Как мы оказываемся в спальне, бес его знает, да и плевать уже. Раз оказались, значит, тела нас все-таки предали, и противиться природе нет никакого смысла. Видимо, пора привыкнуть к тому, что каждая наша встреча заканчивается постелью, или ковром в гостиной, или задним сиденьем автомобиля. Да-да, в ночь празднования Огненной тыквы мы так переругались, что в итоге очутились в его машине. Но зачатие произошло однозначно в гостиной, тут и сомнений быть не может. В этот момент меня так накрывает от осознания происходящего. Я с мужчиной, от которого у меня скоро будет ребенок. Ох, до чего же это возбуждающе!
— Извини, дорогой, но сегодня я за главную, — вынуждаю некроманта сдать позиции, буквально вдавливаю его силой магии в матрас так, что он не может пошевелить ни руками, ни ногами. — Лежи смирно и больно не будет, — приподнимаюсь, упираюсь руками ему в плечи и насаживаюсь на Арона с такой силой, что он аж испариной покрывается. Бедненький, думал, наверное, сломаю. Но я-то знаю, что делаю.
— Ты меня не отпустишь? — едва сдерживается.
— Нет. Ты сам напросился, — продолжаю наш аттракцион «американское родео», кажется, так называется. — Терпи, мой милый Арон.
Приходится контролировать силу его возбуждения, но и самой с каждой минутой становится все тяжелее сдерживаться. И когда Гедель зажмуривается, когда закусывает губу, когда я вижу это сладкое мучение на его красивом лице, я сдаюсь. В тот же миг сдается и он. После такого взрыва меня дико тянет поцеловать надоедливого судмедэксперта, но не могу себе этого позволить. Нельзя. И да, я завтра же возьмусь за поиски нового жилья, иначе это безобразие не прекратится. Уеду молча. Чтобы никто не знал, когда, куда и как надолго.
Арон Гедель
Пора признаться себе, я не могу без этой женщины. Она мне нужна. Нужна рядом. Каждый день и каждую ночь. Да, это мука, помешательство, неизлечимая болезнь. Но Савьерри мне не верит. Гонит от себя, упирается, а проблема именно в недоверии. Считает, что обойдусь с ней так же, как ее горе-ухажер или семья — брошу, откажусь, оставлю одну. Но это не так. Не брошу и не откажусь, потому что нашел, что искал.
Только как бы вложить это в голову Рише.
Увы, мне пришлось уехать. Она снова меня выпроводила вместе с деревом, которое сейчас трясется на переднем сиденье, пока я еду в направлении дома. Но ничего. Как говорится, вода камень точит. И Савьерри меня однозначно плохо знает. Я не отступлю! Буду приезжать к ней каждый день, буду кормить ее живоглотов мерзкими скользкими гусеницами, от которых те в восторге, буду возить ее в город, буду брать ее из раза в раз, в общем, всячески проедать плешь ведьме. Однажды она сдастся, поймет, что нет смысла прогонять того, кто давно вошел в ее жизнь.
На дорогу уходит без малого два часа, но я и не тороплюсь, даже в кафе успеваю заглянуть. Честно говоря, возвращаться в пустой дом мне совершенно не хочется. Да и никогда не хотелось; видимо, это одна из причин, почему мне нравится задерживаться на работе.
Однако, войдя, чувствую нечто странное. Такое ощущение, что в моем доме кто-то побывал. Нет ни запаха, ни следов, но аура не та. Возможно, мои нервы тому виной, однако я готов руку дать на отсечение, что здесь кто-то шастал и облазил каждый уголок. Что еще за дела? Деньги, ценности на месте, значит, не грабители. Неужели и впрямь крыша едет?
Теткину хурму ставлю на высокий столик в гостиной, здесь как раз светло, прохладно и нет сквозняков, после чего опускаюсь на диван, закрываю глаза. А тело все еще помнит произошедшее в спальне ведьмы, да что там помнит, у меня все ноет внизу. Эта маленькая дикая кошка прокатилась на мне, как еще никто не катался. В какие-то мгновения думал — хана, останусь без рабочего инструмента, но Савьерри вовремя сбавляла темп. Как же хочу повторить! Бесы меня задери, кажется, я тащусь от женского доминирования, кто бы знал. Точнее, от доминирования одной-единственной женщины, вот ради нее готов хоть ошейник надеть.
