— Спасибо, — поцеловала туда, доставала. Он развернулся ко мне. Лицо смягчилось.
— Идём, кора, нужно торопиться. Если Херон и Берк так плохи, как ты говоришь, то только твоё присутствие им поможет.
Он нажал на наруче-коммуникаторе несколько команд и сказал отцу, что мы срочно отправляемся на корабль берсайцев. Вторая команда была отправлена его экипажу, которые должны были подготовить нам транспортник. Корабль берсайцев подходил к орбите планеты Серпентия, на которой мы сейчас находились.
Через три часа мы влетали в транспортный ангар корабля берсайцев. Меня била нервная дрожь так, что зубы стучали. Шиан хмурился, но ничего не говорил. Только когда мы оказались внутри перед выходом, притянул меня к себе и, глубоко вдохнув, сказал:
— Прости.
Что же в голове у моего змея? Почему он просит прощения? Времени разбираться не было. Я стремилась к другим своим мужьям, которым сейчас было плохо.
— Шиан, я ни о чем не жалею. Я уже давно простила тебя, — легонько дёрнула его за косичку и, встав на цыпочки, легонько поцеловала. — Идём, мы нужны им.
Нас встретил Эол. Какой-то осунувшийся и нервный. Они с Шианом смотрели друг на друга не отрываясь, потом, словно опомнившись, он посмотрел на нас и на наши переплетенные руки. По лицу прошла тень. Губы сжались. На лице выступили чешуйки у висков, переходящие на скулы. Он вежливо мне поклонился.
— Кора ит Ракшас, — назвал он меня последней фамилией мужа. — Смотрю, обретение прошло благополучно. Вас можно поздравить с ещё одним мужем в вашей коллекции самцов из правящих семей.
От его слов я дёрнулась, как от пощечины. За что он так со мной? Вообще-то, это он настаивал на нашем браке. А сейчас что, сожалеет?
— К чему ваши слова, эрл Аноноркхад? Я не привязывала вас к себе. Вы сами вынудили меня принять решение о браке в отношении вас. Что не так сейчас? Если есть возможность, то пожалуйста, я могу дать вам развод. У меня достаточно любящих меня мужей, чтобы я сожалела о вас, — это было жестоко и неправда. Мои слова были продиктованы обидой. Всегда в такие моменты хочется сделать ответный выпад. И он достиг цели.
Мужчина сцепил зубы так, что желваки заходили, руки спрятал за спиной.
— Я обращусь в Совет СЕРР с вашей просьбой, и они рассмотрят её на ближайшем заседании, — процедил он сквозь зубы.
— Как вам будет угодно, эрл, — кивнула в ответ на его слова.
— Прекратите оба! — резко прикрикнул Шиан. — Вы сейчас договоритесь до развода.
— Мне не нужен муж, которому не нужна я! — резко дёрнула руку и пошла вперёд по коридору. Странно, но я помнила дорогу. Видимо, этому способствовали разблокированные возможности мозга.
— Где сейчас командоры? — я здесь оказалась не для того, чтобы выяснять отношения с Эолом, а помочь своим мужьям.
— В камерах, — прозвучал ответ рядом со мной. От неожиданности я вздрогнула и посмотрела в глаза Эолу. Черт, он меня всё так же привлекал, так хотелось прикоснуться к нему. Но меня уверенно взял за руку Шиан, и я разорвала зрительный контакт.
— Всё так плохо? — дрожащий голос выдал мою нервозность. Я прибавила шаг, переходя на бег. Остановиться просто не могла. У входа в камеру встретили мы ар Шала, который поприветствовал нас и доложил о состоянии командоров.
Оба мужчины были погружены в искусственный сон. Ар Шал чуть ли не прямым текстом обвинил меня в их состоянии, что именно моё безответственное выполнение обязанностей вея привело к такому их состоянию. Ведь берсайцы не смогли справиться с потоком эмоций, которые захлестнули их во время моего отсутствия. И только я могла стабилизировать состояние командоров и повлиять на скорейшее закрепление формирующихся связей.
Хоть я и не по собственному желанию их оставила, но, тем не менее, вину за собой чувствовала. Нужно было раньше настоять на возвращении к мужьям. Хотя, с другой стороны, когда? В то время я тоже была не в форме, нормально себя осознала и почувствовала только после того, как мы с Шианом подтвердили брак.
Херон и Берк лежали в соседних камерах. Такие же, какими я их увидела в видении в бассейне. Значит, это элар мне их показал. Нужно обязательно научиться ими пользоваться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Их можно переносить? — спросила вслух, ни к кому не обращаясь. — Можно их доставить на Серпентию?
