– Это все заочные курсы садовников-любителей. Так трудно порой договариваться с садовыми вредителями. Ты им, 'убирайтесь, самому есть нечего…' а они в ответ что-то про толерантность, общечеловеческие ценности, и что я расист, сексист и таксидермист.
От громкого смеха девушки, даже контрразведчики на короткое время забуксовали, но начальник только скрипнул зубами, и мгновенно восстановил порядок на представлении.
– А чем же занимается садовник-любитель в этом богом забытым и скучном месте? – Девушка с улыбкой вернула подачу.
– Да этим и занимаюсь. Выкорчевываю сорняки, гоняю всяких вредных насекомых…
– А что ты вообще чувствуешь, когда убиваешь? – Девушка в упор посмотрела на Белого.
– Мы не представились. – Алексей мягко улыбнулся. – А то вы все про меня знаете, а я почти ничего. Не называть же мне вас, 'товарищ лейтенант'.
– Светлана. – Девушка чуть склонила голову в некоем подобии поклона.
– Так вот Светлана. – Алексей аккуратно взял девушку под локоток и повел по дорожке между куполами. Согласно работам нашего горячо любимого академика Айвазяна, вы должны были как-то усилить контраст по отношению к своему вопросу. Например, взять меня под руку, и ласково посмотреть в глаза. Возможно даже дать вдохнуть запах ваших волос. Тогда, обделенный вниманием красивых женщин молодой офицер, непременно размякнет, и расскажет, как в детстве мучил кошек, и дергал девочек за косички.
– Утерлась. – Констатировала Светлана. – И все-таки. Как с косичками?
– А никак. – Белый чуть подмигнул мучительно сглатывающему слюну командиру взвода радиоразведки, и повернул в другую сторону. – Пришлось повзрослеть очень рано, и обычные подростковые глупости меня миновали. А вот вы, писали мемки своим мальчикам?
– Как однако ловко вы переводите разговор на меня.
– Не менее ловко, чем вы от него уклоняетесь. – Парировал Белый.
– Но ведь мы говорим о вас?
– Нет, Светлана. Мы просто разговариваем. – Возразил Алексей. – Заняться вопросами службы, вы еще вполне успеете. А вот просто поговорить… когда еще придется.
– А расскажи мне просто что-нибудь?
– Хорошо. – Покладисто согласился Белый. – Ты, такой же лейтенант, как я – Патриарх Всея Руси. Форма не подогнана, знаки различия слегка проворачиваются, шеврон помят. Из чего делаем ряд простых выводов. Ты, конечно, разбираешься в психологии. Возможно, даже закончила психфак. Но к медслужбе отношения не имеешь. Скорее всего, ты как-то уговорила начальника медслужбы группировки, милейшего Дмитрия Егоровича, дать тебе возможность побывать в действующей части. Форму получила со склада контрразведки, которая там пылится специально для таких случаев. А вот одна из пуговок, та которая отличается неестественным блеском, скорее всего камера скрытого ношения. Исходя из всего вышеперечисленного, могу дать один совет. Подойди к замкомандира бригады. У полковника Дмитриева, дочка примерно твоего возраста. Кроме того, это действительно прекрасный офицер, и до ранения, частенько участвовал в рейдах. Грудь в орденах, примерный семьянин… что еще нужно для хорошего репортажа?
– Да… – Задумчиво произнесла девушка. – Давненько меня так не умывали. – И вдруг вывернувшись каким-то змеиным движением встала так, что их лица почти соприкоснулись. – И все же, что ты чувствуешь, когда убиваешь?
Белый осторожно обнял девушку, и впился долгим поцелуем в податливые губы. Затем отстранился на мгновение, и произнес. – Отдачу чувствую. А потом кордановую гарь.
* * *
Поскольку первые данные, по анализу добытых в рейде данных, должны были поступить только через несколько часов, полковник Сабуров, отпустив Белого и его людей отдыхать, достал из своих запасов крошечную флягу с коньяком Ахтамар и с наслаждением пригубил пахнущий летом и виноградом напиток.
Оторвал его недовольный голос часового. Нахмурив густые черные брови, полковник отставил фляжку, и решительно шагнул наружу.
Причиной скандала были как раз те двое спецназовцев, что увели у него 'языка'.
– Еще раз, здравствуйте. – Командир группы, черноволосый подтянутый и грациозный офицер без знаков различия шагнул вперед и коротко отсалютовал Сабурову.
– И вам не болеть, – кивнул головой Сабуров. – Чего-то недограбили? – Он улыбнулся самой радушной улыбкой на какую был способен.
– Ладно. – Алиев вскинул руки вверх словно сдавался. – Кто же мог знать что твой человек добудет одного из инструкторов, да еще не из простых… Сам понимаешь, ты бы тоже не упустил такой шанс.
– Ну, забрали и забрали. Какой разговор. – Неожиданно Сабуров почувствовал, что вместо приятного обволакивающего послевкусия от хорошего коньяка, во рту разливается неприятная горечь, словно от перезрелого вина. Такое уже бывало, и всегда служило предвестником грядущих неприятностей. – Пойдем, – Он кивнул головой на тамбур купола и сам шагнул вовнутрь.
– Это мы хорошо зашли! – Радостно осклабился Алиев, усмотрев на столике початую флягу с коньяком. – Валентин, доставай.
Заместитель Алиева лишь коротко дернул плечом, и небольшой рюкзачок, словно сам прыгнул из-за спины ему в руки, и тут же на столе появилась бутылка 'Княжеского шлема', – коньяка пятидесятилетней выдержки, и красочные упаковки с едой.
– Грабить будете по-полной. – Грустно констатировал Сабуров и тяжело присел на раздвижной стульчик.
– Не грабить, а договариваться! – Алиев сноровисто свернул пробку с бутылки, и разлил по невесть откуда взявшимся хрустальным рюмкам.
Коньяк был истинно хорош. Ему даже удалось смыть нестерпимую горечь во рту. Коньяк был 'наградным' то есть его было невозможно купить за деньги, а лишь получить в качестве поощрения и только в действующей армии. Поэтому и качество продукта, и его редкость были исключительными.
Положив на кончик языка 'Графа Левальера', – элитного сыра из демсоюзовского генеральского пайка, Али, довольно воздел глаза к потолку.
– Хорошо.
– Угу. – Сабуров согласно кивнул, и выжидательно посмотрел на ГРУшника.
– Смотри, чего мы тебе принесли. – Алиев жестом заправского фокусника достал из воздуха серый цилиндрик флэшки армейского стандарта. – Здесь все опорные пункты повстанцев, основные маршруты, выявленные минные поля, и кое-что по персоналиям. Кроме того, их линии связи к наблюдательным постам и некоторые коды и шифры. Если не будешь хлопать ушами, закончишь операцию через месяц.
– Ннда. – Сабуров привычно почесал затылок. – Где подписаться кровью?
Спецназовцы рассмеялись.
– Не все так грустно. Нам нужен всего лишь один твой человек.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
