Он напрягся, заметив, что Джин направилась к ней. Когда Аллие подняла голову и увидела нависшую над ней женщину, глаза ее расширились, и Брэду показалось, что он почувствовал ее страх через всю комнату. В голове Брэ-да звучал голос Стива: «Ты вроде как ею гордишься». Что же, у нее не только недостатки, есть и хорошие черты. Очень даже хорошие, и мужество – одна из них.
Он уже говорил с Джин, она не помнила ничего о вчерашнем и совсем не злилась. Скорее всего, она и к Аллис отнесется так же.
Он вздрогнул, когда рядом с ним на скамейку опустился Поллак. Черт! Нельзя так зацикливаться на Аллис и перестать обращать внимание на происходящее вокруг.
– Ты вчера поступил храбро, – сказал Поллак и посмотрел в сторону Аллисон. – Но, боюсь, сын мой, что тебя сейчас тянет к недоступному, что только принесет тебе сердечную боль.
Брэд не сразу понял смысл сказанного. Значит, Поллак заметил его интерес к действиям Аллиеон и тешерь предупреждает, что она не для него, что бездомный не может надеяться на отношения с кем-то вроде нее.
– Я знаю, святой отец. – Он печально улыбнулся. Хоть он и не бездомный, но Поллак все равно попал в точку. – Я только беспокоился о ней. Ну знаете, вдруг Джин снова на нее набросится.
Лицо Поллажа просияло, он широко, от уха до уха, улыбнулся.
– Ты можешь успокоиться. Наша сестра Джин увидела свет. Она покаялась и больше не станет творить зло.
Это была возможность, которую Брэд так давно ждал. Накануне он поговорил с Генри Даусоном, и тот подтвердил то, что рассказала ему Аллис. Он видел, как Поллак и Дили покидали приют через заднюю дверь в ночь убийства Дили. Дили был «в стельку пьян», сказал Генри, не мог ходить, и Поллак волок его. Если Генри говорил правду, а он никогда не ошибался и не врал, ситуация неожиданно становилась очень интересной.
Вскрытие не обнаружило алкоголя или наркотиков в крови Дили. И тут возникал серьезный вопрос: был ли Дили без сознания или уже мертв, когда его тащил Поллак? Пытался ли святой отец скрыть вещественные доказательства зла, совершенного людьми, которых он пытался спасти от самих себя?
Брэд фыркнул.
– Это она сегодня говорит, а что завтра будет? Скажите мне, святой отец, кому-нибудь это удалось, я имею в виду, вообще завязать?
– Конечно, сын мой. Твоему другу Дили удалось.
– Ха! – хмыкнул Брэд. – Я слышал другое. Тут поговаривают, что в ночь своей смерти он снова нажрался. Причем настолько, что вам пришлось выволакивать его отсюда.
Поллак вздрогнул как от удара и сразу будто осунулся, хотя лишь на мгновение. Почти сразу же лицо его приняло обычное жизнерадостное выражение.
– Боюсь, сын мой, что мир наш далеко не идеален. Всегда найдутся желающие внести смуту и замарать имена невинных. Будешь обращать внимание на такое зло, только покалечишь свою душу.
– Уж не хотите ли вы сказать, что Дили и в самом деле завязал и в тот вечер не нализался? – спросил он так, будто трезвость Дили была его единственной заботой.
– Дили покоится на груди ангелов. Мы должны все к этому стремиться.
Брэд покачал головой, внимательно наблюдая за Поллаком.
– Кто-то его пришил, кто-то очень плохой, и этот злодей заслуживает наказания.
– Не суди и не судим будешь. Лишь Бог может видеть в людских сердцах.
Хоть ничего конкретного священник не говорил, сводя все к пустой риторике, создавалось четкое впечатление, что он кого-то покрывает. Но Брэд знал, что, хоть тресни, он никаких фактов из Поллака не вытянет.
– Ты должен учиться следить за своей жизнью, – продолжил Поллак, – и сделать ее чистой и благостной.
– Я это буду иметь в виду, – пробормотал Брэд. А тем временем я постараюсь убедить судью дать мне ордер на обыск той самой комнаты на задах дома, из которой ты вынес Дили. Или труп Дили.
Краем глаза он увидел, что Аллис направилась к выходу. Не успев подумать, он вскочил на ноги и кинулся за ней.
– Билл, боюсь, ты сам создаешь себе проблемы, – окликнул его Поллак.
Брэд обернулся. Замечательно! Священник решил, что он влюбился в Аллисон и собирает-ся бегать за женщиной, которую у него нет шансов заполучить. А не был ли он абсолютно прав? Нет, черт побери! Во всяком случае, не совсем. У них с Аллис договор, и ему надо с ней поговорить.
Он настиг ее уже на парковочной стоянке. Она открывала дверцу машины. Что же, придется рискнуть и разговаривать с ней здесь, где их могут увидеть. Их связывает общее путешествие в тюрьму, так что вряд ли их беседа может вызвать подозрения.
– Привет.
Она обернулась и ответила ему дежурной телевизионной улыбкой.
– Здравствуй.
Брэд сжал пальцы в кулаки, чтобы помешать им потянуться к ней, прижать к себе и стереть поцелуем эту фальшивую улыбку, заменив ее на настоящую. Он знал, как Аллис на самом деле умеет улыбаться. Пусть делает холодный вид для всех остальных, но он-то знал, на что она способна. Хотя ничего хорошего это ему не сулило.
– Нам надо поговорить, – сказал он. – У меня есть новые сведения.
– Что?
Он закусил губу.
– Ты же знаешь, я не могу сейчас сказать. Но их может хватить для получения ордера на обыск.
Она смотрела на него спокойно, но глаза загорелись, приобретя густой коньячный цвет в свете уличных фонарей. Ему бы больше хотелось, чтобы они загорелись желанием… Впрочем, мрачно решил он, это и было желание. Только не его Аллис хотела, ей надо было добиться своей цели.
– Надо где-нибудь встретиться, чтобы вое обсудить, – сказал он.
Она прислонилась к машине и сложила руки на груди – спокойная и уверенная.
– Идет. Где? Хочешь приехать ко мне?
– Нет, там молодчики д-ра Дута. Не можешь ли ты приехать завтра вечером к моим родителям?
Она выпрямилась, руки упали.
– К твоим родителям?
Она казалась ошарашенной, впрочем, не больше, чем он сам. Он ведь вовсе не собирался такого говорить. Но сразу сообразил, почему так сказал. Идея зрела в его подсознании давно.
Дом его родителей был идеальным местом по двум причинам. Ему придется держаться от нее подальше, а гарантировать этого в ее даме или в своем он не мог. В своем уж наверняка, ведь там не будет даже Меган.
Во-вторых, что было самым главным, если он увидит ее в обстановке средней зажиточности, каким был родительский дом, в той обстановке, из которой она так отчаянно стремилась вырваться, он, возможно, сможет совладать с собой и больше не нарываться. Пока все на закончится.
– Да, к родителям. Полагаю, ты знаешь, где это. Разумеется, мне надо их сначала предупредить. Попозже позвоню. Если ты не возражаешь. – Мама родная! Каким же мягким голосом он разговаривает, будто просит разрешения на дружеский визит.
– Конечно, не возражаю, – ответила она и слабо улыбнулась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
