стала сжиматься, а воздух словно подавился им. От топота армии сотрясалась почва, и от поднятой ею пыли разверзлись небеса.
Когда они приблизились к Байлакану{686}, [против них] выступил эмир Абу Бакр. Он собрал войска, призвал воинов, стал против них и изготовился к сражению.
Когда оба войска встретились и крики храбрецов достигли небес, а одно войско смешалось с другим, пешие воины атаковали эмира Абу Бакра так стремительно, что ему пришлось отойти со своей позиции. Они оставили часть его героев и отборных воинов поверженными и бездыханными. Эмир хотел было выйти из сражения, но не мог сделать это-то, так как был окружен со всех сторон. Он держался стойко, и с ним держались все его гулямы, оборонявшиеся возле него и сражавшиеся, [охраняя] его тыл. Однако они были не в силах сделать что-либо: [многие] из них были убиты и только небольшая часть сумела отступить. Эмир Абу Бакр-упал между убитыми. На него бросился один из гулямов (л. 106а) его брата и хотел его убить. Он не узнал [эмира], однако Абу Бакр узнал его и сказал: «Я — такой-то!».
Гулям сошел с коня и посадил его вместо себя, а сам сел на другого коня. Все, кто видел его, думали, что он ведет пленного к своему господину. А когда он вышел из сражения, он повез его [дальше и дальше], пока не доставил в-Байлакан. Там они оставались до тех пор, пока не собрались те, кто бежал [после поражения], и Абу Бакр, побежденный, ушел в Нахичеван{687}.
Что касается его брата Амира Амирана 'Умара, то он возвратился вместе с грузинскими войсками и муслимами. Они добрались до Ганджи, остановились близ нее и потребовали, чтобы город был сдан [эмиру]. [Из города] ответили: «Если бы ты прибыл к нам один, мы сдали бы тебе город. Но ты явился с этим сборищем безбожных (куффар), и мы не можем отдать тебе этот город из страха, что неверные изменят тебе и завладеют им. Тогда мы с нашими детьми будем угнаны в плен, а наши мужи и наши семьи будут перебиты. Если допустить такое, в этом пограничье (ас-сагр) не останется ни одного города страны ислама, который бы не попал в их руки. Тогда опоры ислама рухнут и скроются во мраке, после того как над ними светило солнце».
Они не сдали ему города. Во время отступления [войск Абу Бакра] в городе Гандже нашла убежище группа эмиров, потерпевших поражение, и грузины поняли, что не смогут захватить город против воли [его обитателей] и не в состоянии овладеть им в сражении.
Амир Амиран отправил им письмо, [в котором] писал: «Сдайте город мне, я войду туда один и избавлю вас от этого врага». Они ответили: «Мы повинуемся этому и имеем склонность к тебе!».
Он сообщил грузинам, о чем шла речь [в переговорах] между ним и горожанами (л. 106б), и сказал им: «Если я войду в Ганджу, там будет установлено ваше господство, вам будет доставляться ее харадж, вы будете получать ее доходы. А если мы не сможем взять Ганджу [силой] меча и-отойдем от города, они призовут моего брата и отдадут город ему. Если буду в нем я, это будет для вас лучше, нежели в нем оказался бы мой брат!».
[Грузины] сказали ему: «[Нашим] условием будет [следующее]: с тобой в город войдет один из наших эмиров, который посадит тебя на султанский трон»{688}.
Он сообщил жителям, чего они требуют. И те ответили: «Не беда, если [с тобой] будет несколько из числа тех, в чьем коварстве мы уверены [заранее] и чьего вероломства л зла мы будем остерегаться!».
Когда наступил день, в который они обещали ему сдать город, он сел на коня. При нем были его гулямы и эмиры его войск. Вместе с ним в город вошло трое грузинских эмиров в окружении своих приближенных. [Они] пришли вместе с ним во дворец султана и усадили его на султанский трон. После того как он уселся на трон, они привели его к присяге в том, что он не замышляет против них обмана, будет в согласии с ними тайно и явно и о всех своих договорах будет сообщать им, [а также] не будет поступать вопреки тому, что [они] ему предложат.
Он присягнул им в этом, и они выехали из города. На второй день после своего въезда в город он сел на коня и выехал к ним. Грузинские войска отъехали от Ганджи.
После их отъезда он прожил 22 дня и умер. Жители Ганджи завладели городом и послали весть эмиру Абу Бакру: «Приезжай к нам, и мы отдадим тебе город, потому что твой брат умер!»{689}. Он выехал из (л. 107а) Нахичевана и прилетел в Ганджу на крыльях поспешности. Они сдали ему город, он привел в порядок городские дела и, передав его своему сыну эмиру ...[213], возвратился в Нахичеван{690}.
Грузины, как только услышали, что Амир Амиран 'Умар ибн Мухаммад Пахлаван умер и городом овладел его брат эмир Абу Бакр, [тотчас же] снарядились и выступили. Они достигли Ганджи и остановились в ее окрестностях. Эмир ... вышел [из города] против них и нанес им удар в то время, когда они только располагались и не ожидали нападения. Он перебил 300 человек из их числа и вернулся в город{691}.
Когда грузины увидели, что они под Ганджой ничего не добьются, они ушли и напали на Нахичеван. Эмир Абу Бакр уехал оттуда в Табриз. Грузины расположились под Табризом, но Захида-хатун заключила с ними перемирие, откупившись от них некоторой суммой. После того как они разорили волости (расатик) Табриза, они удалились в свою страну. Их руки стали полны добычей: они увели в плен столько людей, что числа их никто, кроме Аллаха — хвала ему! — не знает{692}. Они угнали весь скот страны и ушли, нападая по пути на [многие] округа, захватывая крепости и грабя город за городом. Так они завладели большей частью крепостей и обложили хараджем Нахичеван и Байлакан. Они овладели [областью] Двина и его крепостями, напали на Маранд и, захватив его силой, перебили мужчин и угнали в плен детей{693}.
Они продолжали действовать таким образом, а эмир Абу Бакр был постоянно погружен в разврат, беспробудно пьянствуя в обществе гулямов. Он обязал хадмсибов и эмиров, Чтобы они ничего не сообщали ему о действиях грузин{694}.
Грузины
