Гарри тешил себя надеждой, что никто не подозревает о его чувствах, а Кейт, надо отдать ей должное, ничем не поощряла его. Но что она на самом деле чувствовала к Гарри? Она оставалась загадкой, полной потаенных мыслей, жемчужиной, скрытой в устрице, которую никому не посчастливилось открыть. Факты, которые он знал о ее жизни, были ничтожны по сравнению с бесконечной тайной, которую ему никак не удавалось постигнуть, что бесило его неимоверно. Она оставалась для него неуловимой и интригующей, как зов сирены. По совести говоря, он не мог винить Гарри за его страстную влюбленность, поскольку Кейт не являлась обычной женщиной ни по внешности, ни по темпераменту. Только это не означало, что Дэниэл готов смириться с этой влюбленностью! Отнюдь нет! Он настроен так же решительно.
Дэниэл потянулся к пепельнице, чтобы стряхнуть пепел с сигареты. Его взгляд снова упал на газетную страницу, вызвавшую его раздражение. Мысли о Кейт мгновенно испарились из головы, уступив место гневу.
На следующее утро Кейт появилась в холле гораздо раньше назначенного Дэниэлом времени и ожидала, закутанная в теплый плащ с капюшоном, поскольку погода стояла влажная и холодная. Гарри, застегивая пальто, спустился вниз и в изумлении взглянул на женщину, быстрая радостная улыбка коснулась его губ. Обычно они с братом ранним утром выезжали осматривать объекты и в половине восьмого возвращались домой к завтраку. Горячие блюда уже ожидали их в столовой вместе с Кейт и Джимом. Жасси все еще завтракала в постели.
– Что вы делаете тут в такой час? – спросил он хриплым голосом, из которого еще не исчезли сонные нотки.
– Еду с вами на утренний осмотр, – улыбаясь, ответила она.
Порыв ледяного морского воздуха ворвался в холл и заиграл складками ее плаща, когда в дом вошел Дэниэл.
– Лошади оседланы, – не поприветствовав никого, он сразу перешел к делу. – Не будем терять времени.
Рядом с лошадьми братьев стояла Бонни, кобыла, которую Гарри купил для Кейт в Ашфорде и на которой она часто ездила. Братья подождали, пока она сядет в седло, и тронулись в путь: Дэниэл возглавлял процессию, Гарри ехал рядом с Кейт. По темной деревне тут и там мелькали огоньки фонарей – это деревенские мужчины шли на работу. Дэниэл и Гарри приступили к подробному осмотру, проверяя, все ли в порядке, доставлены ли необходимые для работы материалы, отмечали количество присутствующих рабочих. Кейт заподозрила неладное, когда они приблизились к бригадиру, выезжавшему в своем фургоне с кирпичного завода.
– Сколько сегодня ты насчитал, Харди? – резко спросил Дэниэл.
– Около сотни, сэр. Я еду в «Бегущий заяц».
– Мы с братом сами поедем туда. А ты отправляйся в пивнушку и проверь, сколько их там.
Дэниэл повернул лошадь, Гарри и Кейт галопом поскакали за ним. Около гостиницы Гарри помог Кейт спешиться, Дэниэл широко распахнул дверь. Их тени отразились в прямоугольном клочке света, который отбрасывал фонарь в утренних сумерках. Картина, представшая их глазам, изумила Кейт. В комнате висели клубы табачного дыма, среди которого толпились рабочие, многие были пьяны. Оживленный разговор мгновенно смолк при появлении Дэниэла. Работодатель и его брат нечасто бывали здесь, оставляя всю черную работу бригадиру Харди и его помощникам. Те всегда являлись вовремя, чтобы положить конец этим долгожданным теплым минутам, предшествовавшим длинному унылому дню, наполненному тяжелым трудом.
– Убирайтесь отсюда! – рявкнул Дэниэл.
Он не делал угрожающих жестов и не размахивал кнутом, который держал в руке, но его властный вид излучал такую страшную силу, что стоящие рядом с ним рабочие подались назад. Все остальные быстро проглотили содержимое своих стаканов и кружек и потянулись к выходу.
– Я плачу вам деньги не для того, чтобы вы промывали свои желудки в рабочее время. Каждый из вас уже полчаса назад должен был явиться на объект. На выход! – гремел его голос.
Кейт наблюдала, что они выходят, как стадо послушного скота под хлыстом пастуха. Только некоторые отстали, одни не могли заставить свои непослушные конечности двигаться быстрее, другие не торопились намеренно, дерзко вскинув головы и сохраняя на своих лицах упрямое выражение затаенных бунтарей. Женщина подумала, что они представляют собой крайне грустное зрелище в своих лохмотьях, подвязанных шнурками для сохранения тепла. И только скудный ломоть хлеба, завернутый в тряпичный лоскут, должен был поддержать их силы. Их ожидал тринадцатичасовой тяжелый день, по окончании которого они сложат инструменты и вернутся в свои жалкие жилища к изможденным женам и худым плачущим детям. Она сама часто посещала эти дома с корзинками, наполненными едой, порой в компании Элиота Синглтона, который постоянно навещал паству своего прихода. Хотя многие женщины выглядели неопрятными и ленивыми, ищущими утешения в бутылке с джином, Кейт испытывала только жалость и сочувствие к их скорбному существованию.
– Я пойду с ними, – сказал Гарри. – Порой пьяных приходится вытаскивать из канав и котлованов, выкопанных под фундаменты домов.
Дэниэл и Кейт остались в баре одни, если не считать хозяина, с легким звоном убирающего со столов пустую посуду. Дэниэл подошел к камину и разворошил сапогом тлеющие бревна, вызвав фейерверк искр. Пламя вспыхнуло с новой силой. Он снял перчатки и, положив их вместе с хлыстом на каминную полку, протянул к огню озябшие руки и обернулся к Кейт.
– Итак? Вы все еще испытываете сочувствие к этим лентяям? Ни одно утро не проходит без подобной неприятной процедуры. Я бы уже давно многих уволил, если бы это гарантировало уменьшение количества пьяных в других бригадах. Пьянство – проклятие низшего класса. Будь моя воля, держал бы все пивные закрытыми до конца рабочего дня.
Хозяин замедлил уборку и усмехнулся, уверенный, что закон никогда не допустит подобного.
– В таком случае наступят тяжелые времена для нашего брата, мистер Уорвик. Готов побиться об заклад, что вы, путешествуя по стране во время ваших боевых турниров, с удовольствием заезжаете в придорожные гостиницы в любое время суток, чтобы выпить что-нибудь согревающее. Это стало бы невозможным, если бы мы не работали в любое время равно для бедных и богатых.
Дэниэл проигнорировал бесцеремонное вторжение хозяина в их разговор, ожидая ответа Кейт. Размышляя над тем, что сказать, она подошла к огню, отблески пламени танцевали на складках ее плаща, отражая игру света и тени на лице. Грациозным движением она отбросила полы плаща и, следуя примеру Дэниэла, поднесла к огню руки. Неожиданно он снова ощутил знакомое очарование, вызванное неумышленной чувственностью каждого движения этой женщины, испытывая волнение и возбуждение, как в Винчестере или в тот жаркий день, когда застал ее, полуобнаженную, в холле. Не осознавая своего влияния на него, она спокойно и задумчиво смотрела на пламя.
