высокое небо, а впереди зияла пустота. Но не страшная, а захватывающая и живительная. Он шагнул и едва не задохнулся от нахлынувшего необузданного счастья. Вот оно!
По линиям ходили до шести часов вечера. Больше, правда, падали и висели на страховке. Тим поглядывал на Криса с опаской. Таких высотных наркоманов он уже встречал. Чаще всего через несколько лет они переключались на фри-соло, а потом улетали. В прямом смысле. Среди тех, кто ходил без страховки, процент выживаемости был очень низким.
На ночь линии не снимали, планировали завтра снова подняться с самого утра и находиться вдоволь до кислородной тошноты и дрожащих ног. Ужин приготовили на костре: сварили гречку с тушёнкой и порезали свежие овощи. Пока ели, в котелке закипела вода для чая. Крис положил заварку, сверху добавил пару листиков мяты и ветку чабреца.
Тим одобрительно оценил приправу:
— Так действительно вкуснее.
Говорили мало, каждый повторно проживал сегодняшние впечатления и отвлекался на реальность ровно настолько, насколько она того требовала. Допив чай, Крис отошёл от костра и выбрался на пустынный пятачок поляны. Расстелив штормовку, он лёг на спину и, нащупав в кармане холодные игральные кости, привычно перекатил их между пальцами. Не выпуская кубики, сложил руки за головой и поднял взгляд. Звёзды выглядели настолько яркими, что напоминали россыпь блестящих камушков, хаотично размётанных по чёрному велюру. Созвездия едва распознавались. Такие же яркие звезды он наблюдал в Старолисовской. Славка, естественно, и слышать не хотела, что где-то там есть Медведица или Орион, она давала созвездиям свои названия. Такие же чудаковатые, как и имена пластилиновых монстров.
Обычно после хождения по стропе Крис продолжал бродить по слэку и во сне, и наяву. Как бывает после поездки на море. Волны качают и шумят, стоит только прикрыть глаза. Мягкий шелест укутывает и создаёт иллюзию беспокойного синего простора. То же самое было с хайлайном. Ветер, вибрация стропы, напряжение мышц и осторожные шаги по тонкой линии — всё это продолжалось ещё несколько дней и ночью не отпускало ни на секунду. Но не сегодня. Он плавно перетёк из реальности в сон, даже не заметил этой границы. Огляделся и понял, что непроглядная ночь превратилась в фиолетовый таинственный сумрак. В воздухе одуряюще пахло яблоками, а деревья расступились, будто и не было вокруг стелящегося можжевельника и гладкоствольных рослых буков.
На краю обрыва сидела Славка и аппетитно ела красные хрустящие яблоки. Крис приблизился к ней и опустился на траву, она не повернулась. Снова откусила большой кусок, так сочно и вкусно, что сок брызнул на щёки и потёк по подбородку. Крис проследил за янтарными каплями и тяжело сглотнул. Яблоневый аромат ощущался на вдохе, чуть кислил и разливался на языке освежающей сладостью. Ему всегда снились яркие сны, звонкие и объёмные. Но никогда ещё запахи не ощущались настолько отчётливо, будто он действительно находился в яблоневом саду.
Он позвал её прозвищем, которое она себе выбрала, когда он спросил, как будет звучать на языке навахо слово «босоногая»:
— Шиатид.
Славка не вздрогнула, не повернулась, будто не видела его, впрочем, как и в реальности. Его словно не существовало. Ни его, ни их общего прошлого.
Он силой отнял у неё яблоко, развернул к себе и, обхватив ладонями за лицо, прижался к губам. Она не ответила на поцелуй, но и не оттолкнула. Позволила себя поцеловать, а потом растворилась, оставив после себя только аромат яблок в воздухе и на языке.
Этот был странный сон, он немного походил на вещий, который Крис видел всего один раз в жизни в своё третье лето в Старолисовской. Последний подарок Славки. Сон, в котором он впервые увидел себя на стропе и задохнулся от восторга.
____________________________________________
15 — Гиббон— ведущие производители оборудования для слэклайна. Ежегодно устраивают чемпионат по триклайну.
16 — Спансет (круглопрядная стропа) — сверхпрочная петля для установки слэклайна или его натяжной системы.
17 — Лайнлок— устройство, фиксирующее стропу. Принцип работы любого лайнлока один: стропа, заправленная в него, создаёт давление на саму себя и за счёт силы трения оказывается надёжно зажата в устройстве.
18 — Беседка— нижняя страховочная система состоит из соединённых между собой пояса и ножных обхватов.
19 — ГораИндюквысотой 859 метров в Туапсинском районе Краснодарского края, располагается на территории лесного заказника «Причерноморский».
20 — Полиспаст— система подвижных и неподвижных блоков, соединенных гибкой связью, используемая для увеличения силы или скорости подъема грузов. В слэклайне обычно используются стропохваты и карабины.
21 — Бэкап— страховочная стропа, крепится к отдельной станции. Её функция — дублирование основной стропы.
22 — Вэблок— разновидность лайнлока, устройство для фиксации стропы. Так же называют «банан».
8 глава. Босоногая Шиатид
Второе лето в Старолисовской.
Пять лет назад. Июнь.
Словно не прошло четыре года, даже фонари на мосту горели так же приглушённо и загадочно, несмотря на полдень. Гуси задумчиво брели вдоль дороги, а по обочине на велосипеде ехал мальчишка. Мальчишка был другой, а вот транспорт тот же, только ещё более ржавый и скрипучий.
Крис протёр очки и снова надел на нос. Григорий Николаевич смотрел на дорогу, делал вид, что его не мучает вопрос, почему его сын сам попросил отправить его в ненавистную Старолисовскую, хотя ещё вчера собирался с другом и его родителями на море.
Крис проводил взглядом промелькнувшую за окном сутулую фигуру, очень похожую на повзрослевшего Витька. Не успел рассмотреть, снова плюхнулся на сиденье и скрестил руки на груди.
— Алине не говори.
Григорий Николаевич приподнял бровь.
— А Вадиму?
— Ему тем более.
— Он же твой друг?
Крис вспыхнул.
— Нет у меня больше друга.
— Как ты легко разбрасываешься друзьями.
— А может, это не я разбрасываюсь, а он.
— Всё с тобой ясно, — печально подытожил Григорий Николаевич.
— Пап, не надо только вот этого всего, типа в моё время умели дружить. Помню, как ты мне рассказывал, что любить надо один раз и на всю жизнь. Недолго у вас с мамой продлилось это «на всю жизнь».
Григорий Николаевич хотел возразить, но промолчал, тяжело и протяжно вздохнул.
— Бывает, что любовь проходит. Как вкус… жвачки. Жуёшь по привычке, а потом осознаешь, что вкуса-то уже и нет. Лучше выплюнуть, чем жевать пресную резину.
— И что, у тебя вкус прошёл?
— У мамы.
— Понятно, — размыто согласился Крис, не желая вообще продолжать этот разговор. Он всё ещё злился и на Алину, и на Вадима. А теперь ещё и на себя. Сгоряча придумал сбежать от разбитых надежд и растоптанной первой любви на край света.
