его голове.
— Это Мать подлянку кинула, — тот же самый фактик дошел и до Семеновича.
— Верно! Никто из пугзов не знал, что корабль купленный! Вот же дрянь, а?
— А что ты хотел? Она же мать всех торгашей. За прибыль продаст кого хочешь. Да и выгодно ей руками Пакта нас устранить. О фетуции же никто не знает. Нас грохнут, она месторождение себе приберет.
Месть подлой гиканке подождет, сейчас у ГССР были гораздо большие проблемы. Но зарубочку себе Егор поставил — если они с этой передряги выберутся, то счет он гиканше предъявит нехилый.
— Вы признаете себя виновными в нарушении правил «О мирном сосуществовании»? — прерывая приятелей спросил инспектор.
— Нет, — угрюмо ответил Егор, понимая, что признание ничего не изменит. Пакт нашел виноватых и обязательно должен их наказать. Даже в том случае, когда обвинения строится на показаниях одной из самых отъявленных преступниц в секторе Отау.
— Егор! Они летят! — радостно завопила Мижатка.
— Кто летит? — со всеми этими разбирательствами Егор забыл, что он поручал Мижатке.
— Миитэ! Они откликнулись на призыв!
— Ну слава богу! Нам бы до их прилета продержаться.
— Вы почему отключились? — пронудил литарий.
— Срочные дела возникли.
— Вы должны отложить все ваши дела. Ведь сейчас решается судьба вашей системы. И я, рассмотрев все объективные факты, признаю вас виновными! С этого момента вы признаны нежелательной цивилизацией. Вам запрещено покидать пределы системы. Вы должны немедленно уничтожить все корабли, способные совершать межзвездные переходы. Утилизация данных кораблей должна быть проведена полностью за ваш счет. Далее…
— А нам уже достаточно. Мы тебя выслушали и решили, нам это не подходит, — вмешался Семенович, — забирай своих соколиков и чеши отсюда подобру-поздорову.
— Что? — литарий, даже с помощью автопереводчика, не смог понять, что конкретно имел в виду Семенович.
— Боюсь, что мы вынуждены вам отказать. Предложение поломать наши корабли за наши деньги не кажется нам достаточно щедрым. Мы отказываемся и предлагаем вам покинуть нашу систему, — поддержка миитэ усилила позиции Егора в предстоящих переговорах.
Но литарий о подмоге, летящей в ГССР, не знал.
— Мы ожидали от вашей примитивной цивилизации такой реакции. Но готовы проявить акт милосердия. Генеральный пакт вам дает четыре часа на размышления. По истечению этого срока, если вы не согласитесь на наши условия, вы будете объявлены цивилизацией-угрозой.
— Что затем?
— Вы уничтожим вас. С большим сожалением.
— Через сколько прибудут миитэ?! — обернулся Егор к Мижатке.
— Сейчас, уточню, — Мижатка склонилась над коммуникатором, — шестнадцать часов! Передовой отряд уже вылетел!
Ай, миитэ, ай да молодцы! Оперативно бригаду на помощь выслали. И что особенно радовало Егора, так это то, что с их прилетом бойня вообще могла не начаться. Для твердолобых сапруков конечно же ничего не изменится. Им сказали уничтожить, значит уничтожить. Но литарий десять раз подумает, прежде чем зарубиться с миитэ напрямую. Мало того, что зеленокожие смелы, отважны и умелы, так война с ними будет началом раскола внутри самого Генерального Пакта.
— Нам требуется больше времени для принятия решения, — вызвал Егор литария.
— Почему?
— Нам необходимо, — сочинял Егор на лету, — провести этот… всенародный референдум!
— А что это?
— Ну как что! Опрос, целью которого является выяснить, чего хочет народ. Решение ведь судьбоносное. Либо с вами драться, не щадя живота своего и истребляя сапруков сотнями. Либо согласиться на добровольную изоляцию. Такие вещи с кондачка не решаются. Короче — нам нужны сутки.
Литарий тянул с ответом.
Глава 25
— Мать моя женщина! Почему ты меня не родила с четырьмя глазами! — литарий все еще размышлял над предложением Егора и в эфир не выходил. Зато его заполонил вопль Семеновича.
— Гриша… что? — забеспокоился в ЦОПе Егор, — что происходит?!
— Секунду… у нас вот это, — Семенович переключил камеру на общий вид мостика линкора.
Филимонович ожидал увидеть что угодно. От пробоины с рванными краями до орд сапруков, проводящих абордаж сидя в своих горшках. Однако к такому зрелищу он готов не был. На входе в рубку управления стояла Белка. Алгонианку вызвал туда сам Семенович. И судя по его довольному лицу ни секунды об этом не пожалел. Егора же пробрало даже через монитор — уж очень у Белки был специфичный наряд. Что-то подобное он видел в мультиках, которые смотрел внук. Однако он думал, что в реальной жизни бюстгальтеров из металла не бывает. Но поди ж ты — именно в такой Белка и вырядилась! Золотистый металл роскошно контрастировал с ее бело-мраморной кожей. На вкус Егора слишком роскошно. Его взгляд скользнул ниже — господи ты боже мой! У нее и стринги из золота! И сапожки по колено тоже.
— Ну подруга, ты дала! — расхохоталась Стрелка.
— Да вы чего? Это боевой костюм моего народа! Тут, — Белка коснулась правой груди, — вмонтирован генератор защитного щита. Здесь…
— Стой-стой-стой! Ты нам сейчас весь боевой настрой собьешь! Отставить стриптиз! — продолжила веселье Стрелка.
— Да какой стриптиз?! — Белка повернулась спиной, как бы стараясь показать, что у нее вполне приличная форма. Семенович заскулил.
— Гриша, ты ее зачем позвал? Сапруков соблазнять по видеосвязи? Или литариев очаровывать?
— Как консультанта…
— Как консультанта, — передразнила его Стрелка, — а у самого слюна капает! Или вы решили сапруков и литария соблазнить? Неординарный ход, но тогда Белке надо было костюм ощипанной курицы надеть.
Егор понимал, зачем Стрелка принародно высмеивала Семеновича и его «консультанта». Нервы у бойцов были натянуты до предела. И в общем-то невинные шутки были призваны заставить пилотов выдохнуть, расслабиться и прекратить мандражировать.
— Ладно! Хорошо! Я пойду и накину что-нибудь! — Белка психанула и вышла с мостика.
— Мудрое решение, Гриша теперь снова сможет руководить флотом, — проводила ее еще одной колкостью Стрелка.
— Для вынесения решения мне пришлось связаться с Высшей канцелярией, — сообщил литарий, — и она вынесла решение — цивилизация, доверяющая управление рядовыми гражданами, признается не просто нежелательной. А варварской! Мы настаиваем на введении против вас изоляционных мер.
— Ну а мы отказываемся, — ответил за всех членов РевСовета Семенович.
— Тогда мы атакуем!
— Пробуйте!
Вот так от смешного ситуация в момент скатилась до трагедии.
— Построение ЗСР-три! — скомандовал Семенович и Первый флот пришел в движение.
— А почему ЗСР? — спросил по приватному каналу у наркома Егор, — не альфа там какая-нибудь. Или омега.
— Нафига нам эта забугорщина? Защитим Советскую Родину — звучит же?
Корабли ГССР оттягивались к Виктории. Во время переговоров шла эвакуация персонала с астероидной добычи и производства. Народ тайком покидал станции на рудавозах. Как только Семенович узнал, что на выручку Союзу спешат миитэ, он перестроил планы обороны. Основной упор в этих планах делался на то, чтобы сберечь