— Пожалуй, да, — ответил Эол за моей спиной. — Но никто не может спрогнозировать, что произойдёт после пробуждения, как они себя поведут. Однозначно, они будут агрессивны, но что ещё придет им на ум, неизвестно.
— Шиан, если я тебя попрошу об одном одолжении, ты выполнишь? — мои мысли метались, в груди всё сжималось от тревоги за мужей и чувства вины. Ведь могла не дуться на них, а хотя бы связаться по головизору. Хотя бы увидеть их. Может быть, это помогло бы и не они не оказались бы в таком состоянии.
— Любое, кора, — твёрдо заявил супруг.
Я подошла к нему и, взяв за руки, заглянула в глаза.
— Дорогой, понимаю, что тебе будет сложно, но поверь, так будет лучше для всех нас, если мы хотим быть единой семьёй, — моё вступление встревожило наагата, и он нахмурился. Его взгляд оббежал всех мужчин, которые сейчас были нашей семьей.
— Что ты задумала? — сдавленно спросил он.
— Пусти нас всех в свою пещеру, — заглядывая ему в глаза, попросила я о таком, что наагату и в страшном сне не приснится.
Черты лица Шиана заострились, показались тонкие клыки, змей с трудом сдержал шипение.
— Ты совсем умом тронулась, предлагать такое наагату? — зло спросил за моей спиной Эол.
— Я предлагаю не наагату. Я предлагаю своему мужу, который понимает, что для меня лучше, — моя рука погладила изменившееся лицо и пальчиками прошлась по месту моего укуса. Шиан внезапно успокоился. И наклонившись, лизнул своим длинным, чуть шершавым языком мою брачную метку. Как всегда, в ответ на эту ласку по телу прошла дрожь и волна желания, которые сейчас были неуместны.
— Как скажешь, кора. Но мне будет тяжело переносить чьё-либо присутствие, — предупредил наагат и, быстро поцеловав в висок, пошел отдавать распоряжения о переносе командоров на транспортник.
— Почему они в камерах? — опять задала я вопрос вслух, не обращаясь ни к кому конкретно. Ответил доктор.
— Командоры вели себя очень агрессивно. Пострадало много членов экипажа от их действий, и они сами тоже. Берсайцы в гневе страшны. Эрл Эол Анораркхад усмирил их и поместил в камеры. Я задействовал сонный газ, потому что подойти к ним было невозможно. Только после этого их сон стал поддерживаться медикаментозно. Очередную дозу я вколол только что. Её хватит на три часа.
— Спасибо. Этого будет достаточно, — ведь на обратный путь нам нужно будет уже меньше времени. Потому что корабль берсайцев уже остановился на орбите планеты.
Вернулся Шиан и, дав распоряжение открыть камеры, зашел внутрь и подхватил Берка на руки. Эол поднял Херона.
Мои мужчины отправились на выход, я посеменила за ними. Доктор шёл рядом со мной.
— Вам дать запасную дозу снотворного? — спросил он, когда мы дошли до транспортного ангара.
— Это лишнее. Спасибо за помощь, эрл ар Шал, — больше добавить было нечего, и я зашла в транспортник. Всех разместили в креслах и пристегнули. Шиан взял управление на себя. Здесь же был верниец.
— Карина, как я рад тебя видеть! — варниец сцепил свои ладошки и потряс ими перед собой. — Теперь точно всё наладится. Я говорил этим неверующим, что для Шиана ты истинная, но они только отмахивались. Вот, домахались. Теперь сами, как глутхи (свирепые звери, способные убить любого, кто окажется в зоне их видимости). Они даже тебя могут растерзать, когда проснутся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Морф, вот ты вроде умный, а иногда такую ерунду говоришь, — я скептически посмотрела на варнийца. Да, он предупреждал в прошлый раз, но никто не воспринял его слова серьёзно, все думали о себе или не думали, чем это грозит, как и я. Ведь он мне тоже говорил, что наагат вступил в брачный период и нашел истинную, а я не приняла это на свой счёт, потому что была занята мыслями о Кайле. — Они мои мужья и плохо им из-за моего отсутствия. Так что справлюсь. А вообще, я тебя тоже рада видеть. Мне не хватало твоего длинного носа, который ты суёшь в наши семейные дела, и варнийского чувства юмора, — это уже я сказала с улыбкой. Морф, ничуть не обидевшись, рассмеялся.
