печенье в награду за моё пожертвование?
Я скривила губы, но при мысли о печеньях мне вдруг захотелось есть. Где бы мы ни были, мне нужна была еда.
Темнота. Это было то место, где мы должны были быть. Очевидно, это легендарное место ужаса было пригородным подвалом. Кто знает?
Я лениво повернула голову и увидела его. Он сидел на цементном полу, прислонившись спиной к стене, спрятавшись в тени, и я подумала, не спит ли он.
— Как ты себя чувствуешь?
Очевидно, нет. В его голосе было обычное холодное, музыкальное обольщение, хотя в нём теперь присутствовала некая нить, которую я не узнала.
— Как будто меня сбил грузовик. Ты ведь не кормил меня кровью?
Мне нужно было избавиться от своего первобытного страха.
— Нет. Если я дам тебе свою кровь, ты умрёшь.
— Ну, технически, это была бы моя кровь. Почему я умерла бы?
— Супругам запрещено пить кровь. Это может вызвать… проблемы.
— Какого рода проблемы? У людей, что, вторая голова отрастет?
— Почему ты так заинтересовалась, Виктория Беллона? Ты жаждешь моей крови?
Чёрт, он просто обожал меня раздражать. Мы вернулись в прежнее русло.
— Нет, твой Ангельский Идиотизм. Я хочу настоящую еду… яйца, ветчина, может быть, круассан или два.
— Это не Шеол. Еда не появляется просто потому, что ты этого хочешь.
— Когда-нибудь тебе придётся объяснить мне, как это работает, — сказала я, на мгновение отвлекшись. — И я прекрасно знаю, что мы не в Шеоле. Не хочешь ли рассказать мне, почему такая страшная Темнота выглядит как пригородный подвал?
Он огляделся вокруг.
— Темнота состоит из множества различных миров, все они кажутся безобидными, но все они опасны. Не обманывайся.
Он встал и направился к свету, который теперь лился из окна, и я смогла ясно увидеть его. Он был без рубашки, явно потеряв рваную тряпку, которая прошла через водоворот, и его красивая грудь снова была покрыта этими великолепными, медленно движущимися татуировками. Порезы и синяки исчезли, оставив его красивым и нетронутым. Совершенным, каким и должен быть ангел.
Я подняла руку и взглянула на неё. Метки исчезли, оставив мою бледную кожу нетронутой.
— Где мои татуировки?
— Ты вернула их мне, когда дала мне свою кровь. В них было достаточно силы, чтобы спасти тебя от моего ненасытного аппетита, — его тон был насмешливым, но я знала, что он смеётся над собой. — Так скажи мне, какого чёрта ты пошла на такую глупость после того, как я приложил столько усилий, чтобы сохранить тебе жизнь? Неужели ты не представляешь, что со мной сделает вся эта свежая кровь?
— Простите, но я никогда раньше не встречала вампиров. Я не знаю протокола, — мой голос был холоден.
Я спасла ему жизнь, чёрт побери. Почему он злился на меня?
— Я не вампир, — отрезал он.
— Ну, ты пьёшь кровь, чтобы жить, и у тебя есть втягивающиеся клыки, такие же, как твои крылья. Я бы сказала, что это делает тебя вампиром, — я на мгновение задумалась. — Или венесуэльской фруктовой летучей мышью.
Михаила это не позабавило.
— Если тебе нужна еда, нам придётся покинуть это место, но ты выглядишь не очень энергичной. Почему бы тебе не перестать меня раздражать и не сосредоточиться на том, чтобы стать сильнее? Не пройдёт и получаса, как ты снова будешь полна сил.
Я на мгновение отвлеклась.
— Круто. Будет ли это происходить каждый раз, когда я буду ранена?
На его лице появилось странное выражение, которое на любом другом лице я бы назвала потрясением, и я должна была что-то сказать.
— Послушай, не чувствуй себя таким виноватым из-за того, что пил мою кровь. Это была моя идея.
— Почему?
О, чёрт. Я должна была знать, что этот вопрос прозвучит.
— Ты умирал.
— Я был мёртв. Почему ты решила вернуть меня?
— Какого чёрта ты дал мне свои татуировки и прошёл через Портал без них? Почему ты умер за меня?
Он двинулся ко мне, и я попыталась сесть. От этой близости мне, как всегда, стало не по себе. К моему удивлению, он протянул руку и обхватил моё лицо ладонью, его большой палец нежно коснулся моих приоткрытых губ.
— Ошибка в суждении, — сказал он шёпотом.
Я открыла рот и засосала его большой палец внутрь. Нежно посасывая его, чувство пронзило меня до глубины души. Я сразу же промокла. Я хотела его, всего его, и это было единственное, что он дал мне.
Он смотрел на меня сверху вниз тёмными, непроницаемыми глазами. Неспешно, намеренно двигая большим пальцем в моём рту. И я захотела большего. Я хотела, чтобы всё его прекрасное тело было моей игровой площадкой. И я снова всосала его палец, когда он скользнул им по моим губам. Его глаза заблестели.
Он отстранился так резко, что я не смогла сдержать крик потери, но он уже был на другом конце подвала, вне моей досягаемости. Как всегда.
— Давай договоримся, что мы оба совершили глупости по непонятным причинам, и оставим всё как есть, — холодный, далёкий архангел вернулся на место. Он бросил взгляд на яркое пятно света, на его лице застыло непроницаемое выражение. — Если это похоже на пригородный подвал, то наверху должна быть еда и свежая одежда. Ты собираешься валяться на этой кровати весь день или собираешься поднять свою хорошенькую маленькую попку?
Я решила сосредоточиться на том, что он считает мою задницу хорошенькой и маленькой, что было не совсем правдой, а не на том, что две минуты назад он велел мне оставаться в постели и отдыхать. Его Святейшество был в ярости.
Я оттолкнулась от цементной стены, свесив длинные ноги с кровати. Платье задралось до середины бёдер, и я поймала его взгляд. Он понял это и резко отвернулся, и я почувствовала внезапный эротический толчок.
На меня нахлынуло столько противоречивых эмоций, что у меня закружилась голова. Вожделение и раздражение были нечто само собой разумеющимся. Но… он пришёл за мной. Он умер ради меня.
