Пытаясь согреться, Гвинет обхватила плечи руками. Потом подняла голову и увидела за плечом рыбака еще одну лодку: на веслах сидел матрос, и лодка явно плыла от тюрьмы «Суррей».
Гвинет нахмурилась.
Рыбак взглянул через плечо, чтобы узнать, что привлекло внимание пассажирки.
— А-а… еще один, — пробормотал он. — Плывут из тюрьмы, которую вы хотите навестить.
— Еще один? — переспросила Гвинет. Рыбак только усмехнулся в ответ. Гвинет в ужасе прикрыла рот ладонью. Нет! Не может быть!
Тем не менее сомнений уже не оставалось: в лодке лежал труп, наполовину прикрытый тряпкой.
— Мертвец, — проговорил рыбак, наваливаясь на весла. — Их возят оттуда каждый день. Мрут как мухи, особенно в жару.
Гвинет стало не по себе. Она в ужасе смотрела на босые ноги, торчавшие поверх планшира. Затем взглянула на матроса, сидевшего на веслах. Матрос же с восхищением взирал на Гвинет. Когда лодки поравнялись, он улыбнулся ей.
— Доброе утро, мэм! — прокричал матрос. Он был высок, красив и щеголеват, с копной каштановых волос; щеки его покрывала однодневная щетина.
Подумать только — кто-то способен улыбаться, выполняя столь неприятную обязанность, ведь в лодке лежит мертвец… Гвинет отвернулась. Лодки стали удаляться одна от другой.
— Надеюсь, вы к этому спокойно относитесь. Здесь каждый день умирают.
— Да, конечно… — пробормотала Гвинет, глядя на приближающуюся плавучую тюрьму.
Рыбак в задумчивости посмотрел на Гвинет. Она же сейчас думала не о заключенных. Она представляла, как отомстит маркизу, как он, умирая, будет мучиться.
Заложив руки за спину, Деймон стоял у окна каюты. Он наблюдал за лодкой с трупом Натана Эштона. Деймона душил гнев, однако он старался держать себя в руках.
Тут раздались шаги, затем скрипнула дверь, и в каюту вошел Питер Милфорд в сопровождении мальчика.
Деймон по-прежнему смотрел в окно. Он думал о том, что у него все-таки есть сердце. Казалось, оно прожгло ему грудь…
Деймон слышал, как за вошедшими закрылась дверь, слышал шорох одежды и дыхание мальчика. Слышал покашливание Питера.
Наконец он медленно повернулся, по-прежнему держа руки за спиной. Взгляд его, казалось, ничего не выражал. Какое удовольствие он испытывал, глядя, как маленький Тоби утоляет голод! Какое удовольствие он получил, когда увидел улыбку мальчика, облаченного в чистую одежду! Как приятно сознавать, что ты способен сделать что-то доброе…
Деймон откашлялся.
Тоби стоял перед Питером. Еще никогда он не казался таким хрупким, как сейчас, — наверное, потому, что рядом с ним возвышался рослый капеллан. За стеклами очков растерянно мигали глаза мальчика. Рубашка его была разорвана и застегнута на пуговицу под самым горлом. Глаза Деймона округлились.
— Что с твоей рубашкой, Тоби? — нахмурившись, спросил он.
Мальчик молчал, глядя в пол. Было очевидно, что в нем происходит внутренняя борьба.
— Заключенные, сэр… Они… Им не нравится, что я работаю у вас…
— Разумеется, им не нравится. Поэтому я и запретил тебе появляться в помещениях караульных и спускаться вниз.
Покусывая губы, Тоби поднял глаза.
— Знаете, они собираются вас убить. Деймон издал глубокий вздох.
— Подобные желания возникают у них от безысходной тоски и скуки. Но я говорил тебе, Тоби, чтобы ты с ними не общался. — Деймон понизил голос и проговорил почти ласково: — Ты способен выслушать правду?
— Деймон… — предостерег Питер.
— Отвечай, Тоби.
Казалось, мальчик вот-вот расплачется.
— Я хотел сказать своему брату, что его собираются освободить, — выпалил мальчик.
Деймон глубоко вдохнул. Он бросил взгляд на Питера, но понял, что от него помощи не дождется.
— Садись, Тоби, — предложил Деймон.
Должно быть, мальчик о чем-то догадался по выражению лица либо по тону Морнингхолла. Потому что его глаза округлились от страха. Он посмотрел на Питера, но тот отвернулся. Тоби медленно опустился на стул.
Деймон сел рядом с мальчиком и нервно провел ладонью по волосам. Он не знал, как приступить к делу. Черт бы побрал Питера — именно ему следовало взять это на себя, в конце концов, он священник. Но Питер наотрез отказался участвовать в плане Деймона. Вот так всегда бывает: друзья всегда покидают тебя, когда ты больше всего в них нуждаешься. Лучше вообще обходиться без них.
Собравшись с духом, он положил руку на плечо Тоби. Мальчик задрожал, и Деймону стало не по себе.
— Вот что, Тоби, — проговорил он, стараясь не встречаться взглядом с Питером, — я должен сообщить тебе кое-что о твоем брате.
На глаза мальчика навернулись слезы, губы его задрожали.
— Вы передумали?
— Нет, Тоби, не передумал. — Деймон набрал в легкие воздуха и выдохнул: — Твой брат умер.
Тоби уставился на маркиза. Ни один мускул не дрогнул на его изможденном лице. Стоявший за его спиной Питер с укором смотрел на Деймона.
— Он н-не… не может умереть, — возразил Тоби. — Коннор должен был его… Нет, я неверю вам! Он не может умереть!
Деймон похлопал мальчика.
— Мы открыли карцер, чтобы освободить его, но он… был мертв. Мне очень жаль, Тоби… — Он посмотрел на Питера, по-прежнему стоящего за спиной мальчика. — Поверь, мне очень жаль.
Некоторое время Тоби пристально смотрел на Морнинг-холла. Затем лицо его исказилось гримасой, и он, уронив голову на руки, разразился рыданиями. Деймон снова коснулся плеча мальчика.
И тут Тоби взорвался.
— Не трогайте меня! Вы негодяй! Убийца! — закричал мальчик. Он резко вскочил со стула, и стул с грохотом опрокинулся. — Если бы вы не посадили его туда, он бы не умер!
Если бы вы не тянули с его освобождением, он был бы жив! Это вы виноваты, и я вас ненавижу!
— Тоби, я…
— Убийца!
Мальчик выбежал из каюты. Деймон проводил его взглядом, затем провел рукой по волосам и тяжело вздохнул. Подняв глаза, встретил осуждающий взгляд Питера.
— Надеюсь, ты теперь удовлетворен, — тихо проговорил капеллан и тоже покинул каюту.
Деймон, сжав кулаки, подошел к окну. И увидел лодку, в которой сидела леди Гвинет Эванс Симмз.
Глава 17
Настроение у Гвинет улучшилось — рыбак наконец-то подогнал лодку к «Суррею». Наверху, на шаткой лестнице, стоял Редли и с улыбкой смотрел на нее. У нее было ощущение, что он уже давно здесь стоит, поджидая ее.
— Замечательный день, леди Симмз!
— Я хочу повидать его светлость. Редли снял шляпу и утер рукавом лоб.
— Лорд Морнингхолл не принимает посетителей.
— Он на борту?
— Да.
— Он болен?
— Нет.
— Он очень занят?
— Не думаю, мэм.
— В таком случае почему он не принимает посетителей, мистер Редли?
