Я тебя считываю… Так что бери ее и обнимай…Девочка тут на такие унижения шла, чтобы тебя, идиота с того света вытащить, пока ты там покойными родственниками за руку здоровался!
Вот тебе и фамильяр. Интересно, ее останавливает от моего убийства то, что она теперь привязана ко мне? Получается, когда я спасал жизнь Нины, я, сам того не зная, спас жизнь и себе?
Не иначе, как воля судьбы.
— Ты ведь знаешь, что я не люблю ложь больше всего на свете, — произнес я. — Получается, ты пошла на это, чтобы спасти подругу?
Нина зарыдала еще сильнее. Это, конечно, не оправдание, но… Я что? Я поймал себя на мысли, что невольно пытаюсь найти ей оправдание.
— Спаси ее, умоляю, — прошептала Нина.
Мне нужно подумать. И желательно без Нины. Я должен взвесить все за и против. За покушение на убийство принца полагается смерть. Я посмотрел на Нину.
— Иди в свою комнату, — устало выдохнул я, потирая переносицу. — Я подумаю, что с тобой делать.
— Пожалуйста, — прошептала Нина, глядя на магическое зеркало. — Не говори брату. Он … он у тебя … Он ее убьет!
— В комнату, — процедил я, чувствуя, что не могу смотреть на ее слезы. Если она немедленно не уйдет, я …
Я поднял глаза, видя, как дверь за Ниной закрылась. В маленькую щель вбежал Себастьян.
— Вы что? Отпускаете убийцу?! — возмутился краб, взбираясь по моему сапогу. — Вы в своем уме!
Я выдыхал.
— Очнитесь, Ваше Высочество! Эта девица — убийца! Она пришла, чтобы убить вас! А вы ее отпускаете! — тряс меня Себастьян, глядя безумными глазами.
— Дальше Академии не уйдет, — вздохнул я, вспоминая страх Нины перед водой. — А в Академии вряд ли спрячется. Так что пусть ходит.
— А вдруг она… — задохнулся Себастьян.
— Что? Пойдет убивать всех подряд? Что? — усмехнулся я, глядя на панику краба.
Краб обернулся на дверь.
— Прости, Себ, — выдохнул я. — Ты был прав на счет Нины. Но… Но мне нужно подумать.
— Что думать? Зачем думать?! Бросить ее в темницу! — замельтешил Себастьян.
— У нас и темницы нет, — заметил я.
— Эм… Запереть в кладовке? — предложил Себастьян.
— Иди, я сам решу, — произнес я, а Себастьян поплелся на выход.
Перед самой дверью, он обернулся.
— Если она околдовала вас, я вызову лекарей! — послышался его голос.
— Не стоит сообщать об этом во дворец. Спасибо, что напомнил. Это приказ, если что, — произнес я, а я видел, как Себа распирает.
Я остался один. Память воскрешала худенькую фигурку. А я думал, думал, думал. Вертел и так, и эдак. Яд разочарования растекался по душе. Неужели она не могла взять и сказать? А с другой стороны, она пошла на это, чтобы спасти жизнь другой девушки. Это говорит о том, что сердце у Нины доброе.
— Ага, настолько доброе, что тебя спасла! Вообще-то Нина не должна была никого убивать. Нинина задача была просто пронести меня в Академию, и кормить меня своей энергией и жизненными силами. Я должна была сожрать Нину и убить тебя. Так что твоя Нина в этом участвовала постольку-поскольку, — гнусаво фыркнула медуза. — Никак, тобишь!
Я вспомнил, как Нина умирала от истощения.
— К тому же она не знала, что умрет. Ей об этом никто не сказал. А про тебя там таких страстей понарассказывали, что будь на месте Нины ты, ты бы сам согласился, — заметила Пипка. — Но, как видишь, план провалился. Я теперь твой фамильяр, Нина жива… И… Нина должна была за два дня того… Ну ты понял…
— Но ведь прошло больше, чем два дня! В чем же дело? — спросил я, задумчиво глядя на маленький колпачок медузы. Надо же, такая крошечная и такая смертоносная.
— Я ее кормила на убой. Чтобы подольше жила. Да и жрала ее потихоньку. Даже на обычную еду переключилась. Хотя не желательно было. Так что слушай сюда, принц! — послышался голос Пипки. — Если с моей Ниной что-то случится, я тебя убью.
— Тогда ты умрешь сама, — заметил я, поражаясь такой преданности.
— И что? Рано или поздно это случится, — усмехнулась Пипка. — Лучше бы подумал о том, что Нине будет за то, что она не справилась. Вот об этом думать надо. Ведьмы это просто так не оставят! И тебе придется ее защищать.
Об этом я и не подумал, кстати. Но зная мстительную натуру Скульд, понимал, что Нина может в любой момент расплатиться жизнью за свое милосердие.
— Она меня любит? — спросил я, словно от этого что-то зависит.
— А зря — выдохнула Пипка. — И быть может сейчас, пока ты тут сидишь и думу думаешь, Нину там убивают!
— Никто не проникнет в Академию, — категорично заметил я.
— Но мы же проникли? — усмехнулась Пипка. — К тому же, чтобы убить, проникать не обязательно. Короче. Вижу намеков ты не понимаешь. Не стала я Нине говорить, что у нее тоже волосы срезали! И если что пойдет не так, они ее убьют на расстоянии! А я ей так и не сказала, потому, как она будет нервничать, а мне это передастся! Так что невкусно будет. Зачем ей лишний повод понервничать. Ей и тебя хватает.
На мгновенье я представил, что пока я сижу тут и размышляю, Нина умирает в своей комнате. И я больше никогда не увижу ее, никогда не смогу обнять… А умирает она там из-за меня. Из-за того, что не убила меня, хоть и могла.
— А что же ты не сказала! — дернулся я, забывая обо всем на свете.
Я сам того не осознавая направился к двери. Мой шаг ускорялся. Я бросился по коридору в сторону комнаты Нины.
Распахнув двери, я увидел Нину, которая лежала на кровати.
Глава 44. Ограбление века
Я вошла в комнату, а у меня подкосились ноги. Звенящая пустота сменилась болью. Мне было так горько и обидно потерять принца вот так вот!
— Проклятый, проклятый Себастьян! — хныкала я. А потом подумала о том, что на его месте я бы поступила так же.
Может, мне бы удалось сохранить тайну. Может, Кассиодор ничего бы не узнал.
Я легла на кровать, чувствуя себя совершенно без сил. Казалось, горечь подкосила меня. Только что он нежно целовал мои губы, а теперь вот все. Между нами все кончилось.
Я хотела проглотить боль, но она не проглатывалась, застряв в горле комом.
Свернувшись калачиком, я накрылась одеялом, пытаясь согреться.
— Он меня никогда не простит, — прошептала я. — Принц никогда меня не простит…
И я заплакала. Так же горько, как плачут в детстве. Сердце ныло,
