— Не нравится мне это место, — сказала она. — Сейчас я кое-что попробую, а ты постарайся мне подыграть.
Она выбрала двух молодых людей — черного и белого. Они сидели на ступеньках крыльца и курили бог весть какую дрянь из длинной черной трубки, которую передавали друг другу. Собравшись с силами, Пибоди состроила самое суровое официальное лицо и направилась к ним раскачивающейся матросской походкой. За спиной у нее раздалось предупреждающее шипение Макнаба, но она сделала вид, что не слышит.
— Видите скутер?
Черный ухмыльнулся и сделал длинную затяжку из трубки.
— У меня есть глаза, сука.
— Да, похоже, пока их у вас по паре на брата. — Пибоди, словно невзначай, отодвинула локтем полу жакета, чтобы были видны жетон и оружие. — Если хотите их сберечь в своих черепушках, присмотрите за этим скутером. Потому что, если я выйду и не найду его на этом самом месте, мы с моим напарником затравим вас, как бешеных псов. И пока он запихивает эту трубку тебе в задницу, — она оскалила зубы и повернулась к белому парню, — я выдавлю зенки твоему дружку. Большими пальцами.
Белый угрожающе привстал.
— Да пошла ты!
У Пибоди все затряслось в желудке, но свирепый оскал на лице не дрогнул.
— Будешь так разговаривать, не получишь замечательный приз, который я для тебя припасла. Если скутер останется на месте целый и невредимый, я, так и быть, не отволоку ваши паршивые задницы в кутузку за хранение и употребление. Более того, я подарю вам десятку.
— Пятерку сейчас, пятерку потом! Пибоди перевела взгляд на черного.
— Ноль сейчас и ноль потом, если я буду вами недовольна. Эй, Макнаб, что бывает, когда я недовольна?
— Нет уж, уволь. Хочешь, чтоб мне кошмар приснился?
— Сделайте себе одолжение, — обратилась Пибоди к курильщикам, — заработайте десятку.
Она повернулась к ним спиной и направилась к бару.
— У меня пот течет по спине, — шепотом пожаловалась она Макнабу, когда они поднялись на крыльцо.
— Снаружи не заметно. Ты даже меня напугала.
— Даллас справилась бы лучше, но у меня тоже вышло неплохо.
— Шикарно, детка! — Макнаб распахнул дверь, и в лицо им ударила волна холодного воздуха, наполненного запахами дыма, спиртного и человеческих тел, не заключивших рабочего соглашения с водой и мылом.
Еще не стемнело, и дела шли вяло. Тем не менее в баре кучковались завсегдатаи — одни сгрудились за столами, другие висели на стойке. На узкой платформе, заменявшей сцену, плохо отлаженная голо-графическая группа играла скверный регги. Образ ударника все время мигал и отключался, настройка была сбита, поэтому губы певца двигались не синхронно, и Макнабу вспомнились плохо дублированные фильмы, от которых балдела его кузина Шейла.
Мур работал за стойкой бара. По сравнению с идентификационной фотографией он заметно сбавил в весе. Вид у него был взъерошенный; иссиня-черные волосы, заплетенные в «вечные» косички, торчали во все стороны. Макнабу, большому любителю экзотики, понравилась такая прическа, подчеркивающая ромбовидную форму лица с заостренным подбородком.
На шее у Мура болталось ожерелье из чего-то напоминающего птичьи кости. Его кожа цвета кофе с молоком лоснилась от пота, несмотря на ледяной воздух, изрыгаемый кондиционером.
Сердитым взглядом блестящих черных глаз Мур окинул Пибоди и Макнаба, как будто они были единым целым. Он сунул кружку мутноватой коричневой настойки в руки ждущего посетителя и воспользовался тряпкой, которой вытирал стойку бара, чтобы стереть пот с груди. Затем он подошел к ближнему краю стойки и заговорил, злобно скривив разукрашенные татуировкой губы:
— Я уже заплатил за месяц, так что, если вы пришли вытрясти из меня еще один депозит, катитесь ко всем чертям!
Пибоди открыла было рот, но Макнаб вовремя наступил ей на ногу и заставил замолчать.
— Это, наверное, ваши местные завели тут такой «Фонд выживания». Мы в этой кассе не участвуем. Напротив, мы будем рады пополнить твой собственный фонд, если у тебя есть ценная информация.
Пибоди бросила на Макнаба удивленный взгляд — никогда раньше он не говорил с такой небрежно-тягучей, слегка скучающей интонацией.
— Когда коп предлагает премию, уж он сумеет спустить три шкуры за свои денежки.
Макнаб выудил из кармана двадцатку и пришлепнул ее ладонью к стойке, не сводя глаз с Мура.
— Я тебе доверяю.
Двадцатка исчезла с прилавка, как по волшебству.
— За что платишь?
— За информацию, — повторил Макнаб. — Мне нужен Картер Биссел.
— Мне самому нужен этот сукин сын! Он мне два куска задолжал, не говоря уж о том, что я должен один тут уродоваться, с тех пор как он решил устроить себе отпуск!
— Давно вы управляли баром вместе? — спросила Пибоди.
— Достаточно. Понимаете, у нас и раньше было общее дело. Что-то вроде транспортировки грузов. Вот мы и решили открыть бар, каждый выложил свою половину за аренду. Картер хоть и задница, но в бизнесе кое-что петрит. Мы неплохо работали. Правда, по временам он уходит в запой, да и «травку» любит покурить. В таком месте, как у нас, и то и другое, ясное дело, не проблема. Бывает, он пропадает на пару дней. Ну и что? Он загуляет, в следующий раз я загуляю. Так и работаем.
— Но не на этот раз? — подсказала Пибоди.
— На этот раз он просто испарился. — Мур вытащил из-под стойки бутылку, налил чего-то темного и густого в широкий стакан из толстого стекла и осушил его залпом. — Выгреб две тысячи из кассы текущих расходов… считайте, все подчистую за месяц.
— Вы от него этого не ожидали?
— Черт… Ну, это как сказать. Он любил поговорить о том, как сорвет большой куш и заживет королем, может, откроет шикарное заведение. Картер здоров языком чесать. Никогда он не сорвет большой куш, потому что сам он — мелкая сошка. Рому выпьет — начинает плакаться, что ему не везет и все у него захапал старший брат.
— Вы видели когда-нибудь его старшего брата? — спросила Пибоди.
— Нет. Я даже думал, он все врет, пока не увидел у Картера в доме альбом с вырезками. А там полно статей и всякого дерьма про его брата-скульптора.
— Значит, он собирал сведения о своем брате и вставлял их в альбом?
— Хоть убей, не знаю, на кой ему сдался этот альбом. Сам всю дорогу твердит, что он этого сукина сына от роду на дух не переносит.
— Он когда-нибудь говорил, что собирается в Нью-Йорк повидаться с братом?
— Да Картер вечно твердит, что куда-то поедет с кем-то повидаться. Важную шишку из себя строит. Только это все трепотня.
— Вы когда-нибудь слыхали, чтобы он упоминал Фелисити Кейд?
— М-м-м… Шикарная блондинка. — Мур плотоядно облизнул губы. — Та еще штучка. Заглядывала сюда пару раз.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
