ответил тот.
— Тащи их сюда… И арбалетов побольше прихвати!.. — развернувшись и не слушая возражений, я устремился назад.
К своим.
В основном, все были заняты. Кто-то возился с новыми шкурами, кто-то работал у костра. Сочинец так вообще сидел с куском кожи, что-то внимательно рассматривая. Окинув взором своё родное племя, я очень скоро обнаружил пропажу…
— Сочинец! Где «воробушки»? — нависнув над нашим военным, грозно спросил я.
— О! Вано! А ты как… А! — догадался тот. — Тебя убили! Понял… А «воробушки»…. Дамы, а где Лиза с Сашей?
— Так вроде на рынок пошли! — ответила Пика, не прекращая скоблить шкуру.
— Давно? — спросил я, нервно притопывая ногой.
— Ну… Давно! — Пика оторвалась от шкуры и нерешительно оглянулась на других девушек.
— Видишь! Они на рынке! — развёл руками Сочинец.
— Они, блин, катастрофа ходячая! — не выдержал я. — Их одних отпускать нельзя! В мэрии они…
— А что они там делают? — поинтересовалась Аня.
— Что-что… Спасаются от принудительных работ на сексуальном фронте… — буркнул я. — Так! Девушки, внимание! В городе обнаружено злачное место!..
— Тоже мне новость! — фыркнула Маша, подходя откуда-то сбоку. — Их, как минимум, четыре. В одном даже смогли добиться чего-то получше, чем просто одноградусный сок…
— Ну тогда это пятое! — я строго посмотрел на нашу культуристку. — А ты откуда знаешь?..
— Ну так работа у меня теперь такая, твоими стараниями! С людьми общаться! — пожала плечами Маша. — А ты про что?
— А он про бордель, — хмуро пояснил Сочинец. — Похоже, с принудительным рекрутингом…
— Вот те раз… — кто это сказал из девушек, я так и не понял, но когда обернулся к ним, увидел на всех лицах удивление.
И, хвала небесам, возмущение. Значит, не совсем ещё разложились наши первобытные нравы.
— Девушки, нужны добровольцы! Для карательного похода на бордель! — объявил я.
— Я пас! Делом занят! А вы справитесь! — сразу же заявил Сочинец.
— А мальчиков я не спрашивал! — нахмурился я.
— Тогда «за», конечно… — вздохнул тот.
— Я с вами! — решила Маша. — Могу привлечь ещё пару отчаянных пареньков. Со стороны, правда…
— Тогда бегом за ними! — я решил не мелочиться. — Оплатить их сможем?
— Ты бы, Вано, вникал в финансы группы, чтобы глупых вопросов не задавать! — предложила мне Маша, отправляясь на выход.
— Вникал бы… Если бы меня каждый раз не усылали куда-нибудь… — буркнул я.
И тут заметил, что Сочинец протягивает мне кусок кожи, который он до этого разглядывал.
— Это что?
— Отчёт по финансам группы, — ответил Сочинец и улыбнулся. — У тебя есть какое-то время, чтобы разобраться. А я пока как раз займусь добровольцами.
— Э-э-э… — больше всего мне хотелось сказать, что я сейчас не готов.
Но нельзя ведь постоянно быть неготовым. Иногда надо быть готовым. И почему не сейчас? Так что я махнул рукой и взял отчёт. А затем попытался вникнуть в написанные углём цифры.
Есть подозрение, что нет в этом мире ничего более скучного, чем отчёты. Однако либо ты их изучаешь… Либо кто-то пользуется твоим нежеланием их изучать. Но если есть что-то хуже отчётов, то это плохие отчёты!..
А наш финансовый отчёт был не очень… Колонка «расходы» пестрела всевозможными закупками — местных овощей, рыбы, волокон, верёвок, тканей…
А вот с доходами было не так густо и разнообразно. Мы продавали мясо, копья, ножи, дротики, топоры и кожу. И, судя по увиденным данным, в последнее время эти товары не особо пользовались популярностью.
И почему? В отчёте это не указывалось напрямую. Однако подозрение у меня было… Слишком уж спад активности совпадал с выпуском первых арбалетов. Видимо, неудачные версии или слишком сложные поделки ушли на открытый рынок.
Как раньше, продавались только топоры. По десять серебряных монеток. Ножи и до этого шли туго, и сейчас большим спросом не пользовались. Дороже трёх монет не продать. Копья и дротики за последнее время подешевели: начали стоить шесть и семь монет, соответственно.
А вот дрова из колонки «расходы» подорожали. Как и вся древесина.
И тоже неудивительно! Потому что дерево требовалось и на арбалеты, и на стройку, и на дрова. Многие всё ещё использовали открытый огонь для готовки. И теперь охапка обычного хвороста стоила уже восемь серебряных. А нормальная древесина — и вовсе приближалась к пятнадцати за кубометр.
