Плясунья прибавила шагу, и Р'шейл вновь ощутила ход лошадиных размышлений. Кобыла думала о свежем сене. «Как легко, однако, понять мысли лошади, — улыбнулась про себя Р'шейл. — Такие простые и ясные». Она остановилась и принялась расседлывать Плясунью. Брэк направился к дальней конюшне.
— У нас есть конюхи, божественная, — раздался знакомый голос. Р'шейл замерла с седлом в руках.
— Пожалуйста, не называйте меня так, лорд Вулфблэйд.
— Баш на баш. Ты будешь звать меня Дамианом, а я тебя — Р'шейл.
— Ладно… — она положила седло на коновязь и обернулась: — Дамиан.
— Как прокатились?
— Великолепно. Красивая лошадь.
— Да? Ну, тогда она твоя. Дарю.
— Я не могу принять такой дорогой подарок, лорд… Дамиан.
— Почему? — Он подошел поближе и потрепал Плясунью по холке. — Я уже сказал Тардже, что собираюсь подарить ее тебе. Он, кажется, не против.
— Я не нуждаюсь в его разрешении. — Р'шейл скользнула под шею лошади и стала чистить животное. Только делала она это чересчур старательно. — Просто мне не хочется быть тебе чем-то обязанной.
— Понимаю. Ты думаешь, что я собираюсь использовать дитя демона в каких-то своих корыстных целях?
— А разве нет?
Дамиан рассмеялся.
— Ты с моей сестрицей ну просто идеальная парочка. Калан тоже так думает. Я такой щедрый, потому что ты мне нравишься, Р'шейл. Если этот подарок поможет мне в моих корыстных целях — очень хорошо, а если нет… я бы сделал его в любом случае.
Р'шейл перестала тереть Плясунью и глянула на собеседника:
— Зачем ты здесь, Дамиан?
— Лорд Брэкандаран попросил меня приехать.
— Значит, ты бросил все и оставил свои владения врагу на съедение, потому что тебя позвал Брэк? Что-то мне не верится.
— Тебя воспитали в Сестринской общине, Р'шейл. Вот если бы ты выросла среди тех, для кого боги превыше всего, то, наверное, поняла бы меня.
— Возможно, — нерешительно прошептала Р'шейл.
Сам Дамиан Вулфблэйд, похоже, был слишком самоуверен, чтобы полагаться на помощь божью. Однако поручил же Зигарнальд его заботам Брэка и Р'шейл. Бог войны высоко ценил этого военлорда. Может быть, поэтому Р'шейл не доверяла ему целиком и полностью.
— Р'шейл, если нам удастся поладить, то другие военлорды могут отдыхать. Я до этого первым додумался. А уж коль я смогу назвать дитя демона своим другом, никто не посмеет даже косо посмотреть в мою сторону. И я, наконец, смогу представить себе, как живет тот, кто не боится кинжала наемного убийцы. Но я приехал не по этой причине. Кариенское войско не должно перейти границу Хитрии. В противном случае над моим народом нависнет угроза, размеры которой трудно себе представить. Хитрианцев много, но вся наша армия не сравнится с защитниками. Защитники — это единый кулак, монолит. У нас семь военлордов, и у каждого собственное, неповторимое мнение. Даже если согнать их в кучу, они все равно разбредутся.
— Ты говоришь так убедительно, что я почти тебе поверила.
— Да? У меня получилось? Я долго трудился над этой речью, хотя, собственно, и не собирался держать ее перед тобой. Теперь я все запишу слово в слово и отправлю письмом своему брату Нарвеллу.
— Твоему брату?
— Он военлорд Эласапина. Надеюсь, мне удастся его убедить. Нельзя допустить вторжения фардоннцев в Южный Медалон.
— А он послушает тебя?
— Вообще-то он человек отзывчивый. На всякий случай я намекну ему в письме, что если он откажется, то не получит моего разрешения жениться на девушке, по которой сохнет с пятнадцати лет.
За разговором собеседники не заметили, как стемнело и на небе зажглись звезды. Фразы, слетавшие с губ, вмиг обрастали паром, словно в подтверждение истины, что слово материально. Р'шейл распахнула двери конюшни, и Плясунья тотчас же затрусила в стойло. Дамиан взял с коновязи седло, Р'шейл — уздечку, и оба направились к палатке, где хранилось съестное.
— С тобой лучше дружить, чем враждовать, Дамиан.
— Взаимно.
— Знаешь, меня не нужно бояться, я… — Р'шейл встала как вкопанная и замерла. Неприятное ощущение покалывания во всем теле было знакомым — так обычно насылают чары. Только на сей раз это было что-то гадкое, мерзкое.
— В чем дело?
Откуда ни возьмись появился Брэк.
— Подымай людей, Дамиан. Кариенцы готовятся к атаке.
Дамиан опешил, Р'шейл — и того больше.
— Это то, что я почувствовала?
Брэк кивнул.
— Их жрецы призывают Хафисту. То, что ты чувствуешь, — чары принуждения, Р'шейл.
Она вспомнила, что хотела сделать с собранием, и содрогнулась. Кто бы мог подумать, что это ощущение такое отвратительное.
— И когда они пойдут в атаку? — спросил Дамиан.
— Ну, вот как наведут чары, так и двинут.
Дамиану не нужно было говорить дважды. Он швырнул седло к ногам Р'шейл и бросился к башне.
— Что будем делать, Брэк?
— Если не боишься открыть свое присутствие Хафисте, можешь помешать жрецам вызывать его.
Р'шейл пристально посмотрела на Брэка:
— Если силой не пользоваться, то кому она нужна? — И, подобрав седло, она направилась к палатке.
Там она бросила седло и уздечку и, выбравшись наружу, обвела взглядом разрушенную старую крепость. Издалека донеслись крики — это Дамиан поднял тревогу.
— Делай, что считаешь нужным, Р'шейл, — сказал Брэк, проследив за ее взглядом. — Уж лучше бы я ничего не знал.
— Ты о чем? О собрании?
Он кивнул.
— Теперь ты знаешь, как это неприятно. Ну что ж, теперь ты наведешь такие чары сама. Харшини не приемлют принуждения не потому, что они такие добрые. Это опасно, Р'шейл, а у тебя нос не дорос до колдовства.
Р'шейл хотела заглянуть Брэку в глаза, но внимание его уже было занято тем, что творилось вокруг.
— Что же мне делать?
Он обернулся и покачал головой.
— Кабы я знал, Р'шейл, то неужели б не сказал?
Глава 27
Брэк вовремя поднял тревогу, и защитники успели занять позиции задолго до того, как с утра пораньше кариенская армия двинулась вперед. Небо едва посветлело, а Тарджа уже был в пути — он торопился в расположение лорда Дженги на небольшом холме, откуда целиком просматривалось все поле боя. Под копытами Тени трещал и ломался лед в замерзших лужах.
Рвы, утыканные острыми кольями, образовывали V-образный коридор, в конце которого кариенцы неминуемо должны были попасть под огонь противника. Зубастые горы на востоке и гряда убежища на западе создавали естественную преграду для маневров с флангов. Это было хорошо и плохо одновременно. Через них не могли перебраться как кариенцы, так и защитники. Оставалось ждать, когда кариенцы пересекут границу и окажутся на медалонской территории.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
