Восточно-сибирские приобретения ЮКОСа были непосредственно связаны с его стратегией проникновения на рынки Китая, которая заявлялась руководством компании как приоритетная. В 2000 г. он впервые за 40 лет начал экспорт российской нефти в Китай по железной дороге – около 1 млн тонн – и рассчитывал в 2003–2004 гг. увеличить его до 4 млн тонн [85] .
Тогда же было объявлено о том, что ЮКОС намерен стать главным действующим лицом на порядок более масштабного российско-китайского проекта – нефтепровода «Ангарск – Дацин» [86] пропускной способностью 30 млн тонн в год и стоимостью 1,7 млрд долл. Компания заявляла, что готова предоставить гарантии как минимум на половинную его загрузку и предлагала ввести нефтепровод в строй в 2005 г. Российские власти на словах поддержали проект и начали межправительственные переговоры с Китаем. Однако переговоры шли вяло, и к концу 2001 г. удалось договориться лишь о начале разработки ТЭО. Резко против выступила «Транснефть», заявившая, что магистральный нефтепровод большой мощности, ориентированный на одного потребителя, – неприемлемый вариант, угрожающий экономической безопасности России. «Транснефть» выдвинула альтернативный маршрут – к портам Дальнего Востока (ныне реализуемый как нефтепровод ВСТО). Тем не менее М. Ходорковский продолжал жестко отстаивать свой вариант на всех уровнях, в том числе и публично, что, возможно, послужило одним из существенных поводов для ухудшения отношения к нему со стороны российского политического руководства.
В Западной Сибири можно отметить два события. Первое – весной 2002 г. завершилась приватизация ВНК: за 225,4 млн долл. было продано 37% ее акций, остававшихся в федеральной собственности. ЮКОС смог купить госпакет практически по стартовой цене, став в результате владельцем более 90% акций ВНК. После этого у миноритарных акционеров была выкуплена основная часть оставшихся акций.
Второе событие – создание совместного предприятия с венгерской компанией MOL для разработки Западно-Малобалыкского месторождения. Этот проект не являлся по масштабам ЮКОСа крупным, но это был первый известный нам случай серьезных (более 100 млн долл.) восточноевропейских инвестиций в нефтяную промышленность России.
В каспийском регионе ЮКОС впервые обозначил свое присутствие летом 2000 г., став совместно с «ЛУКойлом» и «Газпромом» учредителем Каспийской нефтяной компании. Вначале доли всех трех учредителей были равными, однако в 2001 г. «Газпром» практически вышел из проекта, а доли ЮКОСа и «ЛУКойла» выросли до 49,9 %.
Три существенных приобретения были сделаны в 2001–2002 гг. ЮКОСом в Европе.
Во-первых, он приобрел два инжиниринговых подразделения оказавшейся в состоянии банкротства компании Kvaerner . Во-вторых, были куплены 49% акций словацкой государственной компании Transpetrol – оператора магистральных нефтепроводов (ей, в частности, принадлежит 500-километровый участок нефтепровода «Дружба»). При этом по договору с владельцем контрольного пакета – правительством Словакии ЮКОС получил три места из пяти в совете директоров. В-третьих, у американской Williams International и правительства Литвы был куплен контрольный пакет акций Мажекяйского НПЗ (Литва) и даны гарантии поставок на него российской нефти. Заметим, что этот НПЗ интересовал российских нефтяников с момента распада СССР, и в течение многих лет основным претендентом на него был «ЛУКойл». То, что ЮКОСу удалось обойти традиционного соперника, рассматривалось тогда многими экспертами не только как серьезный успех в конкурентной борьбе, но и как признание Европой ЮКОСа самой «правильной» среди российских нефтяных компаний.
В 2001 г. было заявлено, что ЮКОС в соответствии с доминирующими тенденциями в мировом ТЭКе намерен превратиться из нефтяной в универсальную энергетическую компанию и потому планирует занять значимые позиции в газовой промышленности и электроэнергетике.
Началом движения в этом направлении стала покупка в том же году 50%-й доли в компании Urengoil , владеющей лицензией на разработку Яро-Яхинского газонефтяного месторождения в Ямало-Ненецком АО (впоследствии доля ЮКОСа была доведена до 100%). Примерно через год были совершены две значительно более крупные сделки. В том же Ямало-Ненецком АО под контроль ЮКОСа перешли газодобывающие предприятия «Арктикгаз» (с доказанными запасами 200 млрд куб. м газа) и «Роспан» (работающее на Новоуренгойском и Восточноуренгойском месторождениях с запасами более 560 млн куб. м газа и 96 млн тонн газового конденсата). В последнем из указанных предприятий партнером ЮКОСа стала ТНК с пакетом акций 44%.
Со второй половины 2001 г. ЮКОС активно скупал также акции региональных энергетических систем, входящих в РАО «ЕЭС России». В середине 2002 г. он владел блокирующими пакетами «Томск-энерго», «Кубаньэнерго», «Белгородэнерго», «Тамбовэнерго», а также 15% – «Ставропольэнерго».
Кроме того, в рассматриваемый период произошли весьма важные события в плане корпоративного развития ЮКОСа. Во-первых, в течение 2000 г. была завершена консолидация акций дочерних предприятий (см. выше). К концу года доля ЮКОСа (вместе с ВНК) в акционерном капитале «Юганскнефтегаза», «Самаранефтегаза» и «Томскнефти» составила более 95%, Куйбышевского, Новокуйбышевского и Сызраньского НПЗ – приблизилась к 100%, а Ачинского НПЗ – превысила 75%. В сбытовых предприятиях она составляла от 75 до 98%. В течение 2001 г. осуществлялась конвертация акций дочерних предприятий в акции с очень высоким номиналом. Ее целью было сделать необмененные акции дробными, выкупить их в принудительном порядке и таким образом полностью избавить «дочек» от внешних акционеров. Такая же процедура осенью 2001 г. была начата и на АНХК.
Во-вторых, в конце 2000 г. был выкуплен пакет акций ЮКОСа, оказавшийся в собственности иностранцев после кризиса 1998 г. и сосредоточившийся в конце концов у южноафриканского Standard Bank . После этого, по данным ЮКОСа, более 80% акций оказались под контролем его менеджмента, в том числе 62% принадлежали пятнадцати основным акционерам, большая часть которых являлась и высшими менеджерами. Летом 2002 г. ЮКОС раскрыл список основных акционеров. Крупнейшим пакетом владел сам М. Ходорковский, среди прочих акционеров наиболее известными являлись Л. Невзлин (в то время член Совета Федерации), П. Лебедев, В. Шахновский, М. Брудно, В. Дубов (депутат Государственной думы) и С. Муравленко.
В-третьих, ЮКОСу удалось радикально изменить отношение к себе со стороны фондового рынка. В результате конфликта с К. Дартом имидж ЮКОСа у инвесторов с середины 1999 г. на некоторое время стал наихудшим среди всех российских нефтяных компаний. ЮКОС приводился в качестве хрестоматийного примера плохого corporate governance, а с лета 1999 г. до весны 2000 г. в РТС прекратились торги его акциями. Для изменения ситуации ЮКОС реализовал программу выпуска АDR (с соответствующим раскрытием информации) и ввел в совет директоров независимых членов (в том числе иностранцев). А в структуре исполнительных органов появилась должность финансового директора, который, как и председатель правления, назначался и смещался советом директоров (эта должность также предназначалась для иностранных специалистов). Кроме того, были аннулированы осуществленные в прошлом дополнительные эмиссии акций как самой компании, так и ее «дочек», проводившиеся с целью размывания пакетов миноритариев.
