Но тут все, что я хотела написать дальше, разом забылось: мое внимание переключилось на то, что показывали по телевизору. Там был Джуд — его вывели за тюремные ворота, и тут же вокруг собралась целая толпа журналистов. Я вздрогнула. Прибавила звук и стала ждать, что скажет Джуд. К нему сбежалось столько репортеров, что конвоирам по обе стороны от него было трудно провести его к бронированному фургону, чтобы доставить в суд. Даже сейчас я не могла унять дрожь, глядя, как осаждают Джуда репортеры: вот-вот затопчут. На лице у него не читалось ничего, кроме чистого зла, и это было так страшно даже на телеэкране, что я поежилась. После всего, что он наговорил мне в тюрьме, у меня было ощущение, что мне больше никогда не очиститься. Он пугал меня. Хуже того — я цепенела при одном взгляде на него.
— Джуд, как вы себя чувствуете?
— Джуд, вы виновны?
— Джуд, вы готовы сделать заявление?
Он отстранился от охранника, пытавшегося протолкнуть его вперед, и повернулся к ораве журналистов, которые совали ему в лицо телекамеры и микро- фоны.
— Это пойдет в прямой эфир? — спросил он.
— Да.
Сердце у меня больно заколотилось в груди. Вот сейчас все решится. Как поступит Джуд?
— Я хочу сказать всего одно, — начал Джуд. — Я не убивал Кару Имега. Бог свидетель, я совершенно невиновен. Да, я ее знал, она была мне добрым другом, но Персефона Хэдли, дочь Камаля Хэдли, знает, что я не убивал Кару. Да, я был у Кары дома в тот вечер, но потом за мной зашли Сеффи с приятелем, и я ушел от Кары. Мы с Сеффи провели вместе всю ночь до самого утра, поэтому я не мог этого сделать.
Джуд отвернулся от журналистов — а потом прямо посмотрел в телекамеру. Как будто он смотрел на меня в упор, и разделяло нас только стекло телеэкрана.
— Сеффи, пожалуйста, скажи свое слово, сообщи властям, как все было на самом деле. Неужели ты допустишь, чтобы меня повесили за то, чего я не совершал?
Мне стало тошно — по-настоящему тошно. Какое актерство! Джуд врал до того убедительно, как раз с нужной долей злости и недоумения, что все, кто это видел, наверняка решили, что он говорит сущую правду. А кто, интересно, тот воображаемый друг, с которым я якобы заходила за ним? Зачем кого-то изобретать, чтобы еще сильнее все запутать?
— Что вы с Сеффи делали, когда ушли из дома Кары Имега?
Джуд вздохнул:
— Гуляли, разговаривали, в основном о моем брате Каллуме. Мы решили забыть о прошлом и бороться за то, чтобы посмертно восстановить его доброе имя. Его повесили по ошибке. Вы, Кресты, похоже, решили истребить всю мою семью.
— Джуд, Персефона Хэдли — ваше алиби?
Один из конвоиров тащил Джуда вперед, а он тем временем говорил в батарею микрофонов:
— Да, пожалуй, так и есть. Жаль, конечно, ведь она так и не выступила в мою защиту. Но Сеффи знает, что я этого не делал. Я не мог бы убить человека.
— Как вы думаете, почему она не выступила?
Джуд снова тяжело вздохнул. Вздохи он отработал замечательно.
— Честное слово, не знаю. Мне приходит в голову только одно — она прикрывает своего приятеля, которого мы оставили у Кары, когда ушли. Но она, конечно, не допустит, чтобы меня повесили за то, чего я не делал, такого просто не может быть.
Ощущение было такое, что в голове у меня все схлопывается и отключается. Я видела, слышала, дышала, но не более того. Конвоир потащил Джуда вперед, на этот раз еще настойчивее.
— Джуд, вам известно, кто убил Кару?
Джуд снова отстранился от конвоира и обернулся лицом к журналистам:
— Да, известно. Это был тот, кого Сеффи привела к Каре. Его зовут Эндрю Дорн. Он остался у Кары, когда мы с Сеффи ушли. Попросил у Кары разрешения позвонить, потому что у него сел мобильник. Кара охотно впустила его и разрешила воспользоваться телефоном, поэтому мы с Сеффи оставили его и ушли. Это Эндрю Дорн должен сидеть в тюрьме, а не я.
