– Я знаю этого мальчика?
– Старший сын Стьюбенсов. Вчера его бросила подружка, и он решил напиться с горя. Судя по результату, в следующий раз он выберет другой способ утешить свое разбитое сердце… Чем это пахнет?
– Я жарю свиное филе. Может быть, останешься обедать?
– Нет, спасибо. Небольшое удовольствие – смотреть, как вы строите друг другу глазки. Не буду возражать, если ты пришлешь мне с Заком остатки.
– С удовольствием. – Нелл протянула Рипли чашку. – Только мы не строим друг другу глазки.
– Ну коне-ечно, – язвительно протянула Рипли. Нелл вынула из холодильника блюдо с закусками.
– Вот черт… Неужели вы едите так каждый вечер? – спросила Рипли.
– Я ставлю на Заке опыты.
– Повезло ублюдку. – Рипли взяла кусочек брускетты. – Если после него что-то останется, присылай мне. Я прямо скажу, вкусно это или нет.
– Спасибо за предложение. Попробуй тушеные грибы. Зак к ним не притрагивается.
– Он не знает, от чего отказывается, – заявила Рипли, проглотив кусочек. – Ну что, твое дело идет в гору, верно?
– Да. – Теперь Нелл мечтала о конвекционной плите и морозильнике. Конечно, такое оборудование – слишком большая роскошь для маленькой домашней кухни. Да и финансовые трудности давали о себе знать. – В субботу будут крестины, и мне заказали сандвичи и торт.
– Бармингемы решили окрестить новорожденного?
– Верно. А на следующей неделе к Лулу из Балтимора приедет сестра с семьей. Лулу хочет удивить их. Похоже, они с сестрой соперничают не на жизнь, а на смерть. – Нелл показала большим пальцем на плиту. – Она заказала свиное филе, а я решила сначала опробовать рецепт сама.
– На Лулу ты много не заработаешь. Она трясется над каждым пенни.
– Это что-то вроде бартера. Взамен она свяжет мне пару свитеров на зиму. Поскорее бы. А то в последнее время у меня зуб на зуб не попадает.
– Ничего, скоро потеплеет. Нам еще предстоит бабье лето.
– Будем надеяться.
Рипли наклонилась и взяла на руки Диего.
– Гм-м… Как поживает Майя?
– Хорошо. Правда, в последнее время она немного рассеянна. – Нелл подняла брови. – А что?
– Да так… Наверное, строит планы на Хэллоуин. Для нее это самый главный праздник в году.
– Мы собираемся украсить магазин. Меня предупредили, что в этот день вся местная детвора ринется в кафе «Бук» за подарками и угощением.
– Кому не захочется получить конфетку от настоящей ведьмы? – Рипли почесала Диего за ухом и спустила котенка на пол. – Зак придет с минуты на минуту. Если хочешь, я могу забрать горшок с собой и… – Она подняла взгляд и осеклась на полуслове.
На упругих зеленых стеблях красовались пышные розовые цветы.
– Ах ты, сукин сын…
– У меня получилось. Получилось! Ура! – Нелл подбежала к столу и уткнулась носом в душистые лепестки. – Не могу поверить… То есть я верила, но сомневалась, что сумею сделать это сама. Красиво, правда?
– Ага…
Рипли знала, что это такое: ощущение собственной силы, радостное возбуждение, удовольствие, небольшое и огромное одновременно. Ее тоже задело эхо этих чувств, когда ликующая Нелл подняла цветок в воздух и радостно закружилась с ним по комнате.
– Нелл, это не только цветы и лунный свет…
– Что случилось? – Нелл опустила цветок. – Почему ты сердишься на свой дар?
– Я не сержусь. Просто он мне не нужен.
– Раньше я была бессильна. Так намного лучше.
– Лучше всего заботиться о самой себе, а не тратить время на какие-то засохшие цветы. И для этого не нужны никакие колдовские книги.
– Одно другого не исключает.
– Может быть. Но жить без колдовства намного проще. – Рипли пошла к двери. – Не оставляй свечи без присмотра.
К приходу Зака Нелл прибрала на столе. На кухне стоял запах жареной свинины и аромат свеч.
Ей нравилось слышать размашистые шаги Зака, подходившего к задней двери, останавливавшегося и вытиравшего ноги о коврик. Нравилось ощущать дуновение ветра, врывавшегося в комнату, когда он открывал дверь. Нравилось видеть улыбку, с которой Зак подходил к ней, чтобы поцеловать.
– Я немного запоздал.
– Ничего страшного. Рипли заехала по дороге и объяснила, что произошло.
– Раз так, это было необязательно. – Он вынул из-за спины букет гвоздик.
– Тебе нет, а мне да. – Нелл взяла у него цветы. – Спасибо. Может быть, попробуем австралийское вино? Если хочешь, открой.
– Отлично. – Зак снял куртку, потянулся к вешалке и вдруг увидел горшок с распустившейся геранью, который Нелл поставила на столик. Тодд слегка вздрогнул, но после секундного замешательства повесил куртку на крючок. – Похоже, удобрения тут ни при чем…
– Ни при чем. – Нелл стиснула стебли гвоздик. – Тебя это волнует?
– Нет. Но слышать – это одно, а видеть – совсем другое. – Чувствуя себя на кухне как дома, Зак полез в ящик за штопором. – Как бы там ни было, меня ты можешь не стесняться.
– Зак, я люблю тебя.
Переполненный чувствами, Зак застыл на месте, держа в одной руке бутылку, а в другой штопор.
– Наконец-то дождался…
– Сказать это раньше я не могла.
– А почему сказала сейчас?
– Потому что ты принес мне гвоздики. Потому что я могу тебя не стесняться. Потому что, когда я слышу, как ты подходишь к двери, у меня сжимается сердце. И потому что любовь – это самое большое волшебство на свете. Я хочу любить тебя.
Зак осторожно поставил бутылку на стол, положил рядом штопор и шагнул к Нелл. Нежно погладил ее по щеке.
– Я ждал тебя всю свою жизнь. – Зак бережно поцеловал Нелл в лоб и в щеки. – И хочу провести ее остаток с тобой.
У Нелл засосало под ложечкой, но она не обратила на это внимания.
– Лучше думать о настоящем. Дорожить каждой минутой. – Нелл положила голову на его плечо. – Потому что каждая минута бесценна.
ГЛАВА 15
Ивен Ремингтон бродил по роскошным комнатам своего дома в Монтерее. Он скучал, не находил себе места и рассматривал свои сокровища. Каждое из них было тщательно выбрано – либо самим Ивеном, либо декоратором, получившим подробные указания.
Ивен всегда знал, чего хотел. И всегда получал то, чего хотел. Каких бы денег и усилий это ни стоило.
Все, что его окружало, соответствовало его вкусу. Вкусу, которым восхищались родственники, знакомые и те, кому хотелось стать либо тем, либо другим.
И все это не удовлетворяло его.
Ивен подумывал устроить аукцион. Найти какое-нибудь модное благотворительное общество и сообщить знакомым журналистам, что он хочет избавиться от надоевших вещей. Можно было бы намекнуть, что эти вещи вызывают у него болезненные воспоминания о покойной жене.