Как, правда, этот кубометр мерили — большой вопрос…. Эталонов-то у нас нет. А значит, есть подозрение, что на рынке жулили вовсю. Но тут уж ничего не поделаешь… Приходилось не артачиться и брать что дают.
— СИПИН! А ты смог бы, используя мой экран на глазах, отмерить метр и сантиметр? — спросил я.
— Чёткого запрета на это действие нет, — ответил тот. — Но, если ты не знаешь, метр вычисляется из длины меридиана. А ещё из скорости света. Не думаю, что такие знания будут вам полезны… Но если ты попросишь, я смогу всё точно отмерить!
— Спасибо! — искренне поблагодарил я инструктора…
И в этот момент несколько капсул в городе с рёвом стартанули в небо. Что сломало мне планы по срочному внедрению в нашу жизнь эталона метра и сантиметра.
— Таких уже много было! — сообщил Сочинец, подходя ко мне. — Наша тоже одна улетела…
— Наша⁈ — возмутился я и обвёл взглядом лагерь.
Но как ни пытался, понять, чьей капсулы не хватает — не смог.
— Саныч! — мрачно пояснил мне Сочинец.
— Блин, ну как он умудрился подставиться?.. — расстроился я, вспомнив этого серьёзного человека.
Близких отношений с Санычем у меня не было. А в прошлом, когда ещё существовала группа Рома, я бы даже сказал, что мы, скорее, были противниками. Однако это всё в прошлом. Наша группа уже давно стала более или менее единой. И потеря одного из тех, с кем мы начинали в этом новом мире, ощущалась особенно остро.
— Это у тебя надо спросить, — пожал плечами Сочинец. — Или у Кукушкина. Но вы, как я понимаю, и сами не знаете.
— Нет… Не знаем, — признался я. — Мы в атаку вместе с основным войском шли.
К финансовому отчёту я вернулся нескоро. Ещё минут пять бормотал себе под нос проклятия в адрес тех, кто убил одного из моих. И очень боялся, что ещё какая-нибудь капсула взлетит, но пока если и взлетали — то в городе.
Это сначала показалось мне странным… По всем прикидкам, бой уже должен был закончиться. Но потом я догадался, что люди будут умирать и после конца сражения: кто-то вовремя не принял «лечилку», а у кого-то раны оказались серьёзнее, чем те, с которыми мог справиться набор нано-роботов. Ну а кого-то, может, просто не успели обработать.
И только немного успокоившись, я снова взялся за финансовый отчёт. Впрочем, из интересного там остались только расходы на стройку… Часть этих расходов взял на себя город. Мы же оплачивали различные дополнительные работы. Ну и обеспечивали рабочим трёхразовое питание.
Когда появились Кукушкин, Ольша, «воробушки» и два мужика, тащившие прикрытые шкурой волокуши, я уже вернул отчёт Сочинцу.
И теперь оглядывал группу добровольцев, собравшуюся у меня за спиной. Основная ударная сила состояла из наших «старичков». Или в этом случае правильнее будет сказать «старушек»?
Маша, подруги-гопницы Ната и Вика, а ещё подопечные Чемодана: Пика, Алёна, Анюта, Света и Аня. А также две бывшие пленницы гопников — Сушка и Лиса. Кроме того, в бой вызвались идти ещё две девушки, от которых я не ожидал такой решительности — Даша и Марина.
Девчонкам хотели дать арбалеты, прибывшие на волокушах. Но, к сожалению, половина наших боевых красавиц ими пользоваться не умела. В итоге кому-то выдали новое стрелковое оружие, а кто-то взял дротики. В общем, зачислили в группу поддержки мужиков.
А мы с Кукушкиным, Сочинцем и двумя «сыщиками», разведавшими про бордель, должны были стать основной ударной силой. Ну преимущественно, конечно, я с мэром…
Ольша, как обычно, ссылался на врождённый пацифизм. А вот два мужика, которые тащили волокуши, при виде женского воинства постеснялись идти в отказ.
— Всё это предприятие располагается недалеко от рынка! — пояснил один из сыщиков, которого звали Олег Кваша. — Там обитает маленькая группа жителей первой волны переселения.
— Первой? — тут же сдвинул брови Кукушкин.
— Да, а лидер у них — Хворост! — пояснил второй сыщик, по прозвищу Тип-Топ. — Раньше занимался сбором. Но потом его за что-то попёрли…
— Да известно за что! За то, что налево из-под полы продавал! — буркнул мэр. — Гляжу, он своим плохим привычкам не изменяет…
— Даже углубил… — хмуро
