Уж точно Ольга Ивановна молчать не будет. Да и остальные бабы тоже.
Не останавливаясь, прошел к калитке, которая вела к хозяйственным постройкам. Трое здоровых хрюшек тусовались на улице, тогда, как Переросток что-то брушил внутри их жилища. На вид свиньи были грязные и мерзкие. Честно. Походу, ещё одно мясо выбыло из моего рациона. Этак скоро одной травой питаться буду, благодаря опыту жизни в Зеленухах.
Я открыл калитку, стараясь не выпустить скотину во двор. Уже запомнил. Где им место, там пусть и сидят. В данном случае, ходят. Приблизился к сараю и несколько минут наблюдал за действиями Переростка, пока не понял, что, собственно говоря, он как раз и чистит у свиней, а по русски говоря, просто-напросто, выгребает все их дерьмо. Рядом с открытой дверью заметил такую же, как у братца, лопату, взял ее и молча полез в это отвратительно воняющее строение. Хотя, скажу честно, приступы тошноты накатывали достаточно сильно.
В принципе, спрашивать что-то или уточнять, необходимости не было. Смотрел на Андрюху и молча повторял за ним. Если где-то тупил, останавливался, опять наблюдал, а потом продолжал помогать.
Короче, до самого вечера мы не сказали друг другу ни слова. Даже, когда закончили со свиным хозяйством. Даже, когда пошли к пруду. Сначала он, а потом сразу следом — я, чтоб снять окончательно испорченные шмотки, потому что оба почему-то не переоделись, и отмыть отвратительный запах. Если получится. Мне казалось, он впитался в мою кожу навечно.
Почти одновременно занырнули в воду, но плескались на расстоянии друг от друга. Потом также молча вернулись обратно. Гуськом, друг за другом, переодевшись в чистые шмотки, которые предварительно взяли с собой.
Андрюха достал суп из подпола, разогрел всю кастрюлю, налил себе в миску, отрезал здоровый кусок хлеба и вышел на улицу. Я остался за столом в летней кухне.
А потом вернулся с работы Виктор и навалял нам таких люлей, что спина болела ещё долго. Хотя мы, конечно, успели выскочить из дома. И терпеть не было желания, всё-таки не дети, и в обратную дядьке ничего не сделаешь. Мне лично прилетело два удара. Я даже не понял, если честно, чем именно он их всёк. Слишком Виктор был зол, чтоб рассматривать, какая хрень находилось в его руке. Но горела спина сильно и очень обидно. Впервые в жизни я узнал, что такое быть выдранным за свое поведение.
Глава 22
Утро, на удивление, вышло достаточно бодрым. Особенно, если вспомнить все события вчерашнего дня. Однако, не считая немного помятого лица и ноющего бока, все же Андрюха успел навтыкать мне нормально, в остальном, будто и не пил вообще. Хотя, вылакали мы втроем большое половины бутыли, которую добыл под носом у бабы Зины Переросток. Не зря Матвей Егорыч хвалил качество своего продукта. Может, конечно, сказался ещё физический труд, который способствовал выводу алкоголя, но все равно, хоть какие-то последствия должны были ощущаться. А их не было от слова "совсем".
И , кстати, о продукте.
Изначально в моих планах представлялся небольшой винокуренный завод, который займется изготовлением виски. Ну, это в идеале, конечно. В перспективе, так сказать. Сначала, естественно, рассчитывал на более кустарный вид производства. Однако, самогон деда Моти заставил меня задуматься. А на хрена такие сложности? Солод все же, как ни крути, надо приготовить правильно. Бочки для выдержки требуются опять же. И в идеале они не должны быть новыми. Лучше использовать те, в которых уже хранился алкоголь. Где их взять? Короче, много суеты, а на выходе пока неизвестно, что получится.
Тем более, когда, по сути, уже есть готовый товар, которому только надо придать нужный вид. Самогон Матвея Егорыча. Это пока он в бутыли, то самогон, а если разлить в соответствующую тару, заказать соответствующие этикетки и сделать хорошую рекламу, то покупателю уже будет представлен чудодейственный напиток… ну… пусть… черт.. да пусть самогоном и остается. Вот я тормоз! Туплю́ на ровном месте. Рынок сбыта в городе станет более широким, чем деревенский. Туда и надо смотреть. Особенно, если это, к примеру, столица. Да, в селе слово “виски” не слышали никогда, но вот насчет городских, несмотря на 1980, совсем не уверен. К тому же, окружение Милославских — это точно не рядовые работники завода. Их, если здраво рассудить, вряд ли заинтересует самопальный напиток с шотландско — ирландской историей, но прибывший из Зеленух. И совсем другое дело, самогон, хорошо приготовленный, настоянный по специальному рецепту. Народный, так сказать, продукт. Черт… да это практически готовая реклама. И зачем мне, спрашивается, тогда загоняться с огромным вложением сил и добычей того, что я пока не знаю, где взять? Про деньги вообще молчу. Ими даже не пахнет. По крайней мере, в моем кармане точно. А тут — готовый сразу для продажи вариант. К тому же, я помню вот это ощущение вискового привкуса. Дед Мотя говорил, будто настаивает на зверобое и яблоках. Может, в этом и дело?
В общем, благодаря вчерашней пьянке мой бизнес-план претерпел некоторые изменения. Я решил, что основным продуктом будущего производства станет именно самогон. Всего лишь придумаю грамотную пиар компанию и все. Процесс пойдет. Тем более, во все времена, люди, оторвавшиеся от обычной, народной массы, любили, любят и будут любить все, что с этой массой связано. Исключительно в виде некоторого деликатеса, назовем это так, и на расстоянии.
Короче, посетившие мою голову размышления сделали начало дня еще лучше, чем он мог бы быть. Огромная часть возможных сложностей отпала сама собой. Надо лишь теперь приступить к грамотной организации процесса и распланировать поступенчато, как пойдут продажи.
Дома, уже привычно, было тихо. Часы на руке показывали восемь утра. Вот интересно. В прошлой жизни никогда не просыпался в такую рань. Обычно, в большинстве случаев, наоборот только засыпал. Тут же организм сам, безо всяких там будильников, перестроился на определенный режим дня.
Я сполз с кровати, натянул штаны, и босиком протопал на крыльцо. Да. Никого нет. Судя по всему, Машка с Настей опять где-то там, на своих полевых или садовых мероприятиях. Виктор, естественно, умотал на работу, так понимаю, прихватив Андрюху. Слишком дядька был вчера зол, чтоб оставить наше поведение без соответствующих санкций. Меня-то не заберешь. Я — доверенное лицо председателя по организации важного матча.
Причем, что интересно, взбесился дядька вовсе не за то, что мы с Андрюхой намандились. Хотя, это было бы более логично. Его, дядьку, вывела из себя именно наша драка, которую ему "добрые" соседи расписали ещё на подходе к дому.
Спустился во двор по ступенькам, прихватил полотенце, висевшее на веревке для сушки белья, и поплелся
