Фуууу…
Были, были в медицине разделы, которые Лиля ненавидела всем сердцем. А именно – пиявки. В бытность студенткой, она соглашалась брать этих тварей только в перчатках. Ее тошнило от одного вида, она ненавидела этих монстров всей душой. Увы…
– Ваше величество, мой король приказал нам приехать сюда…
– И осмотреть мою язву, – Гардвейг был явно не в настроении. Что встали? Действуйте!
– Вы позволите, Ваше величество?
– Я же сказал! – рявкнул Гардвейг.
– Но ваш докторус…
Гардвейг резко двинул того рукой в плечо.
– Паш-шел вон!
И тут же скривился от боли. Докторус поспешно шарахнулся за дверь. А Лиля подошла к Гардвейгу и без лишних размышлений опустилась на колени.
– Тахир-джан, вы можете убрать эту гадость?
Тахир без лишних слов принялся отлеплять пиявок. А Лиля принялась разматывать довольно-таки грязный бинт, морщась от вони.
М-да…
И как тут определить?
Сама язва была прочно замазана чем-то белым. Из-под него проступало красное с синеватыми жилками. Нога была опухшей и не слишком здорового цвета. Но хоть вены не варикозные…
Интересно, с чего – у него?
О язвах Лиля знала многое. Если это трофическая – то хотя бы какая? Диабетическая, ишемическая, варикозная… или просто рана была, а ее залечили до язвы?
Лилю больше устроил бы последний вариант. Потому как все остальное вылечить было… да абзац! Без антибиотиков и надежды их получить! Без любимых «циллинов», «мицинов» и «циклинов». Без… да без всего, одними народными средствами!
Спору нет, можно и ими. Но ведь на начальной стадии! А не на такой, когда она в полголени. И неясно, где она образовалась изначально!
– Ваше величество, чем вам намазали ногу?
– Позови докторуса – да спроси, – сварливо отозвался Гардвейг. Лиля привстала и поклонилась.
– С вашего позволения. Тахир, пока готовь инструменты…
– Докторус!
Голос у этого тела был хороший… влетел – ракетой.
– Ва…ваше величество?
Гардвейг молча кивнул в сторону Лилиан. Мол, она звала – она и спрашивает. Докторус перевел взгляд. И даже вздрогнул от убийственного холода зеленых глаз.
– Давно вы лечите Его величество?
– П-пол-года…
Лиля едва не зашипела.
– И чем?
– Это фамильный секрет! – приосанился докторишка. – Это чудодейственная мазь, которая образует корку, а рана под ней…
Лиля едва не взвыла. Вот уж простите – чего НЕЛЬЗЯ делать при некоторых язвах – это накладывать мазь. Между прочим, бактерии под ней растут весело и игриво.
Пока еще неизвестно – какой это тип язвы. А потому…
– Тахир, – позвала Лиля. Дин Дашшар, который осторожно снимал пиявок, а потом протирал кожу Его величества спиртом, осторожно, чтобы не попало на язву, обернулся.
– Надо будет промывать рану. Как следует.
– Да, сейчас диагноз поставить не удастся, – грустно согласился мужчина. – Ваше величество, вы позволите?
Гардвейг вскинул брови.
– А что – не видно, что это язва?
И тут Тахир развернулся во всю мощь.
– Видно, Ваше величество. Но покорнейше прошу простить недостойного – ни одна болезнь не возникает сама по себе. У нее всегда есть причина. И именно ее мы попытаемся установить. Если Ваше величество будет так благосклонно и потерпит…
– Потерпит, – кивнул Гардвейг.
Он, конечно, злился. И нога болела. Но!
Было в этих двоих что-то такое… каждый король – прежде всего хороший психолог. Профессия такая. И он видел, что это не связка – учитель-ученица. В лучшем случае – это двое равных. В худшем – главная тут графиня. Судя по тону, по манерам, по уверенности в себе. Но и Тахир тоже многое знает. И вопреки всем обычаям ханганов, спокойно относится к ее приказам. Даже наоборот. Иногда в его взглядах видно… почтение?
Да, пожалуй.
Эта пара стоила наблюдений.
А еще…
Это были первые лекари, которые не заявили: «Мы вас обязательно вылечим». О, нет. Внутренне они были готовы и к удаче, и к неудаче. Ханган немного боялся, а вот графиня была спокойна. Покосилась на банку с пиявками, сморщила нос.
– Уважаемый докторус, как ловили этих тварей?
– На свинью! – оскорбился мужчина.
Лиля облегченно вздохнула.
– Не люблю их. Но полезны. И разумеется, они использовались только на Его величестве?
– Разумеется!
Не врал. Лиля еще раз выдохнула. Им только заражения крови или инфекций не хватало.
– Хотите поможете, – просто сказала она докторусу. Тот фыркнул, но и уходить не стал. Пристроился рядом.
Лиля еще раз извинилась перед Его величеством. Накинула на себя стерильную рубаху с завязками на спине, помогла завязать такую же Тахиру, убрала волосы под косынку – и приступила к работе. Тахир (кстати, недавно сбривший бороду – узнал, сколько гадостей может быть из-за попавшего в рану волоса) уверенно ассистировал. Подавал инструменты, помогал промывать…
Гардвейг, весь зеленовато-бледный (хоть и под обезболивающим – то, которое Лилиан давала Эдоарду, прямо хоть «Королевским» называй), скрипел зубами, но держался.
А Лиля очищала язву. Медленно, уверенно, как учили в свое время в гнойной хирургии… полцарства за фурацилин!
Наконец все напластования были сняты – и Лиля принялась тщательно ее обнюхивать в поисках характерной вони. Кто хоть раз имел дело с гангреной – не перепутает. Но нет. Не гангрена. А что же?
Язва была качественно промыта настойкой календулы, поставлена примочка с морской солью – и все имеющиеся медики принялись расспрашивать Гардвейга. Со всем возможным почтением, но впились не хуже пиявок.
И спустя полчаса Лиля перевела дух.
Не диабет. И не варикозное расширение вен, хвала богам. Или пиявкам? Иначе фиг бы она что вылечила. Ларчик открывался просто. Лет десять назад, во время охоты, Гардвейг получил волчий укус. По мнению Лилиан – справедливо. Убивать животных для забавы – плохо. Ладно бы – для пропитания… так ведь нет.
Захотел поразвлечься. И – получил от души. Волчьи укусы вообще-то штука опасная. Он умудряется не только впиться, но и рвануть. А зубы, как известно, волкам вовсе не чистят. Гардвейгу же досталось по полной программе. Хорошо хоть волк был не бешеным, а то бы правил сейчас кто-то другой.
При этом – у мужика был шикарный иммунитет. Как видно, сначала ногу ему не вылечили, а залечили. То есть возможно где-то в ране и что-то осталось. Но кого из местных медиков это волновало? Не гниет, зарубцевалось – ну и ладненько. А вот когда через полгода-год началась веселая жизнь и открылась первая язва – все запаниковали. Но с волком это никто не связал. И не подумал, что язва – посттравматическая.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