Завтра я к ней снова приеду, пусть хоть что делает, хоть всю свою магию на меня натравит, плевать. Теперь я прекрасно понимаю Герона. Он даже спрашивать у Денисовой не стал, хочет она или нет, просто взял и перетащил ее в свой мир. Правда, эта Кейна слабая, она бы и не смогла ему противостоять, чего не скажешь о Рише.
А когда открываю глаза, вижу удивительной красоты дерево, полностью распустившееся светло-желтыми цветками. Зацвело, и все благодаря Савьерри. Так, глядишь, и плодоносить начнет.
Спать отправляюсь, полный мечтаний и фантазий о завтрашней встрече. Но прежде, чем нагрянуть к ведьме, надо ей что-нибудь привезти. Что-нибудь особенное. Как-никак она девушка, а все девушки любят подарки. Но что ей купить? И спустя минимум час мыслительной работы на износ на меня таки снисходит. Эврика, как сказал бы известнейший философ древности! Такому подарку Риша однозначно будет рада.
Утром первым делом привожу себя в порядок, а то зарос совсем. После еду в университет, где у меня запланировано две лекции. К счастью, время летит быстро. Я успеваю разделаться со всеми делами, даже принять рефераты третьекурсников и даже кое-кому поставить неуды, поскольку эти тунеядцы снова подошли к работе без должного уважения. Засим еду на ярмарку лучших садоводов Ксантиппа, где можно купить самые редкие и удивительные растения.
«Зеленый эдем» встречает разнообразными ароматами — от невероятно приятных до откровенно тошнотворных. Огромная площадь уставлена парниками и оранжереями, есть и открытые участки. И везде зелено, несмотря на разгар осени. Мне же необходимо одно конкретное место, которое нахожу спустя минут десять. Небольшая оранжерея с неприметной надписью на вывеске «Живоглоты в ассортименте». По правде говоря, идти туда большого желания нет, все ж премерзкие создания эти живоглоты, но коль я решил сделать Рише подарок, переживу.
Правда, внутри меня ждет сюрприз — неожиданно приятный запах. Ни гнили, ни сероводорода. Неужели слюнявые монстры способны источать такие ароматы?
— Добрый вечер! — подхожу к хозяину оранжереи, как выясняется, фею.
— Добрый, господин! — кивает в ответ. — Слушаю вас.
— Мне бы прикупить парочку живоглотов. Самца и самку. Породистых.
— Взрослых, так понимаю.
— Да.
— Очень хорошо. Вы выбрали удачное время для покупки. За зиму они как раз привыкнут к новому дому, а но весне уже спокойно высадите их в открытый грунт.
— Угу…
Фей с закрученными усами, прямо как у моего бывшего тестя, подводит меня к огороженным грядкам, в которых копошатся живоглоты. И они разительно отличаются от тех, что разводит Риша. Окрас этих очень красив и необычен, даже мне нравится.
— Тут у меня опалусы. Они лучшие из сторожевых. Ни одна ворона или иной вредитель не приблизится к урожаю. Окрас у них яркий, приметный. Стебель бурый, а лепестки алые с черными пятнами.
— Зубастые божьи коровки.
— Что-то вроде того, — куксится фей. — А вот тут, — указывает на белоснежных живоглотов с ярко-синими кончиками лепестков, — лафеи. Они ручные, их чаще берут в дом. Особенностью лафеев является безграничная любовь к хозяину и друг к другу, эти живоглоты моногамны, но с другими домашними животными их лучше не держать, сожрут.
Хозяин еще перечисляет несколько видов, но мне, как некроманту утонченного вкуса, ближе всего лафеи. Думаю, Рише эти однолюбы тоже понравятся.
— Они редкие? — киваю на белоснежных живоглотов.
— Очень, — выпячивает свою трудовую мозоль вперед.
— Тогда подберите мне сладкую парочку.
— Тару какую желаете? — подводит к различным коробкам и аквариумам.
— Вот эту, — беру большой аквариум из каленого стекла.
— Прекрасно.
И когда получаю емкость с двумя изящными созданиями, которые переплелись воздушными корешками и нет-нет да вылизывают друг другу лепестки, расплачиваюсь с феем, после чего спешу обратно в машину. Теперь к ней! Но в какой-то момент становится страшно, я не привык, чтобы мне отказывали, а вдруг Риша возьмет и прогонит? Вдруг не примет подарок? Который, между прочим, от чистого сердца. Но бояться — в кишках не копаться, так что только вперед.
