Тигр, стоящий напротив и с любопытством разглядывающий меня, громко рычит, вызывая оторопь, но я ощущаю, как все меняется: руки, ноги, голова…
И вот я уже настоящая Ксюша. Жаль, кошкой теперь не смогу быть. Мне понравилось. Рыська милая…
— Почему же? — спрашивает Оракул, но мы не успеваем обсудить этот момент — где-то над нами раздается раскат грома, и аж земля под ногами дрожит.
Тигр закрывает глаза.
— Что это? — Волнуюсь. Как бы Эйджен чего не натворил.
Пару секунд приходится подождать, сцепив пальцы за спиной. Нервно как.
— Идем. Произошло нечто непредвиденное.
— Это плохо?
— Скорее наоборот.
Тигр подходит ко мне и кивком велит встать ближе. Неуверенно прикасаюсь к его гладкой шерсти, сначала испытывая священный трепет, а потом бесконечное доверие и признательность. Все это приправлено таким безмерным добром, что хочется навсегда раствориться в нахлынувших ощущениях. Не выдерживаю и обнимаю его за загривок. Тихо смеется.
Когда мы вдруг оказываемся в лесу, тигр отступает, а я с трудом отрываюсь от него. Сразу же чувствую, облегчение. Уж слишком много любви исходит от Великого, мне столько тяжело вынести.
— Так что случилось? — осматриваюсь, стараясь отвлечься.
— Родители Эйджена сняли проклятия, которые сами же и создали сто лет назад, — объясняет мне. Ура! Леанна смогла! Но как? Без нас или сын постарался? — Нет, Эйджен тут не при чем. Они с Реонаром сами. Даже я удивлен. Они вот-вот будут здесь. Извини, но мне придется сменить облик, если ты не против.
Жаль. Протягиваю руку и в последний раз глажу его шерсть.
Тигр исчезает, словно растворяясь в воздухе. А на его месте буквально через мгновение появляется Леанна верхом на страшном синем драконе, которого я однажды имела честь лицезреть, приняв за Эйджена. Но то был его отец — император Реонар. Эйджен же в своей второй ипостаси, которую обрел сегодня, выглядел симпатичнее, я успела оценить.
Следом за этой парочкой из ниоткуда материализуется и сам Эйджен, спиной ко мне.
Вот тут меня и охватывает паника. Как отнесется к моему новому старому телу? Очень медленно отступаю и прячусь за деревом. Хочется отложить узнавание на потом. К тому же, я не знаю, он уже встретился с Оракулом или еще только дошел до места?
— Мама! Отец, — обращается он к ним.
Леанна ловко спрыгивает с дракона, подставившего ей для удобства лапу.
— Сын! Я так рада, что с тобой все хорошо! — она бросается к нему и обнимает. Принц тоже рад встрече. Нежно обхватывает ее за плечи.
— Мам! Как вам удалось?
Император принимает человеческий образ и отвечает ему сам:
— Я переживал, сын. Ты уехал внезапно, и никаких вестей от тебя долго не поступало. Памятуя о хитрости кошек, я решил, что тебе необходима моя помощь. Отправился в замок к твоей жене. Там я многое узнал. Моей силы хватило, чтобы снять заклятие молчания с одной служанки и с лорда Талина. Они мне рассказали все, что знали о заговоре против тебя. И о том, куда ты направился. А там я встретил Леанну.
Император опускает виновато голову.
— Оказывается, Шерейла скрыла от Реонара, что натворила, — продолжает рассказ Леанна. — Твой отец, как и ты, не знал, что в Проклятом лесу осталась я, считал, что погибла.
Эйджен поражен, неверяще качает головой.
— Я исследовал лес сразу после случившегося, хотел убедиться, что все закончилось, но тела не нашёл, — хрипло объясняет Реонар.
— Видимо, я в это время еще не пришла в себя, лежала без сознания, — добавляет его супруга. — А в том виде, в котором пребывала последние сто лет, меня никто не мог видеть. Если бы не Ксения, так бы продолжалось еще долго. Где она, кстати?
Все начинают оглядываться и искать меня, но я малодушно прячусь.
— Я попросил прощения у Леанны. Искренне упал в ноги, — императору же явно не интересна какая-то там незнакомая Ксения, он продолжает рассказ. — Ты не представляешь, как давно покаяние зрело в моем сердце. Но оно было скованно льдами, потому что я считал, что уже ничего не вернуть. Я не чувствовал свою истинную, поэтому, стараясь заглушить боль, призывал магию, замораживая все чувства.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Смотрит нежно на жену, берет ее руку и подносит к губам.
