Проснулся он от шума крыльев, и когда открыл глаза, желая поблагодарить своих спасителей, увидал необыкновенно огромного грифа. Раскрыв крылья, отвратительное существо, не мигая, смотрело на него черными глазами, постепенно приближаясь к нему на шаг, на два… Когда он оказался совсем близко, то открыл клюв, чтобы оторвать кусок от окровавленного лица…
Два Летящих Ястреба что было сил крутил головой, надеясь отогнать настырную птицу, но не тут-то было. Как посланец смерти гриф не собирался отступать, и неизбежное свершилось бы, если бы не выстрел, разорвавший утреннюю тишину. Гриф дернулся и перекувыркнулся через голову, как будто его ударила чья-то невидимая рука. Через несколько мгновений из-за деревьев показались два всадника. Это были белые. Одному на вид было лет двадцать пять – двадцать шесть. Открытое мальчишеское лицо, голубые глаза, но холодные и прозрачные, как горная речка, прямой нос, волосы цвета спелой пшеницы. Другой казался намного старше, наверное, лет сорока-пятидесяти. Каштановые волосы уже начали редеть, зеленые глаза блекнуть, узкая спина сутулиться.
Оба громко расхохотались, словно распростертый на земле окровавленный индеец в самом деле представлял собою смешное зрелище. Первым заговорил тот, что был постарше.
– Ну и что, Клайд, ты собираешься с этим делать? – спросил он глубоким красивым голосом.
Клайд пожал плечами.
– Понятия не имею, Барни. Наверное, он что-то не поделил с кем-то…
– Ага! И они поймали его, – хмыкнул Барни. Клайд сверкнул голубыми глазами и сложил губы в невеселую усмешку.
– Моя мама всегда учила меня, что бедных зверюшек надо выручать из беды, – сказал он, прицеливаясь, – а этот парень явно в беде.
– Подожди-ка, – остановил его Барни. – Давай узнаем, кто он и откуда. Может, он апач. Тогда он расскажет нам, где искать золото.
Клайд опустил ружье.
– Эй, индеец, ты апач?
Два Летящих Ястреба покачал головой, едва сознавая, что делает. Клайд опять поднял ружье, и опять его товарищ остановил его.
– Да не торопись Ты его убить, – проворчал он и повернулся к Тени. – Как тебя зовут, индеец? Ты из какого племени?
– Я – вождь шайенов Два Летящих Ястреба, – с гордостью прозвучал ответ.
– Два Летящих Ястреба? Что-то знакомое, – задумался старший и вдруг хлопнул себя по ляжке. – Ну конечно! Два Летящих Ястреба! Один из вождей, которые победили Кастера. Последний вождь, который до недавнего времени сражался с белыми. Вот черт! Клайд, убери ружье. Мы разбогатеем.
Клайд Стюарт нахмурился.
– Разбогатеем? – сердито переспросил он. – Каким это образом, черт бы тебя подрал? – Он внимательно посмотрел на Барни Макколла.
– Да я уже вижу, – ласково проговорил тот. – Ты разодетый знаменитый Клайд Стюарт, который взял в плен последнего воинственного вождя племени шайенов Двух Летящих Ястребов! Ну, Клайд, пораскинь мозгами! Если мы прихватим с собой этого краснокожего, дураки будут съезжаться за много миль, чтобы поглазеть на него. Представляешь, живой индеец! Один из тех, кто убил Кастера! Да в городе мы заработаем на нем целое состояние.
При упоминании денег глаза Клайда загорелись, как настоящие сапфиры.
– Ага, – прошептал он. – Вроде, ты прав.
Улыбаясь, он убрал ружье и вытащил веревку.
– Прикрой меня, пока я его развязываю, – сказал он, легко спрыгивая с коня.
Тень слушал Макколла с ужасом. Не желая служить обогащению двух мерзавцев, он хотел сразу же сбежать, как только Стюарт освободил его, но слишком ослабел и Стюарт легко с ним справился.
Он надежно связал ему сзади руки и накинул на шею петлю, после чего вскочил в седло.
– Ну, поехали, индеец, – бросил он ему через плечо и довольно грубо дернул за веревку.
Петля затянулась на шее Двух Летящих Ястребов, и ему пришлось сделать шаг вперед, хотя все его тело невыносимо болело и не желало двигаться. Стиснув зубы, он едва волочил ноги следом за большим черным конем Клайда Стюарта, то и дело натыкаясь на росшие по обеим сторонам тропинки кактусы, которые исцарапали его всего, тогда как острые камешки не оставили ни одного живого места на подошвах ног. Тем не менее первые несколько миль дались ему сравнительно легко. Ему пришлось быстро двигаться, и кровь, застоявшаяся было в жилах, разогрелась, к тому же выглянувшее солнце согрело его своими лучами.
Но постепенно ноги стали кровоточить все сильнее и сильнее, и голод уже не на шутку терзал его, напоминая, что он ничего не ел почти сутки. К полудню он уже едва переставлял ноги, а вскоре упал и не смог подняться.
Выругавшись, Стюарт с досадой дернул веревку, и Тень все-таки встал, чтобы белый не потащил его по камням. Он слышал, как Стюарт и Макколл обсуждают, что будут делать с деньгами, которые заработают, показывая его белым по всей стране. Тень приходил в бешенство при мысли, что его будут демонстрировать как тигра в клетке, и старался развязать руки, однако у него ничего не вышло. Он только еще хуже натер запястья, содрав с них чуть не всю кожу, и теперь руки стали мокрыми от крови.
Плетясь в пыли за конем Стюарта, он много раз падал и поднимался, все время находя в себе силы вставать и идти дальше. Однако ближе к сумеркам он упал, и как Стюарт и Макколл ни изощрялись в угрозах, встать не смог. Даже очень сильный человек не смог бы пройти двадцать миль на голодный желудок, а Тень к тому же был весь покрыт ранами, нанесенными Гопкинсом. И он три недели до этого провел в тюрьме на воде и хлебе.
– Похоже, он сегодня больше не потянет, – заметил Барни. – Придется нам во что-то его одеть и еще что-то сунуть ему в желудок, а то как бы он не отдал концы раньше времени.
Быстро оглядевшись, Стюарт спрыгнул с коня.
– Ага, я тоже так думаю. Посмотри, не найдется ли у тебя каких-нибудь тряпок для него, а я пока дам ему поесть.
Через полчаса Два Летящих Ястреба, одетый в рубашку и штаны Макколла, получивший немного горячей еды и согревшийся, лежал со связанными сзади руками на пожухлой траве и спал.
ГЛАВА 18
Камера была пуста. Пленник сбежал. Рано поутру апачи отправились на поиски и вернулись с пустыми руками. Они доложили, что все следы были кем-то аккуратно и искусно уничтожены.
В тот же день местный священник обвенчал Джоша и меня. Церемония была простой и короткой, однако на ней присутствовали полковник Кроуфорд и миссис Кроуфорд, доктор Митчелл и еще около дюжины приятелей Джоша. Я была словно в кошмарном сне, из которого у меня не хватало сил вырваться. Неужели эти люди не понимают, что я уже замужем? Почему они не понимают? Почему Джош не понимает, что я была настоящей женой Тени, какой только может быть жена? Какое это имеет значение, что мы не стояли перед судьей или священником и не давали друг другу никаких клятв? Наши сердца и наши жизни настолько слились, как будто мы поставили свои подписи перед тысячей свидетелей. Я спала рядом с Тенью, я лечила его раны и носила его ребенка. Как же мне быть женой Джошуа, если Тень еще жив?
