Третий столп – милостыня – совсем иного рода. Это некоторого рода подоходный налог в виде золота, серебра, крупного и мелкого скота, полевых и древесных плодов и товара, если его имеют более определенного минимума. Доход поступает в государственную казну и должен служить для предписанных в Коране целей (сура 9, 60). По-арабски это называется "цакат"; слово это переводится обыкновенно как "налог для бедных", хотя перевод этот не вполне верен. Мимоходом не мешает заметить, что хотя в упомянутом месте Корана указывается, что доход с этого налога должен частью служить на привлечение в ислам знатных лиц, а также чтобы теснее привязать к исламу наполовину обращенных в него, тем не менее уже первый халиф Абу-Бекр отменил это правило. Он же точно определил величину налога в том виде, как это указано в книгах фик, после того как бедуины после смерти Магомета отказались от дальнейшей уплаты подати и силой были им принуждены к этому. С тех пор цакат является единственной законной податью, которую должны платить магометане; на деле, впрочем, не раз бывали отступления от этого; к тому же об этом не может быть и речи в странах с немагометанским правительством. Вместо этого налога вошло в обыкновение назначать добровольное пожертвование для бедных (садакат), и первоначально в Коране, как это показал Снук-Гургронье, не делалось различия между цакатом и садакатом. Что следует платить и в каком размере – это определяется местными благотворительными обычаями в виде определенного подаяния; во всех магометанских странах к концу поста назначается для милостыни известное количество жизненных припасов: зерна, муки, фиников, риса и т.п.
Пост бывает в течение месяца рамадана, причем постятся с утра до вечера. В это время должно воздерживаться не только от еды, но и от питья, курения табака, наслаждения благовонными веществами и натираниями и т.п., – за все это вознаграждают себя по ночам. Так как магометане считают год по лунным месяцам, то рамадан может прийтись на всякое время года, и летом исполнение всех предписаний поста весьма тягостно, так что часто приводит к религиозной экзальтации, которая еще усиливается необычайными религиозными подвигами. Правда, больные, путешествующие и воюющие освобождаются от поста, но они обязаны после исполнить упущенное или же, если к этому не представляется им никакой возможности, заплатить за каждый день известный выкуп. В конце поста справляется праздник, который в турецких землях называется малым байрамом – ураза-байрам – и сопровождается большим торжеством. Кроме того, считается, что известные проступки могут быть искуплены принудительным постом; существует в законе также и добровольный пост (сура 2, 179-183).
Наконец, всякий, кто может и кто обладает необходимыми денежными средствами, обязан раз в жизни совершить путешествие в Мекку и исполнить соединенные с ним обряды. Характер последних мы уже указали при описании древнеарабского язычества; поэтому мы не станем подробно излагать их, так как это заняло бы слишком много места, и притом они не представляют интереса для изучения ислама.
Достаточно будет заметить, что не только в Мекке, но и во всем магометанском мире справляется праздник 10-12 дзу-ль-хиджа, сопровождаемый праздничными жертвами и т.п. У турок это называется великим байрамом, хотя в действительности празднество это имеет меньшее значение, чем малый байрам.
