Рюмки были пусты, и он предложил:
— Я сбегаю до ларька?
— Мне ещё тело рисовать.
— Блин. Запускай «Биоконструктор».
Через минуту мы сидели, вырывая друг у друга мышь и барабаня по клавиатуре. Первое нарисованное тело пришлось забраковать — оно было слишком уж вызывающим. Двухметрового роста амбал, с двуручным мечом на поясе. К такому все искатели приключений будут привязываться. Это заметил Шурка, и мне пришлось с ним согласиться.
Следующая личность была безобидной и даже жалкой. Оборванный старичок-нищий… может его никто и не тронет, но и тащить Неудачника пять миль он не сможет. Тут уже вето наложил я, не объясняя причин.
А вот третья попытка удалась.
Парень на экране был довольно крепкий, но с таким младенчески невинным лицом, что тошно становилось. Мы одели его в светло-зелёную хламиду до пят и повесили на плечо тряпичную сумку.
— Лекарь! — удовлетворённо сказал Маньяк. — Человек, лекарь. Без особой нужды тебя там никто не обидит, ни эльф, ни орк. Медицина, она всем нужна.
Он начал помещать в сумку какие-то баночки, колбы, сушёные листья, отыскивая их в каталоге аксессуаров.
— В мире ролевиков я буду уметь лечить?
— Конечно. Там такая ситуация — ты приходишь в том или ином образе и обладаешь определённой силой. Например, боевым искусством, или мудростью, или даром врачевания. Чем дольше живёшь в их мире, тем сильнее твои способности. Если ты назовёшься лекарем, то сразу сможешь лечить небольшие раны, переломы, вывихи…
— Как интересно, — сказал я, глядя на свою новую личность. Она даже начинала мне нравится. — Спасибо. Я бы обязательно нарядился воином.
— И получил бы мечом по голове от какого-нибудь старожила.
— А ты в каком облике туда ходил?
Маньяк замялся.
— Никому не скажешь?
— Никому.
— Я был эльфийской воительницей Ариэль.
— Почему?
— К Горомиру клеился.
Я на миг онемел. Конечно, не моё это дело, но…
— Горомир — это девчонка, — быстро пояснил Маньяк. — У них там полный бардак, девчонки часто мужские роли играют, парни — женские. Я её полгода клеил…
— И как?
— Никак. Горомир с Дианэль сдружились.
Я не рискую уточнять, кем была Дианэль на самом деле — парнем, или девушкой. Уж очень мрачный у Шурки тон.
— Встретишь там Горомира, передавай привет от Ариэль, — добавляет Шурка. — Мы так, ничего расстались. Дружески. Блин.
— Мне нужно на тот сервер, где существует город Лориен, в котором правит Леголас. Там твой Горомир пасётся?
— Не «твой», а «твоя»! — обрезает Шурка. — Не знаю, давно у ролевиков не бывал. Сейчас найдём.
Он загрузил Вику и начал шарить через терминал по серверам. Минут через пять поиск увенчался успехом.
— Вот! «Пресветлый Леголас приглашает мудрых эльфов, храбрых людей и шустрых хоббитов в великий город Лориен, ибо наступили дни последней битвы сил добра с орками и гномами!» Тебя встретят с распростёртыми объятиями.
— Это излишне.
— А… по бутылочке пива? У тебя ещё полтора часа.
Пиво после коньяка? Но у меня и впрямь ещё уйма времени. С Шуркиной помощью мы нарисовали личность довольно быстро.
— Давай, — решаюсь я.
101
Я запер за Шуркой дверь, очень-очень тщательно навесил цепочку. Заглянул на кухню, убеждаясь, что газ выключен.
Пьяным я себя не чувствовал. Четыре бутылки пива — мелочь. А коньяк вообще не в счёт.
По пути к компьютеру под ноги всё время попадались какие-то провода, старые тапочки, обронённые с полки книги. Это Шурка запнулся и схватился за полку в попытке удержаться. С чего бы?
— Вика, почта есть? — буркнул я.
— Не поняла, Леонид.
— Почта есть? — медленно повторил я.
— Да.
Может быть, два литра тёмного пива, выпитые в ударных ритмах — не так уж и мало? Если Вика не узнаёт мой голос…
Я подавил приступ раскаяния и начал пролистывать почту.
Всякая ерунда.
Надо ещё заглянуть на «доску объявлений».
Разумеется, никто из работодателей или друзей не знает моего настоящего адреса. Если кто-то хочет связаться не просто с Леонидом, а с дайвером, то существует лишь один путь — поместить объявление на станцию электронной связи. Это просто компьютер с модемом и обширной памятью, куда может заглянуть любой желающий и прочитать все объявления. Кодированная метка позволяет отсортировать нужные депеши, шифр не даёт ламерам возможности подделывать чужие сообщения, а туманные фразы самих писем будут понятны лишь адресату. Полная анонимность и надёжность. Попробуй, выбери среди любовных интрижек, мелкого бизнеса и пустого трёпа секретную информацию.
