она стушевалась. — Нет, просто мне казалось, вы с ней не очень… Ну, то есть когда она говорила со мной, то сказала, что вы с ней из-за автомобиля только.
— Она так сказала? — переспросила Лана.
— Дура… — бросила Агнешка.
Она со сдавленным смешком шмыгнула носом:
— Какая же она всё-таки дура.
— Перестань, — сказала Лана, заметив, что ту начинает трясти в беззвучном рыдающем хохоте. Агнешка шмыгнула ещё несколько раз, но вроде бы послушалась и успокоилась.
— Этот микроавтобус, — Лана опять отмывала в воздухе руки. — На нём, кажется, была какая-то реклама. Никто не заметил?
— Да, — подтвердила сзади Алиса. — «Стёкла, стенки, сталелинейный».
— Сталелитейный, наверно.
— Нет, сталелинейный, я точно запомнила, — упрямо, часто моргая, повторила Алиса. — Вот, здесь так же, через «н».
— Где?
Алиса подняла газету. Каким образом та оказалась у неё — разве что Агнешка сунула на автомате, когда садилась за руль. Жирное объявление в рамке действительно сообщало то же самое, что реклама в окне микроавтобуса, но ни телефона, ни адреса не значилось под этим нагромождением слов. Непонятно даже было, продавали это, покупали или что-то ещё.
— Дай-ка, — Лана протянула руку назад.
Получив газету, она изучала страницу с объявлением с минуту или около того, проглядела на всякий случай и остальные листы, но в итоге просто, вернув газету Алисе, закрыла глаза и сжала пальцы на переносице. Просидев так какое-то время, открыла глаза снова, будто почувствовала, что Агнешка то и дело искоса поглядывала на неё.
— Что?
— Ну… я думала, ты скажешь про газеты перед завтраком.
— К чёрту, — выдохнула Лана. — К чёрту всё это. Шизофазия какая-то.
Алиса перелистала страницы ещё раз — может быть, она думала, что можно подобрать ключ или шифр и тогда в нагромождении слов и символов откроется вдруг тайный смысл. Но нет, похоже, тут просто не было никакого смысла. Возможно даже, что это тройное «с» стало единственным, что нечаянно сложилось в понятные слова человеческого объявления — почти человеческого — а потому его и повторяли раз за разом, потому что не было другого.
Лана посмотрела, наконец, вперёд, будто надеялась, что микроавтобус вернётся в поле зрения, если сосредоточиться.
— Если они по этой дороге… Там были следы куда-нибудь в сторону от трассы, когда мы выехали? Не видели?
Кажется, нет. Никто не видел толком.
— Наверно, по этой, — продолжила Лана. — Если да, то мы можем ещё догнать их. Рано или поздно. Как других догоняли.
— Они сильно быстрее, — с сомнением заметила Агнешка.
— Они почти все нас быстрее. Это особо не играет.
Микроавтобус и правда появился, только не тот, что с Нелли и рекламой, другой — вроде того фургончика с топливом, что повстречался им под дождём меж бесконечных осыпей. Этот тоже стоял чуть сбоку от дороги, и задние двери были гостеприимно открыты.
«Бензин закончился:(» — сообщала висевшая сверху картонка. За дверьми, словно бы чтоб загладить вину, прямо на полу автобуса была устроена спонтанная барахолка: обрывки блестящей ткани, какие-то огромные старинные монеты с многоглавыми химерами, туфелька с мехом и вторая, с перьями, даже улыбающаяся латунная фигурка крокодила стояла поглубже среди всего этого богатства. Повыше свисали нанизанные на нити россыпи — ожерелья или, может, ловцы снов. Агнешка, заглянув с внутренней стороны двери, сдвинула обрезок ткани, чёрной, с подвявшими подсолнухами, и тут же отдёрнула руку. Подсолнухи скрыли зеркало снова.
— Ладно, — Агнешка отступила. — Будем считать, я этого не видела.
— Мы все сейчас так выглядим, — отозвалась Лана.
— Не, ну, к вам-то я уже успела привыкнуть…
Алиса, не выходившая из машины, чуть сомнамбулически подняла голову:
— А что тебе не понравилось?
— Да не, могло быть хуже, — Агнешка сипло хохотнула. — Глаза на месте, по крайней мере.
Она сдвинулась вдоль развала, поглядывая так, будто и впрямь решала, не взять ли чего отсюда.
— Хочешь что-нибудь, Лис?
Та, удивившись, поморгала:
— Да нет… Наверно. А почему ты спрашиваешь?
— А ты, Лан?
— Там только хлам, — не замечая больше микроавтобус, та шагнула к лягуху. — Поехали. Бензина тут нет, а ничего другого нам не нужно.
Агнешка обнюхала и опрокинула в рот носик латунного крокодила.
— Даже кофе? — она погоняла во рту языком и приложилась снова. — Я бы сказала, неплохой…
— Можно мне попробовать? — Алиса приоткрыла дверь и высунулась из машины. Агнешка передала ей кофейник. — Хм. Странный. Я, правда, больше чай люблю, но мне казалось, кофе немного не такой обычно. А тут как будто… привкус…
— Пережжённый? — подсказала Агнешка. — Есть немного. Я люблю пережжённый.
— Вы серьёзно собрались травиться здесь обе одновременно? — Лана обернулась от своей двери. — Дайте тогда и мне, что ли.
Она подошла забрать кофейник у Алисы и аккуратно сделала глоток из той же морды.
— Не, это не пережжённый. Это как земля, — увидев, как с испугом глянула Алиса, Лана пояснила. — Нет, не прямо земля, конечно. Земляной привкус. Наверно, от какой-нибудь добавки. Надеюсь, они не подмешивают здесь чего-нибудь такого, — она отдала крокодила Агнешке, и та отступила с ним к микроавтобусу. — Поехали. Может, впереди будет нормальная заправка.
Агнешка вернулась за руль, сжимая в руке маленькую грустную шоколадку. Танцовщица фламенко на обёртке взмахивала широким красным подолом. Она танцевала со скелетом — и не то что её совсем не удивляло это, но, судя по брошенному взгляду, не очень сильно, будто она думала скорее: «Какие странные сны у меня этой ночью».
— Зачем тебе? — Лана неодобрительно покосилась.
— Красивое, — Агнешка убрала шоколадку в поясную сумку и завела двигатель.
Алиса обернулась вслед за сдвинувшимся путём. В ней всё ещё было что-то от сомнамбулы — или, может, от человека, который только-только пробудился от сновидения, но пока не уверен даже, что понял это. С разочарованием отложив газету на диван рядом, она тихонько напомнила:
— А тот город… Ну, в конце трассы…
— Так они с Нелли наверняка туда же, — кивнула Лана. — Может быть, там с ними и сойдёмся.
— Думаешь?
— А куда ещё? Здесь ведь ехать-то особо некуда больше. Здесь ничего уже нет.
Мимо обочин проезжали тут и там кривыми бордюрами кирпичи из остатков кладки, иногда — какие-то обгоревшие деревяшки. Если внимательно присмотреться, можно было даже вообразить себе, что когда-то в них могли жить, но это если обладать совсем уж не в меру богатой фантазией, а она здесь всё чаще отказывала. В одном проёме осталось чуть наклонное по жёлтому «Э.J.IО.Г» с последним прописным Г.
— Или что, сюда им въезжать? — Лана проводила знаки глазами. — Вот для кого это может быть?
— Для кадавров? — пожала плечами Агнешка.
— Для тех? Им разве не всё равно уже что?
— Может, не всегда… Ты же
