Капитан Америка.
Я уже несколько часов ненавидела прозвище, которое я ему дала.
Женя и Алекс смотрели на меня, ждали, что я буду делать…
- Алекс, нам пора, быстро!
Они встали, но я сделала знак – остаться и…
Нет, не брать трубку глупо. А я не глупая.
Я очень не хотела быть глупой. Очень.
Нажимаю на зеленую стрелочку и выхожу из гостиной.
Молчу.
- Наташа… - голос хриплый, но такой… родной!
- Да…привет…
Знает он или не знает о том, о чем знаю я? И что делать, если знает? А если не знает?
И…
- Наташ, я в самолете, буду примерно часов через десять. Прошу тебя, пожалуйста, просто будь дома хорошо?
А где мне еще быть, интересно? Сейчас уже вечер, скоро ночь, ночью беременным надо спать в своей постели. Спокойно, без стрессов и нервов.
Это я и собираюсь делать.
Ой, нет, не собираюсь, потому что тупая боль опоясывает живот, и я сгибаюсь пополам, застонав…
- Наташа? Наташ, что случилось? Наташ?
Голос в трубке.
Голос Жени и ее стального босса, которые услышали мой стон.
- Больно…
Пришла в себя в палате. С ужасом осмотрела свое тело – живот на месте.
Слава Богу.
Женька лежала на соседней койке, в той же одежде, в которой пришла после моего истеричного звонка. Подруга! У нее двое детей малолетних, а она зависла со мной в клинике…
- Жень?
- А? Ой! Наташка! Как ты нас напугала! Лежи тихо, я вызову доктора.
Доктор, милый, улыбчивый мужчина – откуда у него ресурс улыбаться ночами беременным, которые внезапно сваливаются на голову?
Он объяснил, что мне сделали УЗИ, взяли анализы, у меня тонус, нужно немного полежать под наблюдением. Я готова. Наверное, под наблюдением именно то, что надо. Только я не понимаю, почему я так долго была не в себе.
- Наташ, тебе просто дали успокоительное, чтобы ты поспала…И… чтобы больше не плакала.
Вспомнила, точно, я приходила в себя в машине Алекса, рыдала навзрыд, пытаясь объяснить, что я очень люблю Андрея, и мне все равно, что он с кем-то там, я не хочу потерять его ребенка.
И все это было правдой.
Я любила. И хотела ребенка. И мне было плевать на то, что Андрей целовался там с кем-то взасос и даже, наверное, переспал!
Гордость не будет вас любить, не будет заниматься с вами сексом, не будет воспитывать ваших детей.
Так что гордость идет в одно место. А я…
Постараюсь понять и простить…
- Наташ, мне нет прощения. Я… я просто мудак. Ты была права тогда, первый раз на террасе. И… наверное зря ты разрешила мне тебя…любить.
Он сказал – любить. Не отыметь – не то, что он предложил мне тогда.
Любить.
- Андрей, знаешь… мне… мне все равно.
- Что?
- Все равно что там было. Правда. Мне плевать. Я люблю тебя. И мне очень плохо. И я так хочу, чтобы ты был рядом. Всегда!
- Малышка…
Он сел на мою кровать, осторожно провел по моей руке, потом положил ладонь на живот… Потом опустился, прижимаясь лбом к животу…
- Наташа… я люблю тебя я… хочу убить себя, убить за то, что сделал тебе больно.
Я заблокировала Элис. Но… она нашла обходные пути, прислала мне на почту кучу снимков – вся желтая пресса Америки и даже немного России пестрела историей грехопадения «молодого олигарха Устюгова», который изменил беременной жене с неизвестной молодой моделью Джессикой Рейган. «Рейган снова «нагнул» русских». «Холодная война стала горячей».
ОМГ! Кто только придумывает эти слоганы?
- Я не спал с ней.
- Я знаю. – я правда это знаю. Потому что…знаю и все. И знаю, что это Элис все подстроила. Я не оправдываю Андрея! Он знал куда идет! Прекрасно понимал, что не стоит пить все, что наливает его долбанутая подружка! Которую уже пару раз ловили на употреблении «дури».
Я вспоминаю фразу, которую очень люблю.
«Никто тебе не друг, никто тебе не враг, но каждый человек твой великий учитель».
Увы, приходится учиться на своих ошибках. А это всегда больно.
