Вопреки ожиданиям, Толстой согласился с предложением написать про Петра практически сразу. Однако с временными рамками произведения у нас поначалу возникли разногласия.
— Алексей Николаевич, — убеждал я его, — ну что такое один том? Лев Николаевич и то свою «Войну и мир» растянул на два! А ваш потенциал не ниже. Народу нужно масштабное эпическое полотно! Так что ваше предложение закончить роман нарвской победой мне даже как-то странно слышать. Героев надо довести как минимум до Прута!
— Н-но ведь это было п-поро… поражение! — категорически не согласился будущий классик. — Нельзя кончать книгу п-поражением. Ик! Т-тогда придесс…ся вести их дальше, а они к тому времени будут — ик! — уже очень старыми. Нехр… нехорошо это. Ик.
— А как же вы тогда собирались писать про меня? — резонно удивился я. — Мне ведь не пятьдесят и даже не шестьдесят лет от роду, так что они по сравнению со мной все равно останутся молодежью! Нет, ваши аргументы представляются несколько надуманными.
В конце концов мы сошлись на том, что роман будет состоять из двух больших томов и действие дойдет не менее чем до Полтавской битвы. После чего Толстой выбил-таки себе право вернуться к произведению про императора с канцлером, но обещал и тогда не прекращать работу над продолжением «Петра». Решив, что для начала это неплохой результат, я стал прощаться. Тем более что Толстой оказался не только не Достоевским, но даже и не Фадеевым, в том смысле, что всего с двух стаканов под конец беседы так и норовил заснуть прямо за столом. Ничего, подумал я, спускаясь к машине. Какие его годы, у молодого человека еще все впереди.
Следующим утром я только-только собрался еще маленько подумать про Петра и его эпоху, как позвонила Танечка и сказала, что у нее есть новости. Ну что же, опять придется с сияющих вершин искусства спускаться к низменной повседневности, подумал я и пригласил даму на утренний кофе. Правда, на сей раз он был из Бразилии, а не из Ярославля.
— Есть новости из Каспийска, — сообщила мне директриса.
— Неужели мы наконец-то дождались? — всплеснул руками я. — А то у меня уже и надежда стала как-то помаленьку угасать. Не разочаровывайте же, говорите — хоть и черт знает как поздно, но оттуда все-таки кто-то сбежал?
— Увы, шеф, вынуждена вас огорчить. Конфетку возьмите, мне дочь говорит, что они помогают от расстройства. Еще никто не сбежал, пока только один готовится. Но это и ладно бы, мы ничего другого не ждали, однако новость в том, что на него донесли. В лучших традициях, то есть под покровом ночи и взволнованным шепотом. Да и вообще от этого побега с самого начала попахивало театральщиной, вот такое у меня сложилось впечатление. Уж продукты-то можно было не закупать в магазине! Да и матрац у потенциального беглеца отличается от тех, что были завезены в Каспийск на общих основаниях.
— Он собрался уплыть от нас на надувном матрасе? Не иначе какой-то бывший диссидент операцию планировал. Или тот, кто их ловил, разница небольшая. То есть мы имеем либо подставу, либо отвлекающую операцию, я правильно понял?
— Еще я допускаю, что это просто чья-то попытка выйти на связь с нами без санкции начальства. Но в любом случае беглеца надо брать, причем уже после того, как он достаточно удалится от берега.
Разумеется, мы с самого начала понимали, что желающие тайком покинуть остров Николая I обязательно найдутся. Поэтому вот уже седьмой год ДОМ имел в своем составе кроме всего прочего и военно-морские силы. В данный момент они представляли из себя первую и вторую рыболовецкие флотилии с Аральским консервным комбинатом в качестве базы и юношескую морскую школу имени адмирала Бутакова. Само собой, все траулеры имели отличный ход и были неплохо вооружены. Ведь какую-нибудь удирающую селедку надо еще догнать. И мало ли какие чудовища могут скрываться в темных глубинах почти неисследованного Аральского моря. А корабли морской школы кроме того несли еще и самое современное, то есть прямиком из двадцать первого века, оборудование для радиоразведки.
Вечером двадцать девятого июля дозорный катамаран «Рысь», как обычно, вышел на патрулирование. Правда, в отличие от штатных рейдов сейчас его сопровождал почти такой же «Манул», отличавшийся отсутствием мощного комплекса ночного видения на крыше рубки, но зато — наличием двухместного легкого вертолета.
— Есть сигнал с острова! — сообщил радист сидевшему рядом с ним капитану.
