— А чё, — Слава посмотрел на меня. — Надёжный источник предупредил?
— И не один, — я медленно поехал вперёд, а сопровождающий нас Чейзер двинулся следом. — У них тут свой интерес, во всём этом.
— И кто это сказал? — с недоумением спросил Слава.
— Много кто. Как сговорились.
* * *
Этим утром. Окраина Новозаводска
— А это чё? — Череп ткнул пальцем в заднюю дверь белой машины. — Чё за царапина? Я тя спрашиваю! А?
— Да это, Гриша, тут это, смотри, — Кузьма потёр поверхность платком и «царапина» исчезла. — Грязь это, а не царапина.
— А на крыше чё? — Череп сощурил глаза. — Чё там?
— Да тоже грязь, — Кузьма дотянулся до середины крыши и смахнул присохший кусочек. — А вот тут голубь насрал.
— А, — Череп засмеялся, обходя машину вокруг. — На мою тачку срать вздумал, падла. Забей ему стрелу, Кузьма, а то он чё-то попутал.
Братки, окружившие новый белый мерседес, сверкающий на зимнем солнце, как по команде заржали. Череп наклонился, глянув под дно мерина, насколько мог, потом поднялся.
— Ну и тачка, — Череп восторженно цокнул языком. — Не зря взял. И без пошлин, прикиньте, пацаны! У меня там кенты в Питере вышли на общество ветеранов-афганцев, а те без пошлин могут товар ввозить. Такую лафу им сделали, вот они всё и ввозят за небольшую комиссию.
— И тачки? — спросил Михей, с восторгом глядя на капот и эмблему мерседеса.
— И тачки, если надо, — подтвердил Череп и пошарил рукой под багажником. — И доля у них меньше, чем у общества слепых. Те тоже ввозят всё. Слепые, но бабки-то видят хорошо.
Все снова засмеялись, Череп громче всех. Наконец, он сел за руль, перед этим проверив сиденье, посмотрел в зеркало заднего вида, а потом закрыл глаза.
Михей осторожно залез на переднее пассажирское сидение, перед этим отряхнув штаны, чтобы не запачкать дорогую кожу на сиденьях.
— Гриша, — тихо позвал он. — А чё с Кирьяном и Поэтом делать будем? Поэт же в городе, мокрушника ищет сам знаешь на кого. Помочь им, может? Пригодится потом, сами помогут.
— Вот знаешь, — Череп поморщился. — Мне Пианист всю плешь проел, что с иркутскими дружить надо. И вот, вместе с Черномором и сдох.
— Но Кирьян…
— Мою старую тачку перегони в гараж, — Череп достал ключи от своего Вольво и сунул ему. — Да не поцарапай, а я на этой поеду. Только с собой Круглого возьми, один не езди.
Михей взял ключи и полез наружу с недовольным видом. Череп побарабанил по рулю, тихо напевая мелодию про себя, но остановил Михея.
— Погодь-ка, посиди.
— Хорошо, Гриша, — Михей уселся на место и уставился на него.
— Оно, конечно, — сказал Череп и поглядел в зеркало заднего вида. — Неплохо было бы, если бы Кирьян от Волкова избавился. От него одни проблемы, всё сильнее и сильнее становится, а так просто не завалишь, комитетчики его крышуют. Вот только у Кирьяна знакомые кручи, а этих проблем от него ещё больше будет. Знаешь, какой он жадный до денег? Всех нас выжмет досуха, и делиться не будет.
— И чё делать будем?
— А ничё, — он отмахнулся. — Не наше это дело, пусть сами разбираются.
Михей ушёл, Череп посмотрел ему вслед, потом опять в зеркало, что никто не заходит сзади, вздохнул и достал мобильник. Тем временем на переднее сиденье Вольво уселся Круглый, высокий мужик, бреющий голову наголо, как сам Череп.
— Потому что этот Кирьян, — очень тихо сказал Череп сам себе, едва шевеля губами. — Всё себе захапает, и комбинат, и пивзавод, и нас заодно. Тихо и молчком. Хрясь, и всё. Он на коне, а ты в говне. Хрен тебе, а не мой город.
Череп в третий раз глянул в зеркало, только потом позвонил по забитому в память телефона номеру.
* * *
Пивзавод, административный корпус
— Вот это хороший фильм, я понимаю, — сказал Игорь Крюков, глядя на экран телевизора-видеодвойки. — Вот умели же снимать, чего третью часть нормальную сделать не смогли?
