мы погрузились под воду.
Дьявольски соблазнительное окунание в неведомые глубины началось медленным погружением, позволяя каждому из нас ощутить соприкосновение с водой. Первое что случилось — это паника. Каждый раз, когда я вижу воду, вспоминаю тот самый инцидент. Но сейчас я ощущаю руки Энзо на себе, и во мне разрастается чувство, что я в безопасности.
Я с детства умела открывать глаза под водой. Даже в море. Хоть после этого и были красные глаза, но мне нравилось. По этому сейчас я решила их тоже приоткрыть. И испугалась. Он смотрел на меня а ответ, слегка улыбнувшись. Видимо для него это тоже оказалось неожиданностью.
Но ещё шоком стало то, что его радужка на левом глазу съехала немного вверх. Что за черт? Он перестал улыбаться и тут же вытащил меня на поверхность. Я пыталась отдышаться, выплевывая воду.
— Что ты творишь? — выкрикнула я. Пусть не зазнается, что мне понравилось. Это же сейчас было прямо как в книге!
— Я думал ты оценишь, Lettrice. — виновато сказал он. И снова это слово. Он называет меня читательницей. Ну разве это не мило? — Mamma Mia! Прости меня пожалуйста, я совсем забыл, что..
— Брось, да, сначала я запаниковала, но потом… Мне было комфортно с тобой плавать, итальянец.
Он подвёл меня к бортику, а сам начал тереть свой глаз.
— Что у тебя случилось?
— Всё в порядке. — растерянно ответил он, всё ещё продолжая его тереть.
— Я всё видела под водой. И я не дура. У тебя гетерохромия?
Его рука замерла. С одним закрытым глазом, он вылез из воды и направился в дом.
— Ну стой, не уходи.
— Мне нужно зеркало. — отрезал итальянец, ускорив свой шаг.
Я оперлась руками и вылезла следом.
Успела его догнать и положить свою ладонь ему на плечо. Мы свернули в коридор, где висело небольшое круглое зеркало с подсветкой.
И тогда Энзо приоткрыл свой левый глаз. Он был темно орехового цвета. Никогда не видела людей с гетерохромией. Это так красиво, что у меня не получется оторвать взгляд. Вот что значит не земная красота.
Моретти потянулся пальцами к глазу, немного приподняв веко. Я думала, что он будет возиться с ним ещё очень долгое время, но справился довольно быстро.
Теперь я могла наблюдать его во всей красе. Без каких-либо линз.
— Зачем ты это скрываешь?
— Думаю тебе очень легко понять причину. — произнёс он, прищурившись, но всё ещё прожигая меня своими разноцветными глазами.
— Да, но я переборола эту чёрту в себе и теперь не скрываю своей особенности.
— После того как неоднократно терпела поражение.
— Итальянец, ты мне веришь или нет? Как говорится умирать так вместе? Вот, как позорится так тоже вместе.
— Когда я помог тебе выбраться из бассейна, ты спросила меня почему я помог. Так вот, это и было причиной. Ты была такой же необычной, особенной как я. Мне было очень больно видеть то, как над тобой ржали все те идиоты.
— Кто ещё об этом знает?
— Никто. Хотя, я в детстве часто гулял так с Фабианой, но мне кажется, что она уже забыла об этом.
Мне не хочется сейчас вообще разговаривать про эту ДиАнджело так, что стоит немного перевести тему.
— Пойдём к бассейну, я не накупалась.
Он кивнул и в последний раз посмотрелся в зеркало.
Я протянула руки и обхватила его спину, и потянула за собой. Он же приобнял меня в ответ, оставляя свою руку на моей талии.
В лицо сразу ударили яркие солнечные лучи. Где мои солнцезащитные очки?
— Можно задать вопрос? Сева вчера сказал, что ты мне что-то не рассказал. Например почему меня не предупредил, что нужно было брать вещи?
— Дело в том, что сегодня приедут мои родители. И ты будешь присутствовать. — признался он, всё ещё не спуская рук с моей талии.
— Что!? Ты даже не посоветовался со мной! — крикнула я, плеснув в него водой. Он засмеялся, наверное от того, что моё действие ничего не изменило. Поэтому я толкнула его в воду, а потом по собственному желанию сама прыгнула следом.
Актриса из меня ещё та. Нет, я правда удивлена, что он мне ничего не сказал. Теперь я очень волнуюсь.
— Mamma Mia. Один один. Но на счёт вещей, если бы они действительно были нужны, то я бы незамедлительно сообщил тебе об этом. Все что тебе может быть необходимо есть в шкафу, в комнате, где вы сегодня спали с девочками. Если ты уже конечно успела заметить.
— А чьи это вещи? Только не говори, что они пренадлежат твоей маме. А ещё хуже бабушке.
— Нет конечно, я лично выбирал каждую. Тебе очень идёт эта пижама, так и представлял как она будет на тебе сидеть. Ребята уедут после обеда. Мелисса сказала твоей маме, что ты поехала к ней с ночёвкой, позже сама подтвердишь.
Всё таки бессмысленную легенду конечно они придумали. Я ещё вчера ей написала всю правду и она положительно на это отреагировала. А сегодня наверняка примерила образ строгой мамочки для друзей. Смешно.
Я улыбнулась не отрываясь от его внеземных глаз, и одновременно с этим мои губы начали дрожать, зубы стучать. Я только прыгнула в воду! Почему я уже замёрзла? Или это не от холода?
Итальянец заметил это и нахмурившись, вытащил меня из воды посадив на бортик. Затем вылез и сам следом. Он помог мне встать на ноги, а после схватил с лежака единственное полотенце, которое он брал для себя, но отдал то он его мне, точнее накинул на плечи. Я была бы не я, если бы не оценила этот мужественный поступок. Казалось бы мелочь, а приятно. Перед тем как его поблагодарить я надела очень мягкие тапочки в которых нога балдежно проваливалась как в мягкую вату.
— Больше спасибо. — стуча зубами сказала я, осматривая его пресс. Ну, а почему бы и нет? Зачем опускать такую хорошую возможность? Почему то до меня это дошло только сейчас.
— Ты
