Через три дня я повторила попытку. Андре, как и обычно, пришёл утром делать мне массаж и, как и обычно, сел для этого на край кровати. Я поднялась повыше, скидывая одеяло. Сейчас на мне была новая шёлковая ночная рубашка, хорошо облегавшая фигуру. Кожа блестела от втёртого в неё ароматического масла. Волосы я привела в порядок при помощи шпилек.
Андре положил руку на мою шею. Я решительно повернулась к нему и опустила её себе на бедро. Коснулась собственной рукой его подбородка, потом запустила руки ему в волосы. Снова вдохнула запах его туалетной воды; от этого запаха слегка закружилась голова. Приподнявшись, я опять потянулась к его губам, и на сей раз готова была поклясться, что он тоже потянулся к моим. И только в самую последнюю секунду вдруг остановился. Затем отодвинулся, и его рука соскользнула с моей ноги.
- Совсем забыл, что ко мне вот-вот придёт посетитель. - Голос Андре прозвучал напряжённо, а мне в глаза он старался не смотреть. - Давай сегодня отменим утренний массаж, хорошо?
И он поспешно вышел из комнаты.
Какое-то время я просто сидела с широко раскрытыми глазами и бухающим сердцем. Потом почувствовала, как румянец приливает к щекам. Кожа горела так, что, казалось, от её соприкосновения с каким-нибудь предметом моментально случится пожар. Нет, какая же я всё-таки дура! Не надоело ставить себя в идиотское положение? А заодно и его? Ещё и вырядилась курам на смех...
Я снова укрылась одеялом с головой и негромко застонала, закрыв глаза. Ладно, возможно, я не его идеал красоты, но чем я, в конце-то концов, хуже той же Бекки?! Ответ пришёл сразу же. Ты отлично знаешь, чем, Эрта. Не надо лицемерить в собственных мыслях. Андре просто не может воспринимать тебя как женщину. И это совершенно нормально в сложившихся обстоятельствах. Память принялась методично рисовать перед глазами картины из моего призрачного прошлого. Женщину, висящую на цепях, - израненную, смертельно бледную, в грязной изорванной одежде. То, как Андре купает меня, нагую, в реке. Как одевает меня в платье жены кузнеца. Яна, нависшего надо мной, задрав мне юбку. От каждого нового воспоминания щёки принимались гореть всё ярче, хотя, казалось, это было уже невозможно. Да, Эрта, тут всё совершенно понятно. Понятно и безнадёжно. Между вами стоит слишком многое. Думать о тебе как о женщине ему, скорее всего, даже неприятно. Это данность, и её не изменишь. И не надо принимать дружеское отношение и, возможно, благодарность, за совершенно другие чувства. Которые он к тебе не испытывает и никогда не испытает. Погодника ты от него точно не дождёшься.
Разумеется, никакой посетитель к нам в дом в ближайшее время не пришёл. И, хотя это было более чем предсказуемо, с каждой минутой, прошедшей без звонка дверного колокольчика, я злилась на Андре всё сильнее. Злилась на него и злилась на себя. И всё хуже понимала, как буду продолжать жить с ним под одной крышей. Да и следует ли? Он ведь и так потратил на меня достаточно много времени, сил и денег. Прежде я была беспомощна, и ни у него, ни у меня не было выбора. Но теперь я поправилась и скоро полноценно встану на ноги. После этого я буду способна так или иначе вести свою собственную жизнь. Пока я не знаю, чем стану заниматься, но что-нибудь без сомнения найду. Я попросту не имею права продолжать сидеть у Андре на шее. Тем более, что он вполне чётко дал понять, что моя близость ему не нужна.
Два часа спустя посетитель всё-таки пришёл, но вряд ли Андре ожидал его настолько более рано. Зато клиентом оказался, ни больше ни меньше, барон Этлтон, хозяин земли, на которой и располагался Медридж. Какое-то время они с Андре беседовали в кабинете, обсуждая погодник, который барон решил заказать в качестве сюрприза для своей супруги. Затем они вышли в гостиную, чтобы выпить там по бокалу вина. Я же как раз сидела в кресле под пледом, которым меня заботливо укрыла Летта, и с книгой в руке. Благо сейчас, когда материальное положение Андре серьёзно улучшилось, он уже мог позволить себе покупку книг и получил таким образом возможность выбирать читаемое. Могу заметить вскользь, что любовных романов у нас в доме при этом не появилось.
Барон воспринял моё присутствие с немалым воодушевлением.
- Госпожа Делл! - воскликнул он и, подойдя, галантно поцеловал мне руку. - Наслышан о вашем чудесном выздоровлении. Очень рад! Месфилт действительно талантливый лекарь, один из лучших, - добавил он, повернувшись к Андре.
Тот кивнул.
- Это хорошо, что вы оба здесь, - не менее воодушевлённо продолжил барон. - Я бы хотел пригласить вас на бал, который состоится через две недели в моём городском доме. Приходите, Артур, и непременно приводите свою очаровательную супругу.
Очаровательную, вы только подумайте, мрачно подумала я. "Супруг" мой так явно не считает.
- Моей жене по-прежнему нездоровится, - с сомнением произнёс Андре. - Думаю, ей не стоит пока выезжать из дома, тем более на бал. Это может сильно её утомить.
Насколько я могла судить, собственное приглашение он воспринял просто прохладно. Адресованному же мне приглашению откровенно воспротивился. Я снова начала злиться. Значит, ехать со мной ему до такой степени не хочется? Настолько, что он даже не счёл нужным со мной посоветоваться? Интересно, почему? Возможно, моё присутствие будет мешать ему флиртовать с местными красотками?
- Не тревожьтесь, Артур, - и не подумал принять возражение барон. - Я ведь не заставляю вашу супругу весь вечер танцевать вальсы. Не беспокойтесь, мы с женой сделаем всё, чтобы ей было комфортно. Усадим её на самое удобное место и предоставим всё необходимое. Однако, согласитесь, не может же она сидеть исключительно дома, ожидая окончательного выздоровления. Так она может заскучать. Однако не скрою, - с улыбкой добавил он и подмигнул Андре, - что некоторые дамы будут сожалеть о том, что вы пришли не в одиночестве. Однако - такова жизнь.
И он беззаботно рассмеялся. Любящей и любимой жене такое замечание могло некоторым образом польстить. Но вот в моём случае оно, напротив, лишь подогрело и без того зародившиеся подозрения насчёт тех планов, которые были у Андре на этот бал. И тем сильнее стало желание на бал прийти.
- Мы очень благодарны вам за приглашение, барон. - Андре уже понял, что откручиваться бесполезно. - Мы обязательно придём.
- Отлично. - Барон перевёл взгляд на меня, и я с вежливой улыбкой кивнула. - Я пришлю вам официальное приглашение.
- Кто будет на балу? - как бы между делом осведомился Андре. - Какие-нибудь гости из столицы? Или, возможно, из-за границы?
- Нет. - Барон покачал головой к нашему с Андре совместному удовлетворению. - Всё будет тихо, можно сказать, по-домашнему. Только наше здешнее общество. Вам понравится. Немного, конечно, смахивает на серпентарий, - добавил он, понизив голос и заговорщицки мне подмигнув, - но зато не соскучишься. Все эти люди по-своему очень милы, если к ним привыкнуть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
