«Он был мой защитник», — скажут другие. «Если же ты (жена) нуждаешься в защитнике, — замечает Златоуст, — и потому плачешь о муже, то прибеги к общему для всех Защитнику, Спасителю и Благодетелю — Богу, к этой необоримой помощи, готовому подкреплению, надежному покрову, вездесущему и отвсюду нас ограждающему» [[709]]. Мы лишились поддержки нашего ближнего, но у нас есть прочный союз с всемилостивым и всемогущим Богом.
«Скорблю и рыдаю, — скажут третьи, — потому, что на ушедшего возлагала я надежды свои. Муж мой, сын {стр. 300} мой подавал добрые надежды, и я ожидала, что он будет иметь обо мне попечение. Вот почему я сожалею о муже, вот почему о сыне, вот почему терзаюсь и рыдаю — не потому чтобы я не веровала в Воскресение, но потому, что стала беспомощной и лишилась покровителя, сожителя, сообщника во всем, утешителя». «Но тогда, — отвечают «Златые уста», — если скорбишь обо всем этом, тогда должно было бы тебе носить траур всю свою жизнь. Но поскольку траур твой длится всего один год, значит, ты свыкаешься с этим и уж не скорбишь ни об ушедшем, ни об утерянном покровительстве. Говоришь, что не можешь перенести разлуку с мужем или со своим сыном? Но разве это не доказательство маловерия? Ведь ты думаешь, что защищают тебя твой муж или твой сын, но не Бог. И именно это маловерие оскорбляет Бога. Поэтому он часто забирает от тебя этих твоих защитников, чтобы ты не связывала себя с ними так крепко, чтобы не возлагала на них надежды свои. Ибо мы принижаемся и забываем Бога, и поэтому милосердный Бог, независимо от наших желаний, привлекает нас в лоно любви Своей. «Не люби мужа больше, чем Бога, и никогда не испытаешь вдовства, а хотя бы оно и постигло тебя, не ощутишь его. Потому, что Покровителем ты имеешь Бессмертного, более любящего тебя (чем муж или твой сын)» [[710]].
Для человека Божия, как мы выяснили, настоящей смертью является грех. Именно эту истину подчеркивают святые отцы, утешая скорбящих о смерти своих близких. На ней заостряет внимание и Григорий Богослов, когда ему приходится утешать благочестивую свою мать Нонну по смерти отца: «Что же бывает с нашим естеством? Оно течет, сотлевает… Одна для нас жизнь — стремиться к жизни и одна смерть — грех, потому что он губит душу. Все же прочее, о чем иные {стр. 301} думают много, есть сонное видение, играющее действительностью, и обманчивая мечта души. Если же так будем рассуждать, матерь моя, то не будем и о жизни высоко, и смертию огорчаться чрезмерно. Что ужасного в том, что переселимся мы отселе в жизнь истинную, избавившись от превратностей?» [[711]]
«Ты проводил жену, мать детей? — спрашивает божественный Златоуст. — Зачем противишься Непобедимому, зачем предаешься безмерно скорби… Воспой хвалу, будь тверд, чтобы не оскорблять Бога и чтобы не умереть самому [[712]]… За все благодари Бога, если бы ты лишился и жены доброй и домовитой, может быть, Бог хочет привести тебя к воздержанию; призывает к большим подвигам, хочет освободить тебя от уз. Любомудрствуя таким образом, мы и здесь приобретем душевное равновесие, достигнем и будущих венцов» [[713]].
Умер муж, и одинокой осталась жена? «Я спрашиваю, — обращается ко вдове святой отец, — если бы ты имела мужа, во всем поступающего по твоему желанию, почтенного, ради которого и тебя всюду уважали и почитали бы, уважаемого всеми, умного и рассудительного, любящего тебя, если бы ты была с ним счастлива и прижила бы с ним дитя, которое потом, достигши зрелого возраста, умерло бы, — то неужели ты бы стала сокрушаться от скорби? Нет — потому что потерю восполнил бы более тобою любимый (муж). Так и в настоящем случае, если ты больше любишь Бога, чем мужа, то Он, конечно, нескоро возьмет его, а если бы и взял, то ты не стала бы горько скорбеть. Муж или сын был бы тебе защитою? А Бог разве не печется о тебе?.. Что ты получила от мужа? Если он и оказал тебе какое–либо {стр. 302} благодеяние, то сделал это, наперед будучи облагодетельствован тобою. О Боге никто такого сказать не может. Бог не потому благотворит нам, чтобы воздать за наши прежде Ему оказанные благодеяния, но, не имея ни в чем нужды, по одной Своей благости благотворит роду человеческому. Он обещал тебе Царство, даровал Жизнь Вечную, славу, братство, усыновление, сделал сонаследником Единородного (Сына Своего), и ты после стольких благ вспоминаешь еще о муже… Что такое он даровал тебе? Болезни, чадородия, труды, оскорбления, частые укоризны, выговоры и огорчения. Но, с другой стороны, говоришь, он наряжал тебя в дорогие одежды, возлагал на лицо твое золотые украшения, заставлял всех уважать тебя? Но если ты захочешь, Бог украсит тебя украшением гораздо лучшим, нежели умерший. Честность более украшает женщину, нежели золотые уборы. Есть у этого Царя одежды, но не такие, а гораздо лучшие… Видишь ли, что причина плача не во вдовстве, а в неверии? Но ты скажешь, что после смерти отца дети становятся не столь знаменитыми? Сколько укажу тебе воспитанных вдовами и приобретших известность! Сколько, напротив, таких, которые воспитывались при отцах и между тем погибли… Если будем судить правильно, то ничего не найдем такого, что могло бы нас огорчать, — завершает свой совет святой отец, — ты разлучена с мужем, но соединена с Богом, не имеешь собеседника, равного тебе раба, но имеешь Господа» [[714]].