Утренняя молитва бедуина
Правила домашней и семейной жизни не все изложены в книгах фик; существуют особые правила приличия, подчас очень интересные для этнолога, изложенные в специальных трактатах; это так называемые книги Адхаб. С исламом все это имеет лишь отдаленную связь и в большинстве случаев находит себе объяснение в первобытных обычаях Востока; при всех, даже незначительных поступках требуется, чтобы человека не покидала мысль об Аллахе и чтобы он произносил при этом "бисмиллах" (во имя Божие), или суру "фатиха" (1-я сура), или другую какую-нибудь религиозную формулу. Глубже проник ислам в другие установления, например относящиеся к браку и рабству, затем в законы, касающиеся очищения и разных запрещений, как то: вина, азартных игр, образного изображения живых существ и т.д. Произнести общий приговор исламу касательно его влияния в этом отношении невозможно, хотя ясно, что он повредил развитию искусства и, наоборот, способствовал подъему общей нравственности. Что касается брака, то ислам ограничил число законных жен четырьмя, в общем же подтвердил подчиненное общественное положение женщины и даже еще более ограничил влияние ее в общественной жизни предписанием скрываться в жилищах и в присутствии посторонних мужчин закрываться покрывалом, что первоначально относилось только к женам самого Магомета, когда его семейные обстоятельства сделались предметом публичных сплетен. Конечно, все это согласуется с общественными воззрениями Востока, и вовсе не следует вместе с А. Мюллером видеть здесь чудовищные последствия случайной неосторожности одной молодой женщины. Нельзя, однако, не согласиться с тем, что если даже ислам только подтвердил древний обычай, то все-таки он снова сильно затруднил для женщины возможность достичь более свободного положения. Замужняя женщина почти бесправна по отношению к своему мужу; он может не только присоединить к ней всякую другую женщину, хотя бы ненавистную ей, но и по желанию имеет право оттолкнуть ее, если только захочет отказаться от приданого. В этом отношении положение рабыни, которая родила ребенка от своего хозяина, заслуживает предпочтения, так как он не имеет уже права продать ее, а с его смертью она и совсем делается свободной.
Более благотворное влияние оказал ислам на отношение господ к рабам, и не только одними нравственными предписаниями, но и установлением известных законов. Раб уже более не является неотъемлемой собственностью своего господина: он может войти с ним в сделку, на основании которой может откупиться на волю по истечении известного срока. Освободить раба – в высшей степени достойный поступок, часто совершаемый благочестивым магометанином. Отношение господ к рабам в большинстве случаев гуманно; из истории мы знаем, что рабы часто достигали высших должностей.
Битва арабов с турками. Старинная гравюра на дереве
Очистительные законы ислама значительно проще соответствующих еврейских законов, с которыми они, впрочем, имеют много общего: прикосновение к покойнику и отправления половой жизни требуют после себя полного омовения всего тела; свиное мясо и всякая живность, убитая не по правилам ритуала, не должны быть употребляемы в пищу; ислам разделяет с иудейством также и отвращение к употреблению крови.
Уголовный закон имеет мало замечательного. При убийстве или смертельной ране вместо кровавой мести предлагается удовлетворение в виде известной денежной суммы (100 верблюдов); так же и при телесных повреждениях допускается этим способом обойти правило возмездия. Кража ценных вещей должна быть наказана отсечением руки и т.д.
Государственное, военное, а также гражданское право магометан мы оставим в стороне, в заключение же сделаем еще замечание касательно отношения их к неверным. Мы уже видели из жизнеописания Магомета, что вскоре по его прибытии в Медину была объявлена священная война против неверных (djihad), под которыми в то время подразумевались жители Мекки. Уже из этого мы видим, что обязанность воевать с неверными налагалась не на отдельные личности, а на всю общину, и установление ее должно было повести к уничтожению язычества как общественного учреждения. Поэтому Магомет приказывал разрушать языческие капища и под страхом тяжкого наказания запретил некоторые языческие обычаи. Что касается христиан и евреев, то, придя к заключению, что они признают иное учение, Магомет решил сломить сперва их политическое могущество, а затем разрешить им свободное исполнение их богослужения с известными ограничениями и с уплатой определенного налога. В таком случае они составляют как бы государство в государстве, управляемое собственными законами и установлениями, но для них всегда невыгодно, если кто-нибудь из его членов вступит в пререкание с магометанином, так как свидетельство их против верного в расчет не принимается, и т.д. Последователи Магомета постоянно руководствовались этими правилами, за исключением того, что в пределах Аравии они вовсе не терпели неверных, в том числе христиан и евреев, а живших там оседло они высылали из страны, действуя по примеру самого Магомета, который следовал такой же политике в отношении некоторых иудейских племен Медины. Напротив того, вне Аравии они терпели не только евреев и христиан, но, например, и персидских магов; последние, впрочем, находились в полной зависимости от произвола наместников, которые в отношении их не были связаны Божеским законом и часто пользовались случаем, чтобы выжать из них деньги или еще более ухудшить положение несчастных, так что лишь жалкие остатки их могли сохраниться в Персии до настоящего времени.