Но… он со мной. Он рядом. Он мой.
И мне плевать на все остальное!
Реально плевать! И так будет всегда, пока он со мной.
И пока я с ним.
И пока…
Пока в моей жизни еще не появился огромный «КАМАЗ», несущийся на бешенной скорости…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 45.
Я смотрел на ее бледную кожу, на которой сейчас не было ни одной веснушки и мне хотелось убивать.
Себя убивать. Потому что…
Фак, фак, фак…
Ты облажался Капитан Америка, ты так облажался хренов мудак!
Я сидел у ее койки в палате и плакал.
Просто плакал! Даже не пытаясь вспомнить, делал ли я это когда-нибудь в жизни? А, да… делал. Не так давно. Когда брал ее в жены, давая клятву верности.
Верности, сука!!! А не всего того, что ты натворил…
Сжал лицо в ладонях, надавив на виски, которые ломило, словно сверло вкручивалось в череп с обеих сторон.
Главное, что я не пил вчера! Или это номинально было уже позавчера? Какая хрен, разница!
Да, я думал, что не пил! Я сразу сказал, что возьму только баночку «колы» и все.
Баночка «колы»! Я недооценил хитрость и расчетливость Элис.
Впрочем, мог ли я винить только Элис? Я ведь знал, что наше знакомство окончилось еще тогда, когда она отправляла моей Наташе наши с не фото, пытаясь повернуть ситуацию таким боком, чтобы моя фея подумала, что мы с Элис переспали. Это было хреново. Но я это пережил, сказав дружбе с Элис – гудбай!
И за все время моего пребывания на Манхэттене мы ни разу не пересеклись. Я даже удивился, что она не позвонила и не написала, хотя через общих друзей, конечно, узнала, что я приехал.
Я поселился в отеле – так мне было удобнее. В принципе контакты с Элис были исключены, и я даже забыл о ней.
- Эндрю? Привеее-т…
Твою ж мать! Я согласился прийти на вечеринку по случаю дня рождения одного из моих американских приятелей только потому, что мне хотелось переговорить с парой знакомых у родителей которых были связи в Конгрессе. Только поэтому! И я уже собрался уходить, узнав, кто именно может мне помочь! И Элис не входила в мои планы.
Мне надо было сразу уйти, как только я услышал ее томный голос! Но меня задержал Эдик Эрлинг, он был на вечеринке вместе со своей теперь уже женой – той самой балериной из «Большого». Эрлинг извинялся за то фото моей Наташи, которое он прислал из клуба тогда, сто лет назад… фото из-за которого мне хотелось вздернуться. Тогда Трошин беззастенчиво залез в трусики к фее. Я не был расположен к разговору с Эдиком, но…
- Андрей, слушай, - странно, он никогда не называл меня Андрей, всегда Эндрю… - Андрей, Элис, конечно, сука редкая, но… у нее в последнее время все совсем паршиво. Они плотно подсела на дурь, и говорит всем, что любит тебя, а ты разбил ее сердце.
- Ее проблемы.
- Да, конечно. Знаешь, я, наверное, должен тебя попросить поговорить с ней, успокоить ее, все объяснить ей, сказать, что между вами ничего не может быть, да?
- Эд…
- Погоди, Андрей, дослушай. Держись от нее подальше. У нее с головой проблемы. Просто держись подальше!
Именно это я и собирался делать.
Взял с стола свою колу, сделал пару глотков.
- Эндрю… пожалуйста, поговори со мной!
- Элис, иди ты к черту!
Я встал, было жарко, решил выйти на террасу. Клуб, в котором нас собрал приятель находился на сороковом этаже одного из небоскребов. И был знаменит именно террасой с видом на Центральный парк. Пафосно, дорого, для прожигателей жизни, коим я не был.
- Эндрю?
Элис была не одна, с подружкой, симпатичной рыженькой штучкой, которая чем-то напомнила мне фею. Я думал, терраса меня освежит, но…
- Не хочешь покурить Эндрю?
- Уволь, хочу уйти подальше отсюда!
Элис ухмыльнулась. Её подружка подошла ко мне ближе.
- Может потанцуем, один танец?
Она улыбнулась и одними губами молила – плиз, плиз… Потом потянулась к моему уху и прошептала:
- Элис меня достала, я не знаю как от нее отвязаться, она накурилась и хочет секса, а я не шарю по девочкам!
