Между Инфантьевым и Ладвиным-младшим имелось некоторое внешнее сходство. Оба примерно одного роста, чуть выше шести футов; темно-русые волосы (более темные у Кирилла) они аккуратно зачесывали назад. Зрачки их глаз были черны до блеска, и уж совершенно одинаковыми казались прямые линии носа и красивые изгибы крупных чувственных губ. Станислав носил маленькие рыжеватые усы, а Кирилл всегда был отлично выбрит, однако портретный контраст возникал из-за откровенной разницы подбородков, который у Инфантьева круто выдавался вперед тяжелым треугольным выступом. И сам он выглядел куда крепче сына начальника Станции, а толщиной запястий не уступал и Сержу. Никто и никогда не видел его улыбки, да и разговаривать с ним бывало не слишком интересно. К этим скудным сведениям, почерпнутым у обитателей Базы, Эльза добавила и несколько своих, полученных за время совместного восьмичасового пребывания в кабине вездехода. В частности, ее сосед хорошо владел собою, был постоянно настороже и не был "сверхсотником".
Эльзу этот факт основательно сбивал с толку. Больше проверять не имело смысла, да и некого. К тому же в личных делах каждого работника Станции обязательно указывался индивидуальный сенсорный коэффициент - вероятность ошибки просто-напросто исключалась. И все же она одного за другим "прочитала" всех, надеясь уловить нечто, недоступное любым "расчетчикам", но понятное только ей. Тщетно - особых способностей ни у кого не оказалось, и Станислав Ладвин оставался единственным "сверхсотником". Но кто же тогда научил его так четко закрываться от пси-нажима по "волне"?
Эльза вертела ситуацию и так, и этак, но при любых вариантах все, в конце концов, сводилось к следующему. Вероятность того, что среди силачей планеты (витязей, богатырей или кто там еще был...) мог найтись хотя бы один с сенсорным коэффициентом выше ста практически равнялась нулю. Здесь неизвестная мутация целенаправленно формировала человека, сверхсильного мускулами в энной степени - и как раз за счет мозга, который, в основном, только на эту особенность и работал. Слово "мускулы", конечно, требовалось взять в кавычки - сами по себе даже прекрасные мышцы Сержа могли быть превзойдены любым упорно тренирующимся атлетом, а тот же Мстислав и вовсе не представлял ничего особенного в этом плане. Дочь Командора понимала, что Серж, Мстислав, Малинка и прочие местные уникумы в минуты своей концентрации фактически представляли собой живые гравитаторы с нулевым радиусом направленного силового поля. А при таком положении вещей требовать от мозга еще чего-то особенного, связанного с высшей нервной деятельностью, означало хотеть слишком многого. Сбалансированный таким образом человек, существуй он на свете, давно бы стал властелином мира и уж не пошел бы ввязываться в тупую тысячелетнюю войну, в которой надуманным принципам какой-то там Династии противостояла спесь и пустые амбиции ее противников.
Таким образом, учителя из местных костоломов у Станислава быть не могло. Правда, ничего не известно о людях из таинственного Замка Рэчери, но Эльзу заверили, что ни с кем из них работники Станции в контакт не вступали. Больше того, мадемуазель Ласкэ была первым человеком из Дворца, кто посетил Базу за все восемь лет ее существования.
Оставалось одно: помочь неопытному парню разобраться со своими незаурядными способностями мог только настоящий профессионал - то есть, тот самый разведчик "Элиты", которого мисс фон Хетцен и должна была вычислить. Спросить же напрямую Ладвина-младшего она никак не могла. И не только из-за нарушения собственной конспирации, но и потому, что имела все основания считать Станислава лишь игрушкой в чужих опытных руках или (что еще хуже) оружием. Оружием тем более опасным, так как он и сам, видимо, еще толком не знал, на что способен.
Особый интерес и подозрение вызвало у Эльзы то обстоятельство, что с самого начала пути у них образовалась отличная команда - ребята не ссорились, понимали друг друга с полуслова и без малейшего неудовольствия подчинялись вздорной девице, любящей покомандовать и повоображать. Эта самая девица начинала уже сомневаться в правильности выбранной линии поведения. Не похожа ли она на беспечную мышку, пустившуюся в путь с тремя вежливыми с виду котами? Не наступит ли момент, когда коты остановятся, сядут, деловито повяжут накрахмаленные салфетки, облизнутся и промурлыкают: "Все, крошка, приехали..."? Весь первый день дочь Командора потратила на одни наблюдения, самым любопытным из которых оказался тот факт, что Серж и Кирилл тщательно скрывали свое близкое знакомство.
...Отправив в рот очередной финик, Эльза смягчила его приторную сладость глотком терпкого кисловатого вина и обратила внимание на то, что мальчики начали негромко переговариваться. Станислав поинтересовался у рыцаря, какой маршрут намечен на завтра, причем спрашивающий не сомневался, что таковой имеется. Уточняющий вопрос задал и Кирилл, который так же полагал, что в этих краях Серж бывает не впервые.
Тот не стал ломаться и подтвердил, что встречался с подобными комарами и раньше. Овраг следовало обойти справа, удлинив путь миль на десятьдвенадцать, зато дальше будет чистый участок значительной протяженности, и вездеходы пойдут на хорошей скорости. Эта линия явится гипотенузой в треугольнике, который им предстоит описать. "А если бы с самого начала и прямо?" - спросил Станислав. - "Я так и хотел, но ты же видишь, в каком состоянии колеса! А там такая территориальная мешанина, что "стрекоза" будет останавливаться каждые пять минут". - "Так часто?" - "Да. Впрочем, если желаете, я в состоянии тащить машины и волоком". - "Не желаем - двигатель повредишь". - "Вот видишь..." - "Можно взяться за руки, неожиданно предложил Инфантьев, - а ты направишь силу по цепочке, и тогда мы вчетвером легко перенесем вездеходы, куда нужно". - "Действительно, можно, - равнодушно согласился рыцарь, - только это эффектное решение не будет эффективным. И безвредным для вашего здоровья тоже".
Кирилл пожал плечами, потянулся и откинулся назад, опершись руками о землю. Станислав продолжал выпытывать у Сержа его концепцию пути и получил ответ, что нужно либо потратить любое время, но починить "кругляши" раз и навсегда, либо выбирать дорогу, удобную для транспортного средства. И поменьше обращать внимания, если порой будут попадаться неприятные насекомые или что-нибудь в этом духе...
Эльза встрепенулась, но поскольку она делала вид, что полностью поглощена смакованием деликатесов, то решила подождать уточняющего вопроса от коголибо еще. Однако, к ее удивлению, разъяснений никто не потребовал. Инфантьев спокойно отдыхал, лениво глядя в быстро темнеющее небо, а Станислав вообще удалился к вездеходу. Впрочем, он тотчас вернулся, держа в руке чашку черного кофе. Отведав дымящийся напиток и причмокнув губами, молодой человек громко поинтересовался, действительно ли Серж собирается ночевать на открытом воздухе? Увидев энергичный кивок, Ладвин-младший неодобрительно хмыкнул и занялся рассеянной уборкой стола, которая заключалась в сворачивании скатерти с остатками еды и отправлении ее в люк для переработки отходов. Это несложное дело он закончил одновременно с последним глотком кофе, после чего объявил, что отправляется на покой. "Ты со мной?" - спросил он Инфантьева совершенно будничным тоном, как о давно решенном. - "Да, сейчас", - последовал утвердительный ответ, и Кирилл, снова беззвучно потянувшись, встал и направился к своему гравилету.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
