Блаженный Феодор поступил так, как научил его этот человек, и начал бес кричать в отроке:
— Уйду, уйду, только на один час оставь меня.
Когда Феодор отошел к алтарю, то бес закричал:
— О мучение! О великая сила Назорея. С того времени как сошла на землю, она вооружила на нас людей, и теперь этому ничтожному отроку дала власть над нами. О горе мне! таким еще юным отроком изгоняем я, будучи не в силах сносить благодать, данную ему с неба. Великая беда будет нашему роду от малейшего сего, ибо многих нас он изгонит из тел человеческих, а самая лютая для меня беда — начало данной ему власти он начинает на мне испытывать, и я не смею возвратиться к отцу моему диаволу, изгнанный малым этим детищем. Если бы от какого-нибудь старого человека со мной это случилось бы, не такой был бы мне за это укор и стыд. Проклят день, в который родился этот страшный для нас отрок!
В то время, как вопиял бес, святой Феодор взял елея от лампады, помазал им голову бесноватому отроку, сотворил над ним крестное знамение и запретил бесу, говоря:
— Выйди теперь, коварный дух, и не произноси подобных слов более.
Бес вскричал громким голосом и, кинув отрока к ногам Феодора, вышел; отрок же благодатью Божиею стал здоров. Об этом чуде узнали все жившие в той стране и прославили Бога.
Пожелал Феодор подражать в пустынной жизни святому Иоанну Крестителю и святому Илии пророку [11] и раздумывал, где бы он мог скрыться от людей. Для этого он поднялся на высокую часть горы и нашел там уединенное место, где увидал большой камень, под которым ископал себе пещеру и затем попросил одного из клириков, добродетельного диакона, приносить ему в известное время немного хлеба и воды, заклиная его именем Божиим никому не говорить о нем. Он взял от клирика жесткую власяную одежду, а до тех пор всегда ходил в мягких одеждах, даваемых ему матерью, и затворился в этой пещере. Клирик по просьбе его и вход землею засыпал, оставив только небольшое отверстие, чтобы можно было подать ломоть хлеба и кружку воды. Так провел два года жизни в полном затворе святой Феодор, как погребенный мертвец, и никто о том не знал кроме клирика. Люди того селения приходили в церковь и, не видя там Феодора, удивлялись и недоумевали, куда он скрылся. Случилось в это время проходить там воинским полкам, и некоторые думали, что воины взяли и увели Феодора с собой, и просили князя своего отправить в полки за поисками слугу его, но, искавши там прилежно, не нашли и думали, что он был съеден зверями. Плакали по нем мать и все домашние его неутешно как по мёртвом, и все люди того селения жалели о нем. По прошествии двух лет, клирик, побуждаемый отчасти неутешными рыданиями матери Феодора, отчасти боясь, чтобы он не умер от такой тесноты, рассказал о нем. Тогда пошли все с поспешностью и радостью и, отворивши пещеру, извлекли его оттуда почти мёртвым. Он же, как только увидел дневной свет, был безгласен на много часов. Голова его покрылась струпьями и червями и плакали, смотря на него, домашние и привели его в церковь святого Георгия. Мать хотела взять Феодора к себе в дом, чтобы полечить его, но он никак не хотел и оставался по прежнему при церкви мученика, голова же его через несколько дней совершенно исцелилась. Узнал об этом Анастасиопольский епископ Феодосий и прибыл с причтом в это селение, чтоб увидать раба Божия Феодора, и, увидав, удивился житию его. Побуждаемый внушением Св. Духа он сначала благословил Феодора на низшие степени клира, а потом посвятил в сан пресвитера, хотя он имел только семнадцать лет [12]. Епископ говорил о нем так:
— Таковой человек, в котором благодать Божия живет, восполняя время, достоин быть рукоположен и раньше надлежащего времени, ибо святой Апостол Павел, святого Тимофея еще совсем юного удостоил сана пресвитера.
К Феодору же обратился со словами:
— Господь, удостоивший тебя священства, дарует тебе и архиерейство, чтобы тебе пасти словесное стадо Его; прежде же прими монашеский чин, возрастай верой, добрыми делами и помолись о мне.
Сказав это и благословив Феодора, епископ отправился к себе, а блаженный Феодор начал совершать бескровные жертвы, достойно предстоя пред престолом Божиим. Имея желание видеть святые места в Иерусалиме и найдя себе доброго спутника, он пошел туда и достиг Иерусалима. Там он с большим усердием и благоговением поклонился Животворящему Древу Крестному, святому Гробу Господню и, обойдя прочие святые места, поклонился им и молился. Посетил святых отцов, живших там в затворах и в пустынном отшельничестве, сподобился от них молитв и благословений, после сего пришел в Хозевитскую лавру, находящуюся при церкви Пресвятой Богородицы близ Иордана, в которой о Феодоре было уже возвещено Богом архимандриту. В Лавре он был облечен в иноческий образ по повелению Божию и с благословением отпущен к себе.
