Срывать народ и бросать на помощь к воротам Сигизмунд не стал. Мало чем это поможет, зато напряжение возрастет по всем участкам обороны сразу. Поэтому ринулись на отчаянный звук труб мы с военачальником.
Вяло отмахиваясь от гарпий и огромных птиц, побежали по боевому ходу. Против воли в голову полезли невеселые мысли. Очень уж картинка была трагической вокруг: по одну руку виднелось поле, где ждали приказа готовые к бою полки, а по другую — пылающий город. Слабо верилось, что Министру Валлаху удастся сохранить свое место.
Пораженческий дух был настолько явственным, что я даже прикинул машинально: «А какие штрафы предусмотрены при поражении? Казнят, чтобы обнулить стату? Или попросту выкинут на мороз?»
Впрочем, предаваться унынию не было ни времени, ни возможности — мы уже подбегали к воротам.
Широкие и неприступные (как раньше казалось) ворота Дарквуда валялись на земле. Я разглядел толстые деревянные створки, обитые железными прутьями. Земля усыпана опилками и обломками. Слышались мерные удары, которые угадывались только по дрожи под ногами, ибо все перекрывал шум битвы.
Войску конунгов удалось проломить ворота с помощью тарана. И теперь толстым, в обхват, бревном с железными кольцами лупили по внутренней решетке. Она предусмотрительно опускалась именно в таких случаях, оставляя неприятеля в глухом тоннеле. Из машикулей, дыр в потолке тоннеля, сыпались на головы атакующим камни, дротики, копья. Трупов там наделали — уйму! Но все равно на решетку продолжали обрушиваться мощнейшие удары. Судя по тому, как она все больше выходит из пазов, продержится еще недолго.
Боевой ход закончился каменной лестницей, мы пробежали через стрелковую башню, ворвались в помещение над тоннелем. Здесь царило кровавое упоение. Защитники, подобно Ангелам Смерти, безустанно кололи копьями сквозь бойницы, лили смолу, швыряли камни. От моего взгляда не укрылся тот печальный факт, что снарядов и запасов осталось не так уж и много. Да и нападающие были не дураками. Давно уже подоспели могучие тролли со щитами, выстроили в тоннеле нечто подобное «черепахе», прикрывая работающих тараном союзников. Если каким-нибудь метким выстрелом сбивало сто процентов энергии со щита или тролля убивало, на его место тут же становился другой. Более-менее действенной оставалась только расплавленная смола, но ее было слишком мало. А удары по решетке продолжались…
— Где маги?! — взревел Сигизмунд.
Один из воинов поднял голову, на окровавленном лице не видно и тени эмоций.
— Все на стенах…
«Отражают снаряды, — догадался я. Подумал со злостью: — Делают то, что должны были делать духи-хранители!»
Сквозь искаженную эхом канонаду из криков, ударов тараном и звона железа пробился крик боли. Стражник, метким выстрелом пораженный насмерть, опрокинулся. Не мешкая, я подбежал, занял его место у бойницы. В ладонь привычно лег арбалет, я рванул из колчана алхимические болты. Не зря же так капитально затарился у лавочника.
Неслышно в общем грохоте тренькнула тетива, внизу полыхнуло так ярко, что даже здесь, наверху, защитники отстранились от бойниц. Я перезарядился.
Новый выстрел — и вновь в лицо дохнул сухой жар. А когда пламя опало, я со злой радостью отметил, что двумя выстрелами смог уложить одного тролля семнадцатого уровня, а с другого снять половину HP.
У соседнего окошка пристроился Сигизмунд, метнул в тоннель толстое копье. Все-таки двадцать шестой уровень, бить должен хорошо.
Удары тараном по решетке уже воспринимались обыденными, как пульс. Поэтому когда следующая «пульсация» вызвала протяжный скрежет, его услышали все.
— Решетка поддается!
— Давай, братцы! — взревел Сигизмунд. — Бей гадов! Не подведите!
Теперь все выстрелы я сосредоточил на голове «черепахи», стараясь повредить еще и таран. К сожалению, так и не узнал, насколько хорошо у меня получилось. Как бы споро я ни стрелял, воинов у конунгов было предостаточно. Место павших мгновенно занимали фуловые воины.
Впрочем, ничего изменить или переломить исход битвы за главные ворота города мы уже не могли. Через несколько минут, в аккурат после того как я нащупал дно колчана, решетка не выдержала.
По каменным стенам прочертили молнии трещины, посыпалась крошка. С резким звоном лопнул металл. Под торжествующий вой неприятеля решетка завалилась, и первые солдаты северных кланов вошли в Дарквуд.
