Олень, заметив, что скипидар неслабо горит, для ускорения розжига доменной печи, рационализатор с маху выплеснул горшок скипидара с хорошее ведро размером в разгорающуюся печь. Видели, что может быть, если замкнутое пространство наполнить легковоспламеняющейся жидкостью? Данный процесс происходит, к примеру, в цилиндрах внутреннего сгорания двигателя... а ежели цилиндр объемом в два куба, где то так? А ежели стенки оного огнеупорные, но нисколько не прочные? Объяснять дальше? Взрыв получился шикарный. С платформы летели, в порядке важности: гномы во главе с господином Фалиным - один комплект, помощники металлургов - один комплект, металлургическая печь - в разобранном виде, одна штука, горшки с шихтой и металлом - не считал никто. Горящие куски разной дряни равномерно распределились по площади радиусом пятьдесят метров, вызвал незначительные возгорания, команда естествоиспытателей - неравномерной кучкой в восемь обгорелых рыл - внизу площадки, у подножия холма на десять метров ниже эпицентра. И хорошо, что на момент взрыва они находились на краю платформы. Их просто сдуло волной, не причинив особых повреждений. Сдуло и мелкие сооружения типа навесов, для кузницы, стихия пощадила лишь медеплавильную печь и горн. Восстанавливать предстояло практически все производство металла с нуля. Металлургия приказала долго жить. По крайней мере - ждать до лета.
Я горестно оглядывал восемь стонущих тушек разной степени обжаренности. Одежду с мальчишек поснимали, обработали струпья маслом облепихи. Теперь надежда была только на молодые организмы и настойку тиса в части восстановления естественных функций организма. На меня, на Рому, на пострадавших в стычке с нами "мамонтят" он подействовал волшебным образом. Но что если его действие зависит от сбора, от миллиона других причин? Что если его секрет в строгом времени сбора меда, крепости настоя, да мало ли от чего может оно зависит? Но делать нечего - у нас больше не было ничего. Мудрый Кремень не отходил от постели сына и других ребят. Кроманьонец не подпускал к ним никого, став им отцом и матерью в одном лице, даже на меня ворчал порой, пусть с опаской, но - ворчал. Я понимал его чувства. К ребятам подходили только пара сиделок, в числе которых оказался Рома Финкель и он. Можно было видеть ночью как при неверном свете лампы, он переходит от лежанки к лежанке, что-то поправляя и перекладывая ребят поудобней.
На племя навалилась забота о неподвижных его членах. Нужна была свежая дичь - бульон из птицы - самое то. Первыми под нож ушли обитатели утиной фермы. Винил, я, конечно, себя в первую очередь - недосмотрел, пустил на самотек и дал слишком большую самостоятельность. Вот и результат. При любом исходе - оправдания нет. Новые члены племени вначале с непониманием отнеслись к хлопотам о пострадавших. В эти суровые времена серьезная травма вычеркивает человека из числа живых почти сразу. Высший акт милосердия - удар дубиной, прекращающий муки страдальца. Но они помнили, как лечили переломанные конечности и синяки "мамонтятам", и потихоньку впитывали уроки милосердия и правило - за своих боремся до конца. Это правило было возведено в абсолют членами нашей постоянной Стражи, взявшими себе девиз легионеров Древнего Рима - "мы заботимся о легионе - легион заботится о нас". Федор читал как то о Древнем Риме, вот и врезалось в память. Сказал своим - они сделали девизом.
На этом злоключения не окончились, верней - получили логическое продолжение. Прибыла разгневанная мамаша рационализатора - нашего Оленя. В поисках задержавшегося на каникулах папаши, бросившего заботы о соплеменниках на ее хрупкие плечики, она жаждала прижать к своей груди восьмого размера сына и ими же, наверно, придавить супруга.
Явилось эта чудесная во всех отношениях женщина в сопровождении полутора десятков своих соплеменников и соплеменниц. Нашли они нас по оставленным нами следам - мы не скрывались особо. Ясное дело - сезон охоты и сбора скудного урожая окончен. Пока не замело все на полметра, и можно пройти - почему бы не поискать блудного мужика, что обещал вернуться через три недели, а запропал на два месяца. Заодно и сынка проведать. Прибывшая высокая делегация бесновалась на противоположном берегу, у гостевой стоянки. Вопили и запалили громадный костер. Родню четко определили мамаши наших малолетних учеников и учениц. По и физиономиям было видно, чего они ожидают от суровой Матери племени. "Нежную" ручку предводительницы знал каждый член сообщества кремней. Под нее лучше не попадать, и кто на самом деле основная фигура в Племени Кремня уже не вызывало сомнений ни у кого, как и причина затянувшихся каникул номинального главы. Кремень заметался по берегу - расправа приближалась неминуемо. Он робко попытался уговорить Эльвиру провести торжественную встречу с соплеменниками на другом берегу, и даже брался пообщаться с супругой, лучше из лодки, но наша главная мать, очевидно из женской солидарности или присущей вредности соизволила отправиться за прибывшими сама. Мне, занятому последствиями взрыва "скипидарной бомбы", мучимому комплексом вины, было не до встреч официальных делегаций. Ребята быстро шли на поправку, но беспокойство за них не отпускало.
