– Игорь Владимирович?
– А кто же ещё?
– Вам Клещ звонил, просил напомнить про вазелин, – с плохо скрываемым злорадством произнесла секретарша.
– На хрен его! – взвыл Панарин.
– Хорошо! Ещё звонили из ФСБ, спрашивали, не появлялась ли Ветрова, я сказала, что нет. А прямо сейчас какой-то инженер связи Сергей Махров звонит из Нимгера, просит лично вас.
– Его тоже на хрен! Всех на хрен!!! Нет меня ни для кого! Больше я здесь не начальник, и оставьте меня наконец в покое!
– Так что ему сказать?
– Пусть звонит, кому хочет – меня больше ни для кого нет!
Выключив трубку, Панарин вскочил и остервенело бросил её в унитаз, почувствовав при этом странное облегчение. Всё! Пусть сами со всем здесь разбираются – они его ещё вспомнят с ностальгией! Трусливые шакалы! Стервятники! Всем был хорош, как вдруг – на тебе! Ничего, они ещё попляшут, забыли, наверное: новая метла и метёт по-новому!
Сергей Махров внимательно выслушал ответ секретарши, нахмурился. Он вспомнил настойчивый, взволнованный голос неизвестной девушки и понял, что через час надо непременно попробовать перезвонить. Если и к тому времени Панарин Игорь Владимирович не передумает молчать, он попробует связаться по второму номеру с какой-то странной настоятельницей. Не похоже, чтобы эта Алина просто пошутила – в тайге действительно произошла какая-то беда. Да и в городе неспокойно: ходят разные странные слухи, мёртвый аэродром ожил, над ним без конца ревут самолёты и вертолёты, понаехало множество людей. Сегодня утром по пути на работу он видел целую колонну тягачей, гружённых боевой техникой. Всё это было очень странно – в этих краях уже давно не было ни одного военного.
Панарин не знал, что, отказавшись выслушать неизвестного инженера связи, потерял великолепный шанс на свою полную реабилитацию. Отчаянный «SOS» практикантки остался без ответа.
– Так ты понял, Мешков? Чтобы через полчаса всё движение по автодороге между Чульманом и Нимгером было перекрыто!
– Но я должен уточнить у своего начальства ваши полномочия!
– Чего там уточнять – видал я твоё начальство! Для них в дурдоме давно палата приготовлена, среди нормальных людей им не место. Мало того, что казённые кресла протирают, так ещё и мочатся там прямо под себя, мебель поганят. Куда не глянь, от них одни убытки! На хрен нужны такие командиры?
– А...
– Послушай, Мешков, неужели все гаишники такие полные придурки? Мне это не раз говорили, но я не верил, думал – клевещут недруги на честных парней. Но теперь, тесно пообщавшись с тобой, постепенно начинаю понимать – в их словах всё же были зерна истины!
– Да я...
– Че ты там бормочешь, как нищий на паперти?! Я тебе в последний раз чётко и ясно повторяю: если через полчаса движение там не будет перекрыто – засуну свисток в задницу и жезлом запихаю его очень глубоко. Исключение делать только для наших машин. Всё понятно?
– И-и...
– Вот и хорошо! Помни: промедлишь – сразу готовь жезл!
Глава 2
Кошкин неподвижно сидел на плоском валуне, тупо глядя на ручей, журчащий в двух шагах впереди. За его спиной в разбитом вертолёте всё ещё копался пилот. Олегу было совершенно безразлично, чем он там занимается. После жёсткой посадки всё, на что его хватило – вызвать помощь по спутниковому телефону. Объяснив кризисному диспетчеру ситуацию, он присел на берегу и с тех пор даже позу не поменял. Тело до сих пор судорожно вздрагивало от любого шороха, а в ушах всё ещё стоял душераздирающий треск ломаемых деревьев и противный скрежет раздираемой металлической обшивки.
Вертолёт превратился в металлолом. Хвост оторвало напрочь, при этом его ещё и переломило вдвое, винт слетел, перекосившаяся кабина лишилась почти всех стёкол. Но если не считать гибели спецназовца, в остальном всё закончилось довольно благополучно. От травм или гибели спасли надёжные кресла, невероятное везение и грамотные действия опытного пилота. Кроме того, вертолёт при посадке угодил на тонкие стволы лиственниц, вдобавок удар смягчила пышная подушка высокого стланика.
Послышались тяжёлые шаги, рядом присел Николай, протянул маленький металлический стаканчик.
– Зачем? – тупо спросил Кошкин.
Пилот показал ему бутылку с коричневатой жидкостью:
– Вертолёт помянуть надо, да и солдатика вашего тоже. Пей, тебе это как раз не помешает – трясёшься как паралитик.
Не возражая, Олег подставил свою посудину. Выпили, естественно, не чокаясь. Почувствовав, как по пищеводу хлынул поток вулканической лавы, Кошкин жабой прыгнул вперёд, жадно припал к ручью с явным намерением его осушить. Выпив не менее литра воды, он, шумно дыша, повернулся к усмехающемуся пилоту:
– Коля! Ты что мне налил? Ракетное топливо?
– Ну ты и слабак! – констатировал пилот. – Я эту бутылку специально для милых дам держал. Ведь это же почти шампанское! Выпил бы ты моего любимого напитка – на месте б растворился! И не пугайся так, это простая настойка на кедровых орехах с золотым корнем. От неё же одна польза, такой эликсир в аптеке не купишь.
– Сомневаюсь, что на эту кислоту будет слишком большой спрос, – сказал Кошкин, возвращаясь на место. – У меня такое ощущение, будто раскалённый напильник проглотил! А уж про дам, которые согласны пить подобную жидкость, даже думать не хочется.
Немного помолчав, пилот спросил:
– Олег, что это было? Только не надо рассказывать мне те же детские сказки про упавший секретный спутник и заблудившуюся девочку, отбившуюся от группы учёных.
Кошкин пожал плечами:
– Коля, я ведь не спец в этих вопросах. Был бы жив спецназовец – он бы всё объяснил. Думаю, это что-то типа зенитного снаряда.
– Ну ни хрена себе снаряд! Да он возник прямо в салоне, ты же сам видел! К обшивке никто не прикасался!
– Про телепортацию что-нибудь слышал? Вот это она и была. Мы летели довольно медленно, кто-то с земли смог хорошо прицелиться, точно навести своё проклятое оружие. Бах! И хитрый снаряд уже у нас в гостях!
– Так это... Оно ведь живое было!
– Говорю тебе, я не специалист. Но это не жизнь, даже не думай. Мы же делаем роботов? Они ползают по Марсу, летают в космосе, но ведь ты не называешь их живыми. Просто считай, что это особая специфическая технология.
– А кто его по нам запустил?
– Да кто угодно. Подобные фокусы при наличии зарядов может делать любой низший.
– Низший?
Олег покачал головой и вздохнул:
– Коля, да тут неделю можно объяснять, и всё равно ничего не поймёшь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