Нечасто я нахожу на «доске объявлений» письма в свой адрес. Но сегодня их было два.
«Иван! В канун путешествия по лесу жду тебя там же, где мы занимались делением. Серый.»
Это Ромка. «Делением» мы занимались в «Трёх поросятах». А канун операции в «Аль-Кабаре» наступил четверть часа назад.
Я неожиданно протрезвел. С чего бы Ромке искать меня — и так срочно? Письмо он написал этой ночью. Интересно, сам — или под диктовку… Человека Без Лица, например?
Второе письмо я ожидал увидеть.
«Семьдесят семь. Где обычно, как обычно. Братья.»
Семьдесят семь — мой номер. Братья-дайверы в гневе…
Как велит Кодекс, я назвал Крейзи Тоссеру и Анатолю своё дайверское (и настоящее, кстати) имя.
Как велит Кодекс, они подали на меня жалобу. Я вторгся в их рабочее пространство. Применил оружие.
Такого не прощают.
— Неудачник… — пробормотал я. — Мать твою… что же ты со мной делаешь?
Будь проклят миг, когда я купился на Медаль Вседозволенности и пошёл тебя спасать!
— Вика, погружение, — приказал я. — Личность номер семь… Лекарь.
Я знаю три Ромкины личности. Включая волка, даже четыре. Но сегодня он пришёл в новой — тощенький очкастый юнец с всклокоченными волосами. Тот стоит у стойки, таращится по сторонам, и аккуратного Романа ничем не напоминает. Я узнаю его лишь потому, что юнец в один приём выпивает стакан перцовки.
— Ромка?
— Лёня?
Мы пожимаем друг другу руки.
— Пить будешь? — интересуется паренёк.
— Нет. Я уже… в реальности.
— Алкоголик, — бормочет Роман. Кто бы говорил! Судя по его стойкости к спиртному… — Лёнька, ты в курсе, что влип?
— В курсе. А во что?
— На тебя подали жалобу. Какой-то Анатоль и Тоссер. Детали обвинения ещё не сообщали.
Я киваю.
— Об этом знаю.
— А что, ещё неприятности ожидаются?
— Миллион.
Мы частенько работаем вместе. Я симпатизирую оборотню, а Ромка, похоже, мне.
— Лёня, в чём дело?
— А ты подумай.
Роман морщится, и вдруг нервно снимает очки.
— «Варлок»… твоя работа? — шепчет он.
— Угадал.
— Значит… «Лабиринт»…
— Т-с. — Я вспоминаю слова Шурки о растекающейся информации. — Не надо об этом.
Ромка подзывает бармена — сегодня это не живой человек, а явная программа, и наполняет свой стакан.
— Ну, Лёнька, круто… — бормочет он. — Ты влип. Ты в неприятностях по уши!
Я вдруг понимаю, что оборотень вовсе не напуган размером моих неприятностей и не переживает за меня. Он восхищён! Он в восторге от такого накала страстей, от того, что и сам озарён отблеском скандальной славы. Если мы, эгоисты до мозга костей, способны видеть в другом дайвере кумира — то я стал им для Ромки.
— Если на разборках потребуется моя помощь, — говорит он, — то ты её получишь. И не только от меня!
Может быть и потребуется… может быть, и получу. Роман — мужик контактный, а в узком кругу дайверов-оборотней — признанный лидер.
— Мне всё равно придётся уходить. Надолго, — честно признаюсь я. Роман часто моргает:
— Что? Из сети? Серьёзно?
Куда уж серьёзнее… Киваю.
— А как же ты будешь жить? — спрашивает Ромка недоумённо.
Только мы, жители виртуального мира, поймём друг друга.
Как можно жить без спрессованного глубиной времени, мгновенных перемещений из прохлады ресторана на раскалённый песок пляжа, без нарисованных джунглей и придуманных гор, без бесконечного, кипящего потока информации, без древних анекдотов и только что дописанных книг, без маскарада костюмов и тел, без сотен, тысяч друзей и знакомых, живущих во всех уголках Земли?
Как?
Надо побывать в Диптауне, чтобы понять, что теряешь.
— Не знаю, Ромка. Но «Лабиринт» и «Аль-Кабар»…
Он кивает. Чего уж тут не понять — слоны боятся мышей лишь в сказках. А мы перед этими корпорациями даже не мыши — тли.
— Лёня, если тебе нужны деньги… — неожиданно говорит Ромка. — Я могу отдать свою долю. В конце-концов, ты делал почти всю работу, ты же и пострадал. Тебе пригодятся, если будешь прятаться.