На экране Майкл Корлеоне крестил детей в церкви, а в это время его люди убивали всех его врагов по всему городу. Крюков дождался, когда застрелят последнего, и нажал кнопку на пульте. Картинка на телевизоре стала чёрной, кассета с лёгким шумом выползла наружу.
— Третий фильм хороший, лучше других, — произнёс Виктор Крюков. — Просто его не поняли.
— Не поняли, — передразнил его Игорь и злобно посмотрел на двоюродного брата. — Чё тут понимать? Нудное дерьмо, смотреть невозможно. Ты видел, в какого лоха Майкла превратили? Ладно, проехали.
Он поднялся, вытащил кассету и бережно убрал в коробку.
— А что с Кирьяном решил? — спросил Виктор.
— Что-то ты много знаешь для простого работяги, — Игорь нахмурился. — А раз так много знаешь, то что ты мне расскажешь про Кирьяна? Он же Поэта послал, тот не сам ко мне приехал. Вам же на зоне там скучно сидеть, всех обсуждаете, всех знаете.
— Я его лично не знаю, — Виктор поднял лежащий на столе коробок спичек и потряс. — И Поэта не знаю. Но на зоне говорили, что Кирьян очень жадный, жестокий и злопамятный. Только Эдик за него мазу тянул, разговорам таким идти не давал. Он же его короновал, ты в курсе?
— Я в курсе, — отрезал Игорь. — И раз ты такой умный, Витёк, то что думаешь на предложение Поэта?
— Он прав насчёт Волкова, — сказал Виктор. — Верно сказал, что как тот свой ЧОП открыл, у нас на пивзаводе одни проблемы начались.
— У нас? — Игорь засмеялся. — С каким это пор «у нас»? Ты с не нами, вообще-то, выделываешься чего-то. Работяга на комбинате, — он поморщился.
— У вас, да, — поправился Виктор. — Тебе было бы неплохо от Волкова избавиться, пока он не расширился на весь город. Вот только… сам понимаешь, кто из них кто.
— Кирьян намного хуже, — сказал Игорь через несколько секунд. — Ему веры нет, он эти понятия под себя толкует, а среди воров он авторитет. Всегда найдёт кому подлизать, а кого кинуть. Когда надо, живёт по воровскому закону, а когда надо, валит по беспределу, как последний отморозок.
Виктор кивал, не глядя на родственника. Игорь тем временем поднялся и подошёл к окну. Секретарша отдыхала, поэтому один цветок, стоящий на подоконнике, завял, другой совсем высох без воды. Крюков плеснул туда из графина на столе, а завядший швырнул в корзину для бумаг вместе с горшком.
— Никогда не знаешь, что он сделает, — продолжил он. — Или долю тебе даст, или киллера пришлёт, чтобы не делиться. Вполне может тебя на смерть отправить, если ему это выгодно. Как с теми двумя придурками, Сербом и Графом. А тебе Студент рассказывал, что летом ко мне киллеры приезжали на бэхе?
— Кирьян их послал?
— Думаю да, но через посредников. Лицемерная сучья мразь, вот кто он такой, Витёк.
— А вот с Волковым… — начал Виктор.
— Договориться можно, — закончил за него Игорь. — А ещё Поэт, говорят, Душмана под это дело запрячь хочет. Значит, знает, где он, а мне не говорит. Врёт в глаза. И это зря. Так что…
— Пусть они тогда сами между собой возятся, — сказал Виктор. — Но если Кирьян победит легко, его отсюда не выдавишь, уже никак. Ему этот комбинат позарез нужен, когда откроется.
— Нафига козе баян? — Игорь хмыкнул. — Хотя понятно зачем. Он сначала нас в долю возьмёт, потом всё заложит и продаст, и кинет ещё кого-нибудь. А крайними мы будем. Да, вот тут ты прав, если Кирьян закроет вопрос в ближайшие дни, весной уже здесь будет, и навсегда. Завязывал бы ты, Витёк.
— С чем?
— С ерундой своей про работу, — грубо сказал Игорь. — Мне люди вроде тебя нужны, особенно когда с Душманом вопрос будем закрывать. И так уже мало кого из прежних осталось, только Яха и Старицын, остальные новички. А Череп и Эдик это видят, думают, слабые мы становимся.
Он достал телефон, набирая один номер, но передумал и сбросил. Набрал другой, Студента.
— Ваня, здорово! — Игорь сел за стол. — Заедь ко мне на пивзавод, я в кабинете у себя. Базар один есть насчёт твоего кореша. Да, про него. Предупредить бы его надо кое о чём.