Аральские катамараны кошачьей серии представляли собой уменьшенные пятидесятитонные копии океанских — «Марии» и «Герасима», которые неплохо показали себя в японскую и черногорскую войны. Экипаж состоял из шести человек, но сейчас оба корабля имели на борту еще и группы усиления.
— При таком ветре часа через два уже можно ждать гостя в зоне захвата, — заметил капитан и, сказав в микрофон несколько слов для «Манула», чуть подкорректировал курс.
Через час сорок мичман с ноктовизорного поста сообщил:
— Вижу объект, расстояние от нас пять и шесть кабельтовых, от острова — шестьдесят два. Идет точно на нас, скорость порядка трех узлов.
— На что он хоть похож-то, а то ведь мы торпеды не взяли? — усмехнулся капитан.
— Как и было обещано, на голого мужика с надувным матрасом. Ой-ё, он какой-то мощный фонарь включил, у меня второй и третий экраны засветило! Можно, я ему за это в рыло дам, как возьмем? Легонько, чисто в воспитательных целях.
— Разговорчики! — прикрикнул капитан и всмотрелся в ночь. Точно, вон он мигает. Три коротких вспышки, потом три длинных, снова три коротких…
— Он, между прочим, 808 передает, — отложив ночной бинокль, пояснил и без него очевидную вещь радист. Капитан, бросив в микрофон: «Делай как я», — двинул оба сектора газа вперед до упора и крутанул штурвал влево. После чего объявил повышенную готовность группе усиления и расчету носового крупнокалиберного пулемета.
Катамараны взревели тринклерами и, быстро набирая скорость, понеслись к терпящему кораблекрушение матрасу.
В результате вовремя проведенных спасательных работ первого августа я уже виртуально присутствовал на допросе доставленного в Гатчину беглеца. Впрочем, не так уж прямо он и тонул, у его матраса просто сдулась одна секция из трех. И морзил 808 он больше для того, чтобы патрульные корабли случайно не прошли мимо, а то ведь пришлось бы изображать из себя Алена Бомбара еще как минимум сутки, пока ветер не прибил бы его к берегу. Да и там его ждала не гостиница или хотя бы камера, а пустынный приаральский пейзаж. Никакого сопротивления при задержании беглец не оказал. Наоборот, он сразу сказал, что имеет важнейшие сведения, которые немедленно нужно доложить на самый верх. Так как это вполне совпадало с инструкциями, то пойманного погрузили в «Пчелку» и отправили именно туда. И вот теперь он распинался перед Татьяной.
Первым делом допрашиваемый заявил, что он не кандидат технических наук Романецкий, а капитан ФСБ Каширин из управления «С» службы экономической безопасности. В ответ на это Татьяна тоже представилась. Гость то ли действительно впечатлился, то ли просто очень правдоподобно это изобразил, и продолжил:
— Мое официальное задание — добраться до любого американского консульства или посольства и вручить им айпад, который был в моих вещах. Пароль… разрешите бумагу и ручку? Спасибо, вот он. Там записано обращение к правящим кругам США и некоторые материалы для доказательства того, что оно идет из другого мира.
Тем временем Татьяна повернула бумажку так, что она оказалась в поле зрения одной из камер, через которые я наблюдал за происходящим. Честно говоря, пароль этот меня разочаровал — всего лишь нецензурное слово из шести букв, означающее ну очень большую неприятность, набранное русскими буквами в режиме английской клавиатуры. Такой пароль и наши спецы подобрали бы довольно быстро, пусть он и начинается с заглавной буквы. Вот ей-богу, я ожидал от ФСБ большей изощренности. Прямо неуважение какое-то к нашим спецслужбам!
— Но от своего непосредственного начальника, полковника Валерьева, я получил другие инструкции, — продолжал колоться капитан. — Провести подготовку к побегу так, чтобы ваши службы имели возможность ее обнаружить, и после ареста поставить вас в известность о том, что руководство ФСБ получило сведения о вашем мире и намерено установить контакты со своими коллегами из здешних САСШ.
А вот это вполне возможно, подумал я. Потому как помимо поисков Бадмаева в ДОМе разрабатывался еще и план похищения полковника Флетчера, занимавшегося со стороны УСС обеспечением операции по похищению Рекса. Как только провернем это дело — милости просим, хоть в соседнюю камеру, хоть прямо в ту, где будет сидеть полковник. Скоро там наш гость перейдет к персоналиям?
Танечку, однако, заинтересовало другое.