— Вы убеждены, что это был он?
— Я знаю, что это был он. Сеффи уже говорила мне, что Эндрю Дорн работает на ее отца, Камаля Хэдли, под прикрытием, но я только недавно узнал, что Эндрю Дорн не просто член Освободительного Ополчения, но и один из его лидеров. Очевидно, он какой-то двойной агент, но я не представляю себе, зачем он убил Кару. Может быть, она случайно услышала что-то из его разговора по телефону, что не предназначалось для ее ушей? Знаю только одно: ее убил он, а не я.
Я ахнула — и не я одна. Вспышки зачастили, словно фейерверк. Я чувствовала себя так, словно меня только что переехала фура. Откуда Джуд знает, что Эндрю Дорн работает на моего отца? Тут до меня дошло откуда, и я застонала. Я сама сказала Каллуму после того… после того как убежала от него и прочих из ОО, когда меня похитили. Должно быть, Каллум сказал об этом брату перед смертью. И Джуд одним ловким движением подписал Эндрю Дорну смертный приговор. Теперь Эндрю негде спрятаться. Он все равно что труп. Секретной службе от него после такого никакой пользы, одни крупные неприятности. А Освободительное Ополчение казнит его за предательство, тут нечего и сомневаться. Джуд не только умудрился соскочить с крючка и насадить на него Эндрю, но и устроил все так, что я сама выгляжу трусихой и предательницей. До чего же скользкий тип — хуже оливкового масла на льду. Подставил и Эндрю, и меня — и даже ухом не повел.
— С какой стороны ни взгляни, Эндрю Дорн — предатель и убийца, — продолжал Джуд. — То ли он работает на ОО и предает государство, то ли наоборот — не знаю. Зато знаю, что это он убил Кару. Власти наверняка знают, что это он ее убил, и покрывают его, потому что он их шпион в ОО. Но я не позволю, чтобы меня повесили за то, чего я не делал. Я без боя не сдамся…
Тут Джуда затолкали в фургон и крепко захлопнули дверцы. Тележурналистка обернулась к камере с микрофоном в руке, вид у нее был потрясенный.
— Ну вот, вы все слышали, — начала она. — Сенсационное заявление Джуда Макгрегора по поводу смерти Кары Имега. Он категорически отрицает, что виновен в убийстве, и в доказательство своей невиновности приводит нам имя предполагаемого убийцы. Несомненно, полиция постарается как можно скорее найти этого человека, Эндрю Дорна. Это ошеломляющее…
Я нажала кнопку на пульте и выключила телевизор. Села и стала слушать ревущую тишину, а сердце так и бушевало в груди. Грохот моего страха оглушал. Рот наполнился холодной жидкой желчью. Я вскочила и бросилась в туалет — и едва успела, как меня вырвало, наверное, всем, что я съела за неделю. Пока я мыла рот и руки, в голове мелькали и с треском сталкивались мириады мыслей. Я буду это отрицать. Я буду все отрицать. Но потом я подумала про три газеты и радиостанцию, куда обратилась. У них сохранились записи моих слов и моего голоса, где я говорю примерно то же самое, что сейчас Джуд, хотя никто из них не дал сюжету ход.
Но теперь, несомненно, все изменится.
С моей помощью убийство Кары Имега останется безнаказанным.
С моей помощью убийце Кары Имега все сойдет с рук.
С моей помощью Мэгги Макгрегор не потеряет сына.
С моей помощью Эндрю Дорн оказался у всех на прицеле. Теперь ему всю жизнь придется оглядываться через плечо.
Я сполна рассчиталась с Мэгги. Из-за меня погиб Каллум. Из-за меня Джуд останется жить. Я посмотрела на свои руки — ладонями вверх, пальцы растопырены.
Но с них стекала не вода. Мои руки были омыты кровью.
ГОЛУБОЙ
ЖдатьНаблюдатьТайныОстылая кровь, старая кровьБезвкусиеШепотПоза эмбрионаОгоньАквамарин бирюзовый небесно-голубойЛедСмерть
![]()