Возвратившись, он продолжал жить при церкви святого великомученика Георгия, свято служа Богу, сияя как славный пророк Моисей благодатью Господней, обильно пребывающей в нем. С помощью ее он исцелял всякие болезни, случавшиеся с людьми, и как власть имеющий, изгонял духов нечистых. Бабка его Елпидия, тетка Диспения и юная сестра Влатта не хотели разлучаться с ним, но, взирая на богоугодную жизнь его, по силе своей, старались подражать ему как постом, так и молитвой, и от трудов рук своих нищим подавали милостыню.
В скором времени преставилась ко Господу в добром исповедании тетка его Диспения, по погребении которой, он взял свою двенадцатилетнюю сестру Влатту, привел в девичий монастырь и оставил там, уневестив ее Христу, а блаженную Елпидию устроил пока в доме близ себя. Проводя жизнь святую и непорочную, дева Христова Влатта, по истечении трех лет, перешла в чертог своего бессмерного Жениха. Узнав о ее кончине, святой Феодор с радостью возблагодарил Бога. Елпидия же по совету святого удалилась в близ стоящий женский монастырь при церкви святого мученика Христофора, куда присылал к ней преподобный, приводимых к нему за исцелением бесноватых и больных девиц, чтобы Елпидия давала им наставление как молиться, поститься и чтобы поучала их добронравию. По отшествии блаженной матери его в монастырь, не имея никого во служении у себя, он нанял работника, чтобы служил ему. Промысл Божий хотел сделать Феодора ловцом человеков (Мф.4:19) и начал посылать ему некоторых людей для сожительства. Во-первых, некто Епифаний, молодой летами, побуждаемый боголюбивыми стремлениями, пришел к нему. Рад был блаженный Феодор, что Бог не оставил его одного. Приняв Епифания, он облек его в иноческий образ и наставил его на столь святое житие, что он и над бесами имел власть, изгоняя их из людей. Также одна благочестивая женщина, получившая от преподобного Феодора исцеление от своей болезни, привела к нему своего малолетнего сына именем Филумена, умного и хорошо знающего читать и писать. И были эти три сверстника рабы Христовы, подобны древним трем отрокам в Вавилоне (Дан., гл. 3), соединенные одной любовью и усердием к Богу, а между ними был Сам Господь, говорящий: «где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф.18:20).
Через несколько лет, когда скончался о Господе блаженный Епифаний, пришел вместо него очень усердный в добродетели Иоанн. В то время прибыли люди из селения, называемого Протомария, к преподобному, умоляя придти к ним, потому что недалеко было место, обитаемое множеством нечистых духов, и никому нельзя было без вреда миновать его, ни людям, ни скоту, а в особенности в час полуденный и по захождении солнца. Пошел раб Божий Феодор на это место и велел там выкопать малую пещеру, затворился в ней на всю зиму и оставался там, пребывая в посте и молитве, до Пасхи. Бесы, не вынося пребывания его там, бежали, гонимые как оружием, молитвами святого и много раз от многих людей слышны были плачевные вопли бесов, стонавших о том, что их изгнал Феодор. Народ того селения имел столь сильную веру в него, что, приходя, брал землю из пещеры, в которой жил преподобный, и, примешивая ее к пище или питью, подавал больным людям и скоту как верное врачевство и по вере своей получал исцеление.
Жил в том месте один верующий муж, ремеслом кузнец, которому преподобный велел сделать железную клетку без крыши, такую узкую, чтобы только человеку возможно было стоять, и в ней он придумал необычайное мучение для своего тела. Об этом узнали многие люди и стали приносить к кузнецу железные орудия, так что железа стало достаточно для дела, и когда скована была клеть, то ее отнесли с крестами в Сикею к преподобному. Он поставил ее над своей пещерой и затворялся в ней часто на продолжительное время и стоял там, как столп недвижный, перенося всякую непогоду. Поелику клетка та была без крыши, то летом знойное солнце жгло его, зимой жестокие морозы леденили и сковывали тело святого. Бури и ветры на него ополчались, снег и дождь омочали его, но он оставался как камень нечувствителен и твёрд как адамант. Всемогущий Бог послал ему столь великое терпение, превосходящее человеческий ум и природу, на изумление людям и прославление святого имени Божественного. Феодор не только клетку ту железную избрал себе как добровольную темницу, но и тело все свое заключил в железные узы: ноги свои обувал в кованные сапоги и носил такие же нарукавницы, надевал тяжелую железную броню, опоясывался толстыми веригами и носил железный жезл с изображением на верху его креста. Жизнь свою он расположил так: после праздника Рождества Христова, до Крещения, входил в пещеру обложенный тяжкими железными веригами, оставаясь в ней безвыходно до Пасхи, после же Пасхи затворялся в клетке. Такой тяжестью железной и произвольной темницей терзал он свою плоть, мучая и угнетая ее как раба и пленника, чтобы она не возбуждала внутренней брани. Во святую четыредесятницу отнюдь не вкушал пищи, кроме овощей и ярового хлеба и то только в субботу и воскресенье. Бог покорил ему диких зверей, бывших в пустыне; так например страшный медведь три года приходил к нему и брал из его рук пищу, также и волк питался от него. Приходившие и уходившие от святого звери не делали никакого зла ни людям, ни животным, если бы и случалось кому-либо встретиться с ними. Было это по чудесному действию Божию, Который прославлял угодника Своего, Его прославляющего.