— И я простила, — смущенно улыбается женщина, слегка краснея, как мне кажется. Не могу разглядеть. — Я была зла на Реонара, на Шерейлу и вместе с ними на всех драконов и оборотней, можно сказать на всех вокруг, да. Лишь встреча с Ксенией открыла мне глаза, в том числе на то, что я на самом деле за сто лет так и не раскаялась до конца. А ведь я считала иначе. Поэтому когда твой отец появился и упал передо мной на колени, я, наконец, смогла впустить в свое сердце любовь. Смогла простить его. А потом все вокруг задрожало, закружилось, раздался оглушительный раскат грома, вокруг засверкали молнии, и мы оказались здесь. Это ведь Панденитовы горы? — Эйджен кивает и указывает матери на возвышающиеся за их спинами скалы, а Леанна опять оглядывается по сторонам. — Сын! Так где же Ксения? Хочу видеть нашу спасительницу.
Эйджен выглядит не очень веселым, скорее даже пришибленным. Слегка пошатывается, отступая от матери. Что ему сказал Оракул? Неужели он не простил мой обман?
— Ксандра погибла, — отвечает глухо. Бледный такой. Несчастный.
Так вот в чем дело! Он узнал о смерти Ксандры. Расстроен. Видимо, Великий открыл ему, кто его настоящая истинная, и он скорбит. А как же я?
— При чем тут Ксандра? — вскрикивает Леанна и заваливает сына вопросами, — я же тебя про Ксению спросила. Где она? Вы же добрались до сюда вместе? Ты же не потерял ее по дороге? Великий снял с нее моё ожерелье? Ты уже знаешь, что она Источник? И что она тебя любит!
От шока мой принц выглядит растерянным. Явно не знает, что ответить.
— Так Ксения — это не Ксандра? — буквально выдавливает из себя. Наконец-то понял! Получается, Оракул ему не рассказал всю правду?
— Конечно нет!
— А к-кто? — изумлен.
Смотрю, и отец его тоже прислушивается к разговору, явно заинтригован.
— Разве Великий не объяснил? — вслед за мной удивляется драконица. Эйджен качает головой. — Почему?
— Потому что не успел! — раздается над нами знакомый голос. У меня опять бегут от него мурашки по рукам. Но ни тигра, ни какого-либо другого существа я не вижу. Похоже, он решил остаться невидимым. — Все произошло слишком неожиданно. Ваше примирение. Аж земля содрогнулась под ногами. Мы поспешили сюда, и я не сказал наследнику, что Ксения — его истинная, которую я нашел в другом мире для него, — жива и невредима.
Ох как же интересно наблюдать за реакцией Эйджена! Он буквально оживает на глазах. В его взоре появляется осознание и вместе с тем надежда, радость. Так вот почему он выглядел убитым. Считал, что я погибла. Не понимал, что мы с Ксандрой разные личности.
— Ксения! — снова раздаётся волнующий голос Великого. — Выйди к нам. Хватит там уже прятаться.
Ой. Как неловко-то.
Выбираюсь из кустов, отряхивая джинсы и поправляя растрепавшиеся короткие волосы. Глаз не поднимаю, прикусив губу. Поэтому не вижу, как Эйджен бросается ко мне, и вздрагиваю, чувствуя как меня с силой вжимают в мощную мужскую грудь.
— Ксюша! Как же ты меня напугала, — выдыхает, прячась лицом у меня в шее.
— Я? — пищу, но сама уже обнимаю его за талию, балдея от ощущения его близости, от его голоса, от того, как бешено колотится его сердце под щекой.
— Нет, не ты… Эта путаница. Думал, потерял тебя.
Берет мое лицо одной ладонью и поднимает к себе. Смотрит долго, изучающе, нежно… Наклоняется и прикасается губами к моим.
Выдыхаю, слегка приоткрыв рот, от эмоций дыхание сбивается к чертям. Кажется, зря я переживала. Мой принц явно влюблен. В меня, а не в Ксандру или Астру.
— Надеюсь, ты не против, что Оракул вернул мое настоящее тело? — вставляю смущенно. Этот вопрос меня очень заботит. — Я теперь не так прекрасна, как твоя жена или ее сестра.