Картина встречи благородных "их энеолитовых сиятельств" (а как же-с, вожди-с) достойна внесения в анналы истории. Начав с взаимных воплей, потрясаний кулаками, обещаний разобраться ночью, чтобы не нести сор из пещеры на люди, она плавно перетекла в банальную погоню по берегу почтенной матроны за проштрафившимся супругом. На мой мужской (Эля всегда обвиняет меня в мужском шовинизме) взгляд, Кремень не особенно - то был виноват. Ну, задержался малость, опыт перенимал.... За эту прием-передачу опыта он подвергался избиению на ходу подбираемыми и швыряемыми с завидной меткостью камнями, от большинства которых он все-таки умудрялся уворачиваться на бегу (на спине у него глаза, что-ли?). Потом до любвеобильной супруги дошло, что сынок лежит в скорбном доме, чуть не при смерти... маршрут резко изменился в сторону бани, предназначенной под лазарет. Но тут муж встал на пути разгневанной супруги, опасаясь всерьез ее буйного нрава - а вдруг всерьез задушит сынка в объятиях. Он стеной встал перед входом, и припер дверь спиной. Попытка сдвинуть привела к неожиданному результату. Мужик наконец-то озверел, и отвесил супруге солидную плюху. Тетка хлопнулась на пятую точку - видно, что такой подход к разрешению конфликта и прекращению истерики был ей внове. А разошедшийся вождь уже орал, что-то в стиле незабвенного Высоцкого: "А ну, положь на место каменный топор...", высказывая, все что наболело, и в том числе - что как Олень поднимется на ноги, он тут же ему рога и поотшибает, оленю этому, ибо именно этот деятель плеснул скипидарчику - адской жидкости, в печь. От этого злые духи, выпущенные непутевым чадом, обрадовавшиеся, что им все можно, перевернули вверх дном чудесное устройство для производства замечательных вещей, - ножей, топоров, посуды, предназначенных в подарки и на обмен людям славного племени Кремня! И что он теперь останется тут до лета, что бы загладить вину непутевого, и поехать с великим вождем Родом сразу летом в степи, на большой совет вождей. Матрона внимала, проникаясь самоотверженностью мужа и отца, принимая неизбежность принятого решения.
Нет, братцы, воистину велик и мудЕр Кремень! Охолонувшую мамашу допустили к тушке наследника, который на фоне других выглядел... Ну, скажем, неплохо. Деловито осмотрев отпрыска, и убедившись, что непосредственной опасности жизни его не угрожает, и что всё сказанное мужем насчет количества пострадавших от простой безалаберности бестолкового рационализатора не расходится с действительностью, она с ловкостью кошки, отвесила малому молниеносный подзатыльник, буркнув - выздоровеешь - добавлю, опозорил меня перед всеми! Вот так. Суровость нравов. Наш Олень, как ни странно, встречей с маман был доволен - по словам Антона, закадычного дружка, он ожидал худшего, а это пустяк, вместо маминого поцелуя пошалившему ребенку...
Визит закончился вручением традиционных подарков и вежливым выпроваживанием нежданных гостей - еды было не то, что бы совсем мало, но мы же не благотворительный приют. Мать племени поинтересовалась о возможности занятия по весне пещер, где в конце лета нашли неандертальцев - нет ли претендентов. Я великодушно (а что стесняться - пусть за сто километров, а будет территория нашей) позволил, но сказал, что есть и лучше места, селиться можно в домах, а не пещерах, дома - удобнее, и весной перед сезоном посадок можно всем племенем переехать к нам поближе, в лучшие места.
Мать и приехавших в ней познакомили с нашим обустройством - показали землянки и кухню, женскую баню, где девчонки провели ритуал служения женской богине Гигиене. Женщина выплыла из бани задумчивая, какая-то просветленная. Видно - понравилось... Кто то вставил свои семь копеек: "Ну все, теперь каждый год ходить в баню буду..." - и прыснул в кулак. Я прикрикнул на шутника, но то же ухмыльнулся - уж очень похожа ситуация на анекдот про чукчу, которого первый раз в жизни помыли... но тут - то - суровая правда жизни. Ясно одно - перемены в жизни племени станут неотвратимыми уже сейчас, а не с возвращением вождя в родные пенаты. Тем более, что, похоже, Кремень домой и не собирается в ближайшее время. Пускай. Он нам не в тягость. Мама Зоркого Оленя благополучно показала нам кузькину мать, взбаламутив и так перевернутый вверх дном наш мирок. Похоже на то, что Оленя начнут звать Кузей на полном серьезе - уж очень большое впечатление она произвела габаритами и нагнала страху - правда в очереди первым - был ее муженек, вторыми - наши неандерталки, третьими - все остальные. Народ представил, что рассерженная мама пройдет смерчем по всему поселку, и нешуточно струхнул - отстраивать придётся уже по новой все.
