Талию перехватывает вышивка стежками по всему периметру, а вместо лифа две широкие полоски, которые, я уверена, скорее открывают грудь, чем прикрывают ее.
- Что? – произносит Виера, ловя мой хмурый взгляд. – Твою броню, знаешь ли, тоже не фригидные делали.
- А цвет?
- Что цвет?
- Не прикидывайся, Виера.
- Ладно, - поджимает губы она. – Выбор у тебя невелик. Можешь надеть цвета правящей семьи, Эры и Дэуса, а можешь надеть цвета Александра.
- Чтобы меня приняли за его собственность, - горько усмехаюсь я, уже начиная понимать, что цветам в одежде в Хаяте уделяют особое внимание.
- Тебя в любом случае посчитают собственностью, - Виера пожимает плечами, укутанными в черный с золотым шелк. – Твой выбор лишь в том, чьей именно ты станешь, Алира.
Мне не нравится эта роль.
Ужасно не нравится.
Но больше Александра в этом дворце меня пугает только Эра. А потому, поджав губы, я киваю в сторону черного с золотым платья, вызывая улыбку Виеры:
- Умница.
Не позволяя сказать больше ни слова, она отправляет меня в купальни, сама начиная готовить какие-то диковинные штуки для завивки волос.
- Они запомнят тебя на долго, - хохочет она, продолжая щебетать про то, как именно будет наряжать меня.
Чувствую себя примерно куклой, которой у нее никогда не было.
- Виера, - тихо зову я, погружаясь в бирюзовую воду. – Ты знаешь что-нибудь о Дее, Гибе и Зохе?
По тому, как все внезапно стихает, я понимаю, что Виера взвешивает то, что может мне рассказать и при этом сохранить голову на плечах.
- Они живы, - произносит она, заглядывая ко мне и вызывая сильнейшее сердцебиение. – Все они, - повторяет, видя напряжение в моем взгляде.
- Спасибо, - шепчу, и она кивает, вновь скрываясь в комнате.
Кажется, я и так это знала.
Теперь, когда мои глаза загорелись неоново-голубым пламенем, я словно могла чувствовать на расстоянии тех, кто мне дорог.
Ничего конкретного. Только бледные тени эмоций. Но именно благодаря ним я понимала, что пока я буду играть роль послушной куклы, мои родные и близкие останутся невредимы…
***
Величественный зал пестрит многообразием красок. Я зачарованно оглядываю куполообразный свод, расписанный картинами, изображающими древних титанов.
Эра уже успела произнести очень пафосную речь, из которой я поняла лишь то, что все они отправляются домой, чтобы занять свое место на вершине богов. Мне же отведена скромная роль проводника.
Который должен будет умереть ради общего блага. Вот только об этом Эра умолчала. Она все время указывала на меня руками, словно демонстрируя новую побрякушку, а ее муж, Дэус, поглядывал на меня ленивым пьяным взглядом.
Последнее на кого он был похож, так это на правящего мужчину титанов.
Смотря на него, я думала о том, что Дэус на самом деле – и есть олицетворение упадка их расы.
Хотела ли я помочь им вернуться домой? Возможно. Но не ценой собственной жизни.
- Вам бесподобно идет это платье, - улыбается женщина с неоново-зелеными глазами в оранжевом платье.
- Его выбрал Тэр Александр, - отчеканивает Виера со сладостнейшей из улыбок, и женщина вся как-то сразу сникает, делая несколько шагов назад.
- Это правда? – шепчу я, видя, как все собравшиеся, несколько сотен человек, смотрят на нас и перешептываются.
- Нет разумеется. Он даже не знает, что я подготовила его для тебя, - усмехается Виера, не замечая того, как меняется мое лицо.
Мне уже не нравится то, что мы сделали. Хочется содрать с себя чертову тряпку, прежде чем сам он заметит меня. Я почти уверена, что ему это не понравится. Наверняка Александр посчитает насмешкой то, что я нацепила на себя его цвета.
Бокал в руке начинает дрожать, когда я улавливаю его фигуру, появившуюся в дверях.
Шепот становится таким осязаемым, словно я нахожусь в центре улья. Все присутствующие изучают Александра. Его новый образ.
- Боги… - шепчет Виера рядом совсем тихо, но мне удается расслышать. – Эра до конца жизни будет припоминать нам это…
Знает ли Виера о том, что произошло? Винит ли в этом?..
Сердце стучит так громко, что кажется этот гул перекрывает музыку, струящуюся из арф в руках умелых девушек.
Александр кланяется Эре и Дэусу. Александр принимает поздравления Тесс и Тэров, разряженных в парные цвета своих семей. Александр ищет кого-то глазами в толпе, и сталкиваясь взглядами со мной, он завешает этот поиск…
Колени слабеют, когда он уверенной походкой направляется к нам с Виерой, больше не останавливаясь, когда кто-то пытается с ним заговорить.
Чувствуя, как грудь сводит спазмом боли, я изучаю каждый изгиб черной маски, закрывающей правую часть его лица, словно вторая кожа. Она скрывает уродливые шрамы, нанесенные мной, но не прячет ненависть в его лице, направленную на меня.
Он оглядывает мой наряд так, что плечи сводит. Слишком глубокий и слишком откровенный вырез. Это говорят его глаза. Я одета бесстыдно. А высокая прическа, открывающая плечи и руки, только усугубляет дело. То, что ноги скрывает длинная юбка платья, украшенная золотом по подолу, сейчас кажется мне очень кстати.
- Твоя идея? – зло произносит он, смотря аккурат мне в лицо.
- Вообще-то моя, - Виера пытается втиснуться между нами ширмой, но Александр отодвигает ее уверенно, одним движением.
- Кто позволил тебе выряжать ее в мои цвета?
Я стискиваю зубы, чувствуя немыслимую злость на него. Такую, что щеки начинают алеть бешенством.
- Если тебя так раздражает то, что я в твоих цветах, то пересели меня поближе к апартаментам Эры и Дэуса, уверена, они не будут против того, чтобы я носила их цвета.
Резкий шаг вперед, вплотную, и меня обдает запахом сандала. Голова идет кругом от адреналина и нехватки кислорода. На нас все смотрят. И то, что Александр начинает полыхать тьмой привлекает только еще больше внимания.
- Я не давал тебе слова, - хрипит он.
- А я не спрашивала твоего позволения высказываться, - цежу сквозь зубы, неотрывно смотря в его полыхающие бешенством глаза.
Он хватает меня за руку, и я выдыхаю болью от того, что золото браслета металлом впивается в кожу под его железной хваткой.
- Мне больно, - хриплю я.
- Мне плевать, - отчеканивает он, но почему-то кажется, что хватку Александр ослабил.
- Александр… - Виера бессильно окликает его, но он не реагирует. Тащит меня сквозь толпу, идя быстрым шагом.
- Что ты творишь? – шиплю я. – Куда
