Воины Виктора носили толстые, окрашенные в черный цвет, плетенки, на которые зашивались металлические вороненые накладки из лучшей стали, а поверх — маскировочные плащи. Той же качественной вороненой сталью были бронированы могучие тела их коней, имеющих дополнительный стальной рог.
Все воины, включая самого Виктора, были опоясаны гирляндой гранат. У каждого на обоих бедрах — по кобуре, а за поясом — по колчану, из которых выглядывали концы болтов в виде черных шариков. Арбалеты болтались на крупах животных в специальных чехлах.
Единственным знакомым оружием для местных были парные короткие мечи, рукояти которых виднелись у воинов за плечами, как маленькие зеленые крылышки.
Карету за это время тоже существенно модернизировали. Она теперь была стационарно закрытой. Под внешнюю ткань плетенки заложили тонкую листовую сталь с отверстиями под ствол револьвера. И внутри улучшили удобства: скамейку заменили мягким диваном, пристроили откидной столик и сверху повесили маленький шкафчик с медикаментами. В прицепе была тележка с продуктами на два дня и походными палатками. Оленя заменили парой тоже бронированных коней.
Вот так выглядела кавалькада, отправленная в Гордану с ультиматумом.
В отличие от медленного шествия купеческих разъездов, они неслись с большой скоростью.
Кони этого мира, это вам не скакуны тонконогие и нежношеии. Даже тяжеловозы нашего мира уступили бы этим рогатым коням в выносливости и скорости. Живые бетеэры, заправляющиеся травой, вот что они были.
С одним привалом до ночи отряд преодолел расстояние до рудника купцов и стал там на ночь.
Стражники шахты обалдели от вида и необычного вооружения сопровождающих посла. Предложили ночь провести с ними в казарме, но Виктор категорически отказался быть рядом с мучителями рабов.
Они расставили палатки свои рядом с их лачугами, развели походные костры и пригласили замученных непосильной работой шахтеров в кандалах поужинать с ними.
Достали все продукты, что у них еще оставались и сами почти не ели, глядя, как жадно рабы глотают пищу почти не прожевывая.
Виктора руки чесались приказать расстрелять этих оболтусов, что стоят в сторонке и презрительно кривят губы. Мол, с чернью грязной решили время провести, а не с ними.
Марзан, не задумываясь, исполнил бы такой приказ командира, и с великой радостью. Но Виктор не имел право нарушать уговор триумвирата: сначала ультиматум вершителю.
Марзан тихо прошептал так и не наевшимся рабам, что осталось им потерпеть день, максимум два. Будут навечно освобождены.
Видел бы кто, как на них подействовало это сообщение!
Утром, не распрощавшись с конвоем, отряд отправился галопом дальше, к высоким стенам Сонары.
Ребята после вчерашнего ужина остались голодными. Пришлось в пути устроить охоту.
Посбивали птиц и зайцев, спешно прожарили на кострах и только начали обедать, как возникли из-за деревьев несколько лесничих вершителя.
Они произнесли гневную тираду, которую Марзан с усмешкой перевел Виктору:
— Оказывается, мы едим мясо, принадлежащее сиятельствам. Требуют в штраф золото. Иначе вызовут отряд охраны.
— Ну, дай им по золотому в зубы. Чего ждешь?
Марзан грузно поднялся и, как бы неохотно приблизился к четверке лесничих.
Те не и поняли, как они оказались на траве с выбитыми зубами. Только боль почувствовали, видать, невыносимую. Потому как все вчетвером орали благим матом и отползали вон от наглых браконьеров.
Воины перекусили дарами природы и вновь оказались в седле. Поход продолжился в том же высоком темпе, пока к вечеру не показались каменные стены города-крепости, столицы Гордана.
Стража еще издали заметила их, и в полном составе, во главе с офицером, высыпала из ворот.
Отряд сопровождения посла подлетел к строю стражи, выставивших вперед наконечники длинных копий, и осадила коней прямо перед ними.
Вперед вышел Марзан, чтобы объявить офицеру о прибытии к ним посла новой Руси. Тот его послушал, потом, с подозрением оглядывая странно вооруженных воинов, дошел до кареты. Тут он что-то сказал Марзану.
— Он говорит, что пусть карета только въезжает, а мы останемся за воротами, — пояснил его речь Виктору Марзан.
— Пошел он к черту! — заорал Виктор, теряя терпение.
Сошел с коня и угрожающе двинулся на офицера. Стал лицом к лицу с ним вплотную и приказал Марзану:
— Переводи! Этот недоносок не помнит меня?
Марзан, наверное, сумел очень точно перевести, потому что офицер побагровел, вылупив глаза на Виктора.
— Повтори вопрос. А то он, кажется не понял.
Марзан с удовольствием повторил. После чего офицер мелко задрожал и заорал стражникам приказ. Как сразу сообразил Виктор: приказ убить их.
В обоих руках Виктора и Марзана очутились по револьверу. Что позади Виктора произошло, он догадался, когда раздались оттуда выстрелы. Сам он всадил пару пуль в офицера и в нескольких стражников.
Видать, уложили всю смену сразу, потому что больше стражников в воротах не появилось.
Они вновь поднялись на седла, и кавалькада спокойно въехала на площадь гильдии купцов.
До того полная народу площадь моментально обезлюдела. С треском закрывались ставни лавок и окон ближайших домов. Тем лучше. Быстрее докатят до дворца.
У дворца их встречал следующий отряд стражников во главе с еще одним напыщенным офицером. Тоже выставили перед ними копья. Виктор засмеялся от такой натуги остановить их. Ладно, даст им шанс остаться в живых.
Марзан снова сошел с коня и подошел теперь к этому офицеру.
Он сказал ему несколько слов, указывая в сторону ворот, потом щелкнул лабаз по его шлему.
Офицер стал белее мела и задом попятился к парадным дверям дворца.
Виктор ухмыльнулся и тоже сошел с коня.
— Пятеро — со мной. Остальные — у коней. Расстреливайте всех, кто будет вам представлять угрозу, — разрешил он и направился к карете.
— Уважаемый посол, — обратился он к избранному наблюдателем пожилому беженцу из Горданы. — Прошу вас следовать с нами во дворец.
Они втроем, в сопровождении пятерых с револьверами в руках воинов, вошли в двери дворца.
Теперь никаких лакеев с колокольчиками они не увидели. И без приглашения направились в тронный зал.
Вечерняя толпа вельмож уже паслась у изголовья. На двойном троне восседала сиятельная чета.
Воины Виктора заученно рассредоточились продольно стенам, не опуская стволы и сосредоточенно вглядываясь вокруг. А они втроем подошли к трону.
Виктор, не обращая никакого внимания на Бадалаха, а тем более на остальных за троном, сразу поднялся по ступеням к роскошной блондинке, сиятельной супруги, и страстно прильнул к ее губам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
