Еще один пример — обозначение в разных языках цветка, именуемого в русском языке «подснежником», в немецком — «Schneeglockchen», в английском — «snowdrop», во французском — «perce-niege». Происхождение названия связано в русском языке с ранним появлением цветка весной (под снегом), т. е. название обращает внимание на фактор времени, в немецком — слово означает «снежный колокольчик», указывая на его форму. В основе английского названия «snowdrop» (снежная капля) также лежит форма. Французское название — «perce-niege» (просверливающий снег) ассоциируется с движением. Хотя все эти наименования подснежника имеют в виду один и тот же цветок, говорящий на русском языке сообщает дополнительное сведение о времени появления этого цветка, на немецком и английском — о его форме, на французском — о способе его появления. Этот пример еще раз показывает, что слово оказывает существенное влияние на содержание информации об объекте, хранящейся в памяти [45].
Как показали специальные исследования, каждое слово в памяти закономерно связано с другими словами более или менее прочными связями (ассоциациями). Структура, где прослеживаются даже слабые связи, называется смысловым полем данного слова. Предполагается, что центр поля характеризуется более тесными связями — более высокими вероятностями сочетания данных слов, а периферия содержит слова, образующие редко встречающиеся сочетания [13]. Такая организация смыслового поля слова проявляется, например, в понимании переносного смысла слова и юмора. Известно, что употребление маловероятных сочетаний слов часто вызывает смех, однако только активное владение всем смысловым полем слова позволяет понять соль шутки, ощутить малую вероятность сочетания слов. Отсюда вытекает значимость изучения обширной лексики (а не только грамматики) при овладении иностранными языками.
В разделе, посвященном вниманию, мы подчеркивали роль слова как организатора произвольного внимания. Именно слово продлевает воздействие внешнего стимула, на котором концентрируется внимание, замещая этот стимул, а фраза как словесная конструкция произвольно формирует последовательность анализа внешней среды.
Теперь посмотрим на проблему с иной стороны. Восприятие, внимание, память в некоторой степени развиты и у животных. Главное отличие этих процессов у человека — в их произвольности. Развита ли у животных речь хотя бы в зачаточной форме? Действительно, у них обнаружены какие-то звуковые комплексы. Может быть, это и есть элементарная речь? Как показали исследования, элементарная звуковая сигнализация у животных не выполняет тех функций, которые реализуются речью человека. Если речь — чисто человеческое явление, то что такое язык животных?
Различные звуковые сигналы, используемые животными, порождают, как правило, реакции непроизвольного типа. Способность к научению позволяет им реагировать на эти сигналы и в тех случаях, когда ситуации выходят за рамки врожденных. Однако сигналы животных обычно направлены только на действие в ближайшем будущем и, в отличие от человеческого языка, не относятся к прошлому. Некоторые животные могут с поразительной точностью имитировать звуки человеческой речи. Многие млекопитающие способны научиться понимать значения отдельных слов, но не могут усвоить речевое сообщение, поскольку не различают порядка слов, склонения, т. е. не отличают предмет от действия. У животных отсутствует восприятие фонем, так как их собственные сигналы нечленимы. В развитых языках слова со сходным значением содержат общую часть, что и определяет членимость слов. Нечленимые сигналы в качестве остаточных явлений наблюдаются и в некоторых архаичных человеческих языках. Почему же считают, что животные не владеют речью? Основное различие в том, что они не в состоянии перестраивать слова в соответствии с грамматическими правилами, чтобы придавать им новые значения, т. е. не могут изменять один и тот же сигнал в зависимости от того, что он обозначает в данный момент, придавать ему форму существительного, если он обозначает предмет, глагола, если он обозначает действие, и прилагательного, если обозначает качество [178].
Главными претендентами на владение языком среди животных являются человекообразные обезьяны. Живущие стадами, они способны издавать до 40 звуков, имеющих сигнальное значение. Особенно важно отсутствие влияния группы на индивидуальные звуки: набор звуков (словарь) шимпанзе не меняется, когда она оказывается в другом стаде, тогда как человеческий язык является результатом соглашения и изменяется при переходе человека в другое сообщество. Делалось много безуспешных попыток обучить обезьян членораздельной речи, теперь известно, что их голосовой аппарат не приспособлен к ней.
