали свои места, и она ощущала их волнение и страх. За ее спиной скрывалась в темноте сцена, изображающая ночной клуб. Справа за кулисами стоял Макки. Взглянув в его сторону, Мадди вскинула голову. Она была полностью готова.
— Приглушить свет в зале.
Мадди сделала глубокий вдох.
— Рампа!
У нее над головой вспыхнул свет и залил ее всеми цветами радуги.
— Выключить свет в зале. Зрители зашикали друг на друга.
— Занавес!
Занавес медленно поплыл вверх, и одновременно с ним заиграла музыка.
К тому моменту, когда Мадди убежала за правую кулису, чтобы переодеться, зрители сидели словно оцепеневшие от напряжения. Костюмерша быстро сняла с нее один костюм и помогла облачиться в другой. Мадди облегченно вздохнула, когда с нее сняли парик и взбили ее волосы.
— Если продержишься так до конца, я угощаю тебя роскошным обедом здесь же, в Филадельфии.
Мадди не дыша смотрела на Макки, пока на ней быстро застегнули костюм, сменили туфли и нанесли новый грим.
— Пора!
Ей предстояло выйти на сцену с другой стороны.
Она прошла под сценой, затем через оркестровую яму, где сидели музыканты, опустив инструменты на колени. Джонатан и актер, играющий его друга, обменивались на сцене репликами, и зрители то и дело разражались хохотом. Мадди бегом пересекла импровизированную гостиную, куда артисты притащили два стула и диван с провалившимся сиденьем. У короткой лесенки, что вела на сцену слева, несколько рабочих столпились у портативного телевизора. Звук был уменьшен настолько, чтобы можно было слышать то, что происходит на сцене. Зная, что у нее еще есть время до выхода, Мадди задержалась около них.
— Какой счет? — спросила она, увидев, что идет бейсбольный матч.
— Пока 0:0. «Пираты» против «Метсов». Они в третьем иннинге.
— Ставлю на «Метсов». Один рабочий засмеялся:
— Видно, вы не боитесь их потерять.
— Пять баксов, — сказала она и услышала, что Джонатан окончил свою арию.
— Принято.
— Хорошо!
Она поднялась и вышла на сцену, чтобы сыграть сцену первой встречи с Джонатаном Виг-гинсом III.
Спонтанная взаимная симпатия. Мэри и Джонатан встретились на лестнице, ведущей в библиотеку. Зрителей захватила любовная история опытной стриптизерши и наивного и честного сына богача.
Последним номером перед антрактом был стриптиз Мэри. Она вбежала в уборную, быстро сорвала с себя скромную одежду, надела яркий, вызывающий костюм и парик и снова выбежала на сцену. Ее разговор с Вандой был резким и язвительным, спор с Терри упрямым и яростным. Затем всю сцену залил розовый и красный свет, и Мадди начала с бешеной энергией исполнять танец стриптизерши.
Сорвав с себя боа, она отшвырнула его в сторону. Зрители взвыли от восторга, когда оно упало на колени ее отцу.
«Это тебе, папа, — подмигнула она ему. — Потому что это ты научил меня всему».
Мадди сдержала слово и вызвала бешеные аплодисменты зала.
Во время антракта не расслабишься. Нужно успеть сменить костюм, освежить грим и немного передохнуть. Мадди сообщили, что в шестом иннинге «Метсы» проиграли. Она восприняла это философски. Сегодня она потеряла нечто более важное.
Стоя за кулисами со стаканом воды, Мадди заглядывала в ярко освещенный зал, где бродили, разминаясь, зрители, обмениваясь восторженными отзывами. В этом была и ее заслуга.
Вдруг она увидела Рида, на волосах которого играл луч света. Рядом стоял ее отец, ниже ростом и старше годами, но тоже очень оживленный и веселый. Вот Фрэнк чему-то засмеялся и похлопал Рида по спине. И хотя между ними все кончено, все же приятно было видеть, как отец весело разговаривает с человеком, которого она любит.
