7
Одно из маленьких, но истинных удовольствий — длинный упоительный субботний сон, когда просыпаешься в урочное время и, осознав, что можно не вставать, проваливаешься опять в сладкую дрему, когда, слыша приглушенные гудки автомобилей и ощущая тепло солнечных лучей, все равно спишь, и сны обычно видятся легкие и занимательные. Однако Марвич проснулся в шесть часов и больше заснуть не мог. И не старался. Первое дело — тут уж не до сна. Вроде бы за пятницу сделано все, что было намечено, единственное — он не доложил Пряхину, так ведь из больницы ушел поздно, а ничего стоящего, такого, что могло потребовать срочного вмешательства начальства, узнать не удалось.
Он встал, сделал зарядку и поехал в отдел.
Дверь кабинета Пряхина была полуоткрыта, значит, начальник на месте. С чего бы это?
— Проходи, — сказал подполковник заглянувшему в дверь Марвичу. — Проходи и садись. Давно тебя жду.
— Это почему же? — удивился Марвич.
— А долгов за тобой много. Ты должен был прийти. Обязан. Не мог же я так в тебе ошибиться! Иначе — какой из меня начальник отдела? Тут из управления звонили насчет лукашинского дела, я так и доложил: вот скоро Марвич придет, тогда и сообщу, как идет расследование.
Марвич осторожно опустился на край стула. Пряхин при довольно грубоватой внешности был далеко не прост, но любил иногда прикинуться этаким ревностным недалеким службистом, которого ничего не стоит обвести вокруг пальца. Не знающие его хитроумные рыцари нечестной наживы, считающие, что в жизненном плане они умнее большинства, не раз попадались на эту доверительную простоватость.
И Марвич сейчас не мог понять, велик ли процент истины в словах начальника.
— Ты не волнуйся, — успокоил Пряхин. — Насчет долгов — это я серьезно. Потом объясню. А пока выкладывай, что в твоей торбе.
Марвич не был готов к подробному докладу. В общем, хвастаться было нечем, фактов мало, одни предположения.
— Значит, пока, — подытожил Пряхин, — мы конкретно знаем, что Лукашин хотел пройти на завод с другой стороны, через лаз в заборе, — кстати, напомнишь потом, надо будет намылить шею начальнику охраны, — что нападение на него произошло в промежутке между девятью и девятью тридцатью, потому что уже в девять сорок его обнаружил гулявший с собакой пенсионер Федоров; что ограбление и, по-видимому, личная месть из мотивов преступления исключаются. Небогато, лейтенант, небогато. Третий день работаете, а весь пар уходит в свисток. И, судя по всему, собираетесь сидеть и ждать погоды до понедельника.
— Так ведь суббота и воскресенье, нигде никого не застанешь. Бесполезно суетиться.
— А не надо суетиться, надо работать. Не спеша, но непрерывно, и тогда получается быстро. Иначе теряете темп. Итак, лейтенант, разберем твою партию. В больницу ты поехал вечером, а надо было утром. Я полдня сидел и ждал, когда ты привезешь показания пострадавшего и пулю, ждал, ждал и послал Фатеева, потому что больше ждать не имел права… Сказал тебе хирург, что Лукашин ничего не помнит, ты и успокоился. А зря. Во-первых, память иногда восстанавливается внезапно, взрывом, во-вторых, Лукашин действительно до сих пор не помнит, что с ним случилось, но, может быть, он вспомнит, почему вдруг решил ехать на работу необычным путем? Как он туда попал? Автобусы ходят редко. Такси? Похоже…
Марвич сорвался с места.
— Сиди, Валерий Сергеевич, сиди. Я уже позвонил дежурному врачу, скоро выяснят… Далее. Что необычное заметил ты в описании раны и в описании операции? Если читал, конечно, выписку из истории болезни. Если внимательно читал…
Марвич пожал плечами. Вроде бы в выписке ничего примечательного не было.
— Ну… Узкая пулевая рана, идущая спереди назад. Пуля застряла в ребре… Вроде все.
— Не совсем. В каком ребре застряла пуля?
— В восьмом.
— А входное отверстие на уровне третьего, причем спереди.
— Ну и что?
— Значит, в Лукашина стреляли сверху вниз, с довольно близкого расстояния, и он в момент выстрела находился лицом к стрелявшему.
— Все это очень интересно, — сказал Марвич со скептической ухмылочкой. — Но от того места, где лежал Лукашин, до ближайшего склада метров сорок. Даже если бы стрелок лежал на крыше… Нет, не получается. Деревьев поблизости нет. С вертолета в него стреляли, что ли?
— Очень может быть. Проверьте, — невозмутимо поддержал его Пряхин, снял трубку с зазвонившего телефона и, выслушав, продолжал: — Значит, ищите таксиста, Валерий Сергеевич. Они обычно работают через день, так что как раз сегодня должна быть его смена.
Марвич опять встал, но Пряхин остановил его движением руки.
— Погодите, главное еще впереди. Как же это вы о пуле не волновались, Валерий Сергеевич? Вспомните институт: «Пуля — визитная карточка преступника». А вы на визитную карточку ноль внимания.
— Не волновался потому, что нет подозреваемого, нет оружия, и все равно ответа экспертизы до понедельника не будет.
— Это как подойти к эксперту… У нас в НТО не чиновники сидят. Так вот, согласно заключению экспертизы, состав металла пули и вкрапления в него сгоревшей пороховой смеси соответствуют патронам LWS, содержащим взрывчатую смесь «Sinoxid», которые выпускает западногерманская фирма, производящая спортивное стрелковое оружие и патроны.
— Может быть, Лукашин занимается какой-то проблемой, представляющей интерес для иностранной разведки, ему предложили, допустим, продать нужные сведения, он отказался, и тогда… — выпалил вдруг Марвич и сам удивился: влезет же в голову такое, нет чтобы придержать язык.
Пряхин задержал на нем взгляд с видом учителя математики, заставляющего отсталого ученика решать простую задачу.
— Мысль оригинальная, но есть версия более реальная. Вот в этой папочке, — он поднял над столом обыкновенную папку из белого картона с бязевыми тесемками, — в этой папочке хранится любопытный документ, который гласит, что чуть больше года назад в поезде у мастера спорта Барановой был похищен чемодан, в котором находились спортивный малокалиберный пистолет и пачка патронов. Личность преступника не установлена, но описание внешности подозреваемого есть. Как вы считаете, Валерий Сергеевич, может помочь такой факт розыску и не лучше ли было бы получить эти сведения два дня назад?
Марвич прикусил губу, возразить было нечего. Пряхин немного перебрал — два дня назад, в четверг, в это время пулю еще только искали в теле Лукашина, но суть дела от этого не менялась.
— И последнее. Возможно, на фармзаводе действительно идеальный порядок и мимо вахтера мышь не проскочит — впрочем, какой директор скажет иное? — но проверить хранение ценностей надо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