Гораздо успешнее прошел эксперимент по обучению шимпанзе азбуке жестов для глухонемых [343]. К пяти годам обезьяна могла распознавать уже 350 жестов, 150 из них правильно употреблять, «называя» предметы, а в новой ситуации спонтанно комбинировать жесты, выражая свои желания. Учитывая, что эти жесты (например, дай, возьми) в подавляющем большинстве лишь отражали сокращенные действия, некоторые ученые считали, что это отличало их от знаков человеческого языка. В 1971 г. начали обучать гориллу Коко этому же языку жестов. К трем годам она использовала 170 слов, а к шести — уже 350 и понимала 500. Для нее создали синтезатор громкой речи. Нажимая на соответствующие клавиши, она «произносила» нужное слово. В этих условиях общения Коко демонстрировала понимание простейших правил грамматики, могла изобрести новое слово, соединяя два знакомых. Кроме того, она произносила длинные монологи, обращаясь к кукле на языке глухонемых. В настоящее время обучают и самца гориллы. Ученых интересует вопрос, станут ли обученные самка и самец обучать этому языку своего детеныша. В настоящее время большинство исследователей склоняется к заключению, что хотя животные своего языка не имеют, наиболее высокоразвитые из них (гориллы и шимпанзе) могут овладеть пониманием человеческого языка до некоторой степени, но только в модификации для глухонемых.
Изучение языка животных способствует выявлению основных особенностей человеческой речи. К ним можно отнести следующие. Членимость слов. Слова со сходным значением имеют общую часть, что позволяет представить мир категориально упорядоченным. Используя общую часть слова и меняя суффиксы, приставки и окончания, можно придать слову с одним корнем очень много различных значений. Специальные названия для обобщенных понятий. Это позволяет описать любой новый объект и одновременно его классифицировать, используя обобщенное понятие как ближайшее видовое и добавляя к нему отличительные признаки. Зависимость языка от определенной общности людей (племени, национальности), с которой каждый человек должен согласовывать свою языковую деятельность, выявляет глубину социального взаимодействия.
Важная проблема — обусловлена ли речь человека социальными или физиологическими факторами — проясняется при ответе на вопрос, развивается ли у человека речь, если он растет в полной изоляции от других людей. Еще в XVIII в. великий естествоиспытатель Карл Линней описал несколько случаев, когда дети были вскормлены дикими животными, и показал, что в этих условиях речь у них не развилась. В настоящее время известно уже полтора десятка случаев воспитания детей животными. Никто из этих детей не овладел и зачатками речи [144]. В 1920 г. в Индии в волчьей берлоге вместе с выводком волчат нашли двух девочек. Одной было восемь лет, а другой два года. Младшая — Амала — умерла через год, старшая — Камала — прожила еще девять лет, и, несмотря на то, что воспитатели настойчиво работали над ее развитием, говорить и понимать человеческую речь.
Камала обучалась медленно, научившись понимать лишь простые команды и освоив 30 слов. В 1923 г. в Индии в логове леопарда вместе с двумя его детенышами обнаружили пятилетнего мальчика. Болезнь глаз и последующая слепота затруднили его «очеловечивание», и через три года он погиб, так и не овладев речью. В 1956 г. там же, в Индии, нашли мальчика девяти лет, прожившего 6–7 лет в волчьей стае. По уровню умственного развития ему было девять месяцев, и только после четырех лет жизни среди людей он выучил несколько простых слов и команд. Последний случай стал известен в 1976 г. Крестьяне из Бурунди заметили, что одна из обезьян, резвившихся на деревьях, не столь проворна, как остальные. Приглядевшись, они поняли, что это не обезьяна. Это был мальчик четырех лет. Затем выяснилось, что членораздельной речью он не владел. Как следует из приведенных примеров, речь — явление социальное, и для ее развития нужны межличностные отношения.
Итак, ребенок усваивает речь только через общение. Выявлен период времени, в течение которого дети обучаются говорить почти без труда, но если в этот решающий период у ребенка не было контакта с людьми, то последующее обучение языку становится медленным и неэффективным.
