Я кашлянул.
— Что-то непонятно? — прервал свой рассказ Макс.
— Неожиданно мне вспомнилась ситуация со смертью Владика, — ответил я. — Вот ты только что сказал о нежных чувствах, которые Тефи питала к детям. Но обрати внимание: недавно именно в день рождения Владика она устроила дома развеселую вечеринку. Понимаю, парень погиб много лет назад, к тому же был ей не родным по крови, и все же… Смерть ребенка всегда незаживающая рана. Почему бы не собрать гостей чуть позднее или раньше?
— Интересный вопрос, — похвалил меня Воронов. — А у меня есть встречный. Анжелика Федотова, которую все обвинили в смерти Владислава, до сих пор в день его рождения приезжает к Гусевой и упорно твердит: «Я не виновата, не звонила ему, укатила с незнакомцами в Питер, загуляла там, фамилий тех людей не знаю, адреса не помню». Лике, по логике вещей, следовало исчезнуть из жизни Тефи, а она, по словам Галины, ее подруги, упорно возникает на пороге. Ее гонят, проклинают, и тем не менее она вновь появляется. Почему Федотова так себя ведет?
— Не знаю, — протянул я. — Вероятно, это некая разновидность мазохизма.
Максим сдвинул брови.
— Нет, Ваня. Есть одна неприятная правда, о которой большинство людей предпочитает помалкивать. Да, хорошая мать или бабушка — то же самое относится к отцам и дедам — любят своих детей и внуков. Но — не всех одинаково, кое-кого любят по-особенному. И довольно часто это бывает тот, кто этого чувства совсем не заслуживает. Могу привести пример из собственной жизни. Я был отличником, помогал по хозяйству, не пил, не буянил, не хамил матери, и та твердила: «Макс, я так тебя люблю!» У меня было хорошее детство, с игрушками, книжками, днями рождения, подарками на Новый год, меня хвалили, в меру ругали. Но! Да, Ваня, было и «но». Моего старшего брата, двоечника, драчуна, а затем алкоголика, матершинника и вора, мать обожала до потери пульса. Чем он заслужил такое к себе отношение? Просто фактом своего существования. У мамы менялся голос, смех, по-иному светились глаза, когда Филипп раз в неделю оказывался трезв. Вот и Елизавета Георгиевна прекрасно относилась ко всем внукам и правнукам, но один был для нее самым дорогим. И умирая, она завещала Тефи никогда не бросать своего любимчика. Стефания не могла ослушаться наказа обожаемой свекрови. И вот тебе еще одна правда: мать Игоря терпеть не могла Владика. Тот в последние годы вел себя отвратительно, превратил жизнь родных в ад — пил, гулял, приглашал в дом шумные компании, не хотел работать, да еще таскал у Стефании Теодоровны деньги из заветной коробочки.
— Даже так? — удивился я.
А мой друг продолжал.
— В день своей смерти Владислав, зная, что Тефи нет дома, как обычно отправился разбойничать в ее спальню. Он хотел купить побольше вина для своих гостей, которых ждал вечером, но в шкатулке было пусто. Парень разозлился, начал обыскивать шкаф, комод и услышал звонок мобильного. К огромному его удивлению, у Тефи оказался еще один сотовый, о котором она никому не рассказывала. Владислав просмотрел список вызовов, понял, что Стефания общается только с одним человеком, и решил: она завела любовника. Парень набрал номер и услышал хорошо знакомый голос: «Тефи? Как дела?» В полном ужасе он отбросил телефон, и тут в комнату вошла некстати вернувшаяся домой раньше времени Стефания. Она увидела мобильник и сразу поняла, что случилось! Сначала Тефи успокоила Влада, поговорила с ним, потом, дав парню денег на выпивку, соединилась с убийцей.
Макс сделал паузу.
— Ваня! Анжелика, как и утверждала впоследствии, не звонила своему дружку. Присутствовавшие при разговоре гости были не совсем трезвы, они лишь слышали, как Влад с кем-то беседует по телефону. Затем парень кинулся в прихожую, сказав приятелям: «Вы тут веселитесь, а я съезжу за Ликой. Девчонка сдуру на дачу поехала, вышла не на той станции, плачет на платформе». И все поверили ему. Никому не пришло в голову, что Владик не слишком заботится и волнуется о любовнице, он вполне мог ей сказать: «Добирайся домой как хочешь». По какой же причине он спешно сорвался с тусовки? Ты, Ваня, не озаботился этим вопросом. А ведь Галина ясно тебе сказала, что Анжелика, накушавшись водочки, постоянно закатывала истерики и демонстративно убегала, хлопая дверью, а Влад только смеялся ей вслед и никогда не бежал за возлюбленной. Так почему в тот день сразу, по первому зову, он ринулся на улицу? Да потому, что звонила действительно не Федотова. Его вызвал убийца.