Глава 14
ПАНОРАМНОЕ ОКНО ДЛЯ СОЗЕРЦАЮЩИХ АПОКАЛИПСИС…
Сражение в городе — вещь еще более сумасшедшая, нежели в чистом поле. Это я понял в следующие полчаса.
— Все наверх! — приказал Сигизмунд. — Отстреливать врага до последнего арбалетного болта. Потом отступаем в город, к монастырю и цитадели… С нами бог!
— С нами бог!!!
Вот так… А еще что-то рассказывал про мораль в войсках. Какая тут мораль, если военачальник в приказах даже намека не допускает, что оборона будет удачной? «Отстреливать» и «отступать». Алгоритм простой, как копейка. Настолько простой, что его подтекст видят все без исключения. Вон на лицах стражников какое выражение…
Впрочем, тут я не полностью откровенен. Наверное, не всем еще известно об Отступниках. Иначе бы удивление, что самый могучий клан Утгарда проигрывает, густо мешалось бы с отчаянием.
Вопреки моим догадкам, Сигизмунд не рванул на стрелковую башню, бравым примером показывая, как нужно сражаться и героически погибать. Военачальник бросился на боевой ход западной стены.
— Осмотримся! — крикнул он на бегу. — Сообщим мой приказ — и в цитадель.
Он замолчал на полуслове, его лицо скрыли мрачные тени. А когда оказался рядом, я понял, в чем тут дело.
Несмотря на массированный обстрел с городских стен и башен, поток захватчиков не иссякал. Уже не было видно земли под их телами, а тоннель продолжал извергать ожесточенных осадой и жаждущих крови воинов.
— Господи… — покачал головой Сигизмунд. — Откуда их столько?
Живая река, заполняющая улицы Дарквуда, и вправду выглядела устрашающе.
— Это поражение. Всухую. Они нас попросту числом раздавят.
Я бросил зло:
— Видимо, будет у меня первое нормальное поражение в статистике.
Сигизмунд до того удивился, что смерил меня взглядом, просматривая профиль.
— Столько боев, — вырвалось у него, — и всего одно поражение? Да и то по суициду. Так ты статист?
Я огрызнулся:
— Статист, братец, — это актер, исполняющий в театре роль мебели. А я — профессионал.
— Ну-ну…
Договорить ему не дали.
Поле вдруг расчертили огненные линии. Я нахмурился, пытаясь понять, что все это значит. Хоть пламя и было ярким, но чад от него чернее ночи, заслоняет все. Только и видно какое-то мельтешение позади.
В воздухе, над линиями огня, разгорелись огоньки помельче. Только сейчас я рассмотрел сотни лучников, тянущих тетиву. Их огромные луки одним концом упирались в землю, а второй, сгибаемый тетивой, заламывался далеко назад. Секунду длился миг ожидания, а потом с гулом стрелы взвились в воздух. Тысячами падающих звезд заполонили небо, чтобы тут же обрушиться на стены.
— На землю!! — взревел Сигизмунд, первым прячась за мерлон и вжимаясь в каменный пол.
За ним упал и я.
Тяжелое гудение приблизилось…
Впервые за ночь штурма я чуть не впал в панику!
Стрелы оказались непростыми. Каждая, ударяясь в камень, расплескивала вокруг жидкий огонь. А стрел было столько, что боевой ход всей западной части городской стены полыхнул, превращаясь в филиал ада на земле.
— А-а-а!!!
Мир исчез в красно-черном мареве огня и дыма. Растворились и Дарквуд, и замок, и атакующие с защитниками. Осталась лишь паника, боль и нестерпимый жар. Глаза и горло опалило, я скрючился, даже не пытаясь сбить пламя с доспехов. Мимо сознания пролетели тревожные сообщения:
Критическое повреждение:
Вы ослеплены!
Вы не можете дышать!
Масштабные ожоги!
Каким-то чудом мне удалось попасть сослепу в «горячую» клавишу излечения. Пламя исчезло, показатели Здоровья скакнули с последних единиц до ста процентов, исчезли сообщения о травмах.
Я вскочил. Вокруг меня был круг закопченного боевого хода, из щелей сочились сизые дымки. Я рванул из сумы бутыль заживляющего эликсира, швырнул в пламя, ориентируясь на звук. Сверкнуло зеленым, пламя опало в том месте, но Сигизмунд остался лежать.
У меня сердце екнуло.
«Неужели?..»
Сигизмунд поднял голову, я с облегчением выдохнул: жив. С его лица быстро пропадало мучительное выражение, уступая место удивлению.
— Вставай! — крикнул я. — Не прикидывайся Жанной д’Арк, тебя сегодня жечь не будут.
Военачальник машинально матюгнулся, но я не обратил внимания. У самого руки подрагивают.
