разъярённый Элдорианец! Да я вас в два счёта…
Джо почувствовал, как его разум словно пытаются окутать неким чрезвычайно тесным и колючим, хоть и не материальным, коконом! И как острые раскалённые не то — лезвия, не то — иглы буквально впиваются в его сознание, и давление усиливается с каждой секундой!.. Боль пронзила и всё тело, так, что заложило уши, и зазвенело в ушах!
Нужно увести челнок прочь! Пока их окончательно не…
Но руки, его сильные и тренированные руки, никак не желали сдвинуться даже на миллиметр! Чёрт! Проклятье!!!.. А-а!.. Какая боль!!! Всё тело горит огнём, и нервы напряжены так, что вот-вот начнут рваться!
Да так и сдохнуть запросто можно! Или…
Однако что может случиться, если сдвинуть челнок с места не удастся, он так и не узнал. Потому что чья-то уверенная рука быстро включила двигатели, и отвела судёнышко на максимальном ускорении от опасной каменюки с её озверевшим обитателем. «Непередаваемые ощущения» сразу ослабли, и отдалились, хотя и не исчезли полностью. Но вздохнуть от облегчения не удалось, потому что тут же Джо услышал слабый, но вполне различимый голос, буквально сочащийся злорадством:
— Ха-ха, размечтались! Не за того меня принимаете. Да для меня преодолеть эти вшивые десять километров — раз, как вы говорите, плюнуть!
Однако ехидные смешки и издевательское рычание, как и остатки воздействия на его мозг вдруг исчезли, и сменились воплями, жалкими всхлипываниями, междометиями, ругательствами в стиле космослэнга, и прочими «эмоционально окрашенными» проклятьями! А затем и вовсе исчезли из сознания Джо. Он быстро оглянулся на Пола. Тому посчастливилось больше: этот паршивец просто обмяк в кресле на страховочных ремнях, потеряв сознание. Джо понял, что самое худшее позади. Вроде.
Но поскольку Мать склонностью к телепатии не страдала, спросить пришлось вслух. Правда, для этого пришлось раза три вдохнуть-выдохнуть: а то челюсть тряслась, и собственный язык не желал повиноваться своему хозяину:
— Мать! Кх-кх… Ф-фу-у… Мы… спасены? В-смысле, этот гад не переберётся на «Каракатицу»?
— Спасены. Не переберётся. Что, больно было?
— Да. Больно. — Джо покрутил головой. Потёр занемевшую почему-то шею, скривился, — Этот гад может, оказывается, и просто убивать силой мысли. Да ещё как мучительно! Видать, в назидание. За попытки осудить его способ питания. И наше неприятие отсутствия у него толерантности к его разумной еде. То есть — к людям.
— Ничего. Больше наш шутник не причинит вам неприятностей. Как, впрочем, и другим двуногим с плоскими ногтями. Да и не с плоскими. Зонды уже уводят астероид. Побыстрее возвращайтесь, и вылезайте из челнока. Я направлю и его на разгон «Генерала Мрюсса». А то зондам не справиться.
— Нет уж, веди-ка ты челнок пока — сама. Я ещё… Под впечатлением. — Джо и правда, пыхтел, и потел, словно провёл в тренажёрной пару не часов, а суток, — руки ни …рена не слушаются… Одышка… Так, говоришь, с помощью челнока — тринадцать дней?
— Да.
— Это… Радует. Но — как?! Как ты смогла предотвратить его пере… э-э… не знаю, как сказать — переливание, переползание?.. Словом — то, что он хотел перебраться на наш корабль?
— Ну, это-то как раз было просто. Наши ауэрометры — что те, что на зондах, что стационарный, на «Каракатице», очень даже легко можно использовать не только как детекторы. А повысив в разы мощность их излучения — и как оружие. (Не зря же у нас — третьего поколения!) А ещё — как устройства для установки непреодолимого блокирующего поля. Правда — только против вот таких, специфически устроенных, существ.
Хотя, конечно, нам повезло, что он был голоден. И слаб. А будь он в нормальном состоянии, и силах — то есть — с сотню ярдов длины, и десять — толщины! — фиг бы справилась! Ну, или аппаратура погорела бы. А так — просто предохранители придётся сменить. А то эти в момент пиковой нагрузки раскалились почти докрасна.
Но главное — не сгорели. И работают.
— Мать. Договаривай уж, пока этот придурок не слышит. Ты ведь ему помимо блокирования… Ещё и — отомстила?
За нас? И тех, восемьдесят одного?
— А то!.. С какой стати я позволю какому-то недоделанному энергополю, у которого и тела-то приличного нет, издеваться над теми, над кем имею право издеваться только я? Да и память почивших нужно, как он лицемерно заявил, почтить. Только не лицемерно — а нормально. Так что сейчас эта тварь поскуливает жалобно в глубине самой глубокой пещеры уводимой зондами каменюки, и нос оттуда боится высунуть. Конечно, термин «отомстила» не совсем уместен в отношении меня. Но наказан он за свои «подвиги» адекватно.
— А… Как?!
— Ну, в принципе, сделать это было достаточно просто.
Я включила ему трансляцию записей с датчиков суммарной ауры толпы на одном из выступлений знаменитого комика — Сэма Болтена. И, как я и предполагала, юмор, беззаботная радость, и почти оргазм от смеха толпы прямоходящих млекопитающих, буквально скрючили нашего «друга» в три погибели! Он, конечно, жив. Но чтоб не дать ему придумать и воплотить какую-нибудь новую каверзу, блокирующие поля зондов пока включены, и эта трансляция тоже пока идёт. Её веду я, с нашего стационарного ауэрометра. Поэтому нам так и так придётся следовать за «Генералом». Пока он, так сказать, не…
— Понятно. Почётный эскорт. Что ж. Я лично ничего против не имею. А ты?
Очнувшийся Пол только кивнул. И губы кусать, как подметил Джо, перестал. Но вообще — выглядел напарник, если честно, д…мово. Бледное вспотевшее лицо, тёмные круги под глазами, одышка. Похоже, его более «впечатлительная» натура сильнее пострадала от «психической» атаки.
Джо щёлкнул пальцами, указательным показал на Пола. Второй их микроп тут же тем занялся, хлопоча над человеком, словно заботливая нянька: впрыснул в предплечье какую-то белёсую жидкость, вытер пот со лба, сунул что-то под нос — понюхать…
Джо решил продолжить разговор с Матерью:
— Это… Радует. Что почуял наконец на собственной шкуре, что такое эти самые негативные (Для него!) эмоции, этот гад. — Джо передёрнуло от воспоминаний того, что досталось его неподготовленному к таким испытаниям разуму, — А… э-э…
Надолго там хватит записей?
— Не волнуйся. Комиков у меня много. Недели на три. То есть — с гарантией.
— Ф-фу-у-у… Спасибо. В данном случае против явной «жестокости» в отношении «разумного существа» я и слова не скажу! Поскольку полностью — за. И пусть некоторые наши моралисты или правозащитники и назвали бы такое — унижением, садизмом и изощрённым издевательством над личностью, к нашему другу понятие «разумного», как мне сейчас кажется, совершенно не применимо.
— Это ещё почему?! — это чуть слышным слабым