Воронов бросил на меня взгляд, проверяя мою реакцию. Я сидел, замерев от напряжения.
— Сейчас Стефания Теодоровна уверяет, что никто не собирался лишать Владислава жизни, с ним просто хотели поговорить. Решение о беседе приняли в спешке, боялись, что парень напьется и разболтает друзьям-приятелям о найденном в ее спальне телефоне. Мол, она была в ужасе от того, что Влад узнал правду, не подумала, что тот, будучи нетрезвым, поедет на встречу на лысой резине по гололеду. Но мне кажется, авария планировалась. И произошла. Вспомни, в момент, когда Владик кинулся к машине, Гусевой дома уже не было. Она на кухне Галины жаловалась на то, что должна дать огромную взятку, выручив тем самым Влада и его любовницу из беды. Тефи осталась ночевать у подруги и о несчастье узнала утром после звонка следователя по фамилии Собака. Ну согласись, визит к подруге напоминает хорошо организованное алиби: если милиция начнет задавать вопросы, то Тефи вообще никакого отношения к произошедшему не имеет, ее на момент звонка Владу не было дома. Спросишь, почему Владислав сказал, будто едет к Анжелике? Ответ прост: парень не мог назвать имя человека, который ему звякнул, вот и придумал впопыхах не самую удачную отмазку. Ну а теперь, Иван Павлович, скажи, отчего Владик так ошалел? Чей голос испугал его? К кому он усвистел, забыв обо всем на свете?
— Стефания поддерживала отношения со Светланой? — предположил я. — Беглая мать нашлась?
Воронов оперся локтями о колени.
— При чем здесь мать близнецов? Я же тебе только что сказал: Владу позвонил маньяк. Ладно, не буду больше мучить тебя. Ваня, это был Ростик.
На мгновение я опешил. Потом возразил:
— Он же умер. Упал в колодец. Давно.
Макс резко выпрямился.
— Нет. В ночь убийства Ирины Астаповой Стефания обнаружила в ванной не Игоря, как упорно твердил ты, а Ростика. Тефи тут же разбудила Елизавету Георгиевну, та мигом организовала отъезд в санаторий. В общем, преступление сошло Ростиславу с рук. Никто, кроме прабабушки и Тефи, о случившемся не узнал. Константина Петровича в известность не поставили, Владислава с Игорем и Кирилла, естественно, тоже. Ростик клялся, что он хотел лишь напугать Иру, но случайно лишил ее жизни.
— «Случайно» вонзил в жертву нож многократно? — воскликнул я. — Случайно можно толкнуть человека, а тот, упав, сломает себе шею. Или ударить сковородкой по голове, или, ладно, каким-нибудь острым предметом. Но один раз. Один!
— Через год Ростислав безо всяких причин лишил жизни Валентина, директора зайцевской школы, — продолжал Макс. — Елизавета Георгиевна поняла: правнука необходимо лечить. Но совсем тайно поместить его под надзор врача не получится, придется сообщить правду Константину Петровичу, а делать это она категорически не хотела. Да и слухи сразу пойдут, народ зашепчется: почему Владик один, куда делся его близнец? И тут в больнице, где Гусева-старшая царствовала, будучи главврачом, умер подросток-беспризорник примерно одного возраста с Ростиком. План родился мгновенно: тело паренька должны за госсчет похоронить в общей могиле, но Елизавета заберет его из морга и привезет в Авдеевку.
— Как она собиралась это проделать? — не удержавшись, влез я с вопросом.
Макс развел руками.
— Стефания не знает. И не собиралась, а проделала. Свекровь разбудила ее в полночь и сообщила: «В моей машине на заднем сиденье тело, надо одеть его в одежду Ростика и сбросить в колодец. Его я потом увезу к врачу». Так и поступили. Было лето, стояла жара, труп, прежде чем его нашли, пролежал в сыром месте более десяти дней. Тефи «опознала» основательно разложившиеся останки. Ни ее муж, ни Елизавета Георгиевна, ни, естественно, дети на них не смотрели. Хоронили мальчика в закрытом гробу. А хорошо уже нам с тобой известный участковый Николай Фомич спокойно написал в бумагах про несчастный случай. Забегая вперед, скажу: Ростислав долгое время провел под пристальным присмотром частного психиатра, затем Елизавета сделала парню паспорт на другое имя, купила кооперативную квартиру, устроила его учиться на компьютерщика.
— С ума сойти! — вырвалось у меня. — К чему объявлять близнеца покойником? Зачем она так поступила? Она же являлась главврачом клиники, могла организовать Ростиславу диагноз, ну, скажем, туберкулез. Никто бы не удивился, узнав, что паренька поместили сначала в больницу, потом на пару лет в так называемую лесную школу.