«Рассечением на части» называет разлуку мужа с женой в результате смерти Василий Великий. Опечалился и возопил святой отец, как сам он пишет супруге Врисона, когда узнал о его смерти. В этом письме святой отец выказал полное понимание горя вдовы умершего, именуя случившееся «тяжелым и неудобовыносимым» для души женщины «по природе доброй и по мягкости нрава {стр. 303} склонной к состраданию». Он утешает вдову напоминанием о том, что «по законоположениям Бога нашего вступившему в бытие надобно в определенное время расстаться с жизнью. Потому, если таков был порядок для человечества от Адама и до нас, не будем негодовать на общие законы естества, а примем это о нас распоряжение от Бога». Напоминая вдове о том, что муж ушел во цвете лет, не обезобразив тела своего болезнью, святой отец советует утешаться тем, что ей была оказана честь прожить с таким мужем, потеря которого станет ощутимой для всей Римской империи. Пусть же его жена преисполнится добродетели своего мужа, и это послужит ей утешением. «И дети твои, как живые изображения, да утешают тебя в отсутствие возлюбленного. Посему занятия их воспитанием пусть развлекают душу твою в печали. А также прилагай попечение о том, как остальное время жизни своей провести благоугодно Господу… чтобы мы могли представлять тебя в пример и сама бы ты служила хорошим образцом добродетельной жизни» [[715]].
Иоанн Златоуст также открывает сердце для великой любви своей, чтобы утешить молодую вдову из знакомой ему семьи. С безграничным пониманием святой отец утешает вдову доброго и замечательного своими доблестями в эпоху Фирасия человека, говоря ей: «…тебя смущает не название вдовы, а потеря такого мужа», который был любезным, смиренным, кротким, искренним и благочестивым. «Но если бы он совершенно разрушился и превратился в ничто, тогда следовало бы скорбеть и сокрушаться. Если же он приплыл в тихую гавань и переселился к своему Истинному Царю, то об этом должно не плакать, а радоваться… Но ты, может быть, хочешь слышать слова мужа и наслаждаться дружбою с ним, желаешь по–прежнему обращаться с {стр. 304} ним и пользоваться бывшею при нем славою, блеском, почетом и спокойствием, а потеря всего этого смущает и омрачает тебя? Любовь к нему ты можешь сохранять, как прежде… Если же ты желаешь и видеть его лицом к лицу, то соблюди ложе его недоступным для другого мужа, постарайся сравняться с ним по жизни, и ты, конечно, отойдешь отсюда в один и тот же с ним лик и будешь жить с ним не пять лет, как здесь, не двадцать или сто, даже не тысячу и не две… но беспредельные и бесконечные веки»… Но ты скажешь, что он мог достичь еще большей славы и тогда ты имела бы защиту? Однако сколько «из царствовавших в наш век… окончили жизнь обыкновенною смертью?» Обычно на них обрушивается насильственная смерть, погружая их жен в глубокую скорбь… Может быть, ты хочешь, чтобы осталось в сохранности то имущество, которое он тебе оставил? Но разве не можешь ты отослать его на Небеса к мужу своему? Тогда ты и здесь будешь под защитой, и там после смерти найдешь свои сокровища… Посему, — завершает святой Златоуст, — оставив слезы и рыдания, старайся жить так, как он жил, или еще лучше его, чтобы, сравнившись с ним по добродетели, тебе поселиться в одной с ним обители… на бесконечные веки, и не этим союзом брака, но другим, гораздо превосходнейшим, ибо этот (брак) есть только союз тел, а тогда будет соединение души с душою, гораздо теснейшее, приятнейшее и превосходнейшее» [[716]].
