А это значило, что Буйвол продолжает учиться врать, и со временем у него всё получится.
Возможно, что безумный калека хотел попросту убежать от них, — например, чтобы справить нужду в одиночестве. «Скорее всего, — думал Пепел, — этот Бронзовый Койот так и будет ломиться в горы». А там они все упадут без сил, черт знает где, в какой-нибудь непролазной чаще.
Если бы не труба, придававшая ему какую-то странную уверенность, Пепел давно махнул бы рукой и остановился.
— Бронзовый Койот учуял запах печени, — снова принялся объяснять Ревущий Буйвол. — Тогда он понял, что перед ним стоит великий воин и смелый человек. Бронзовый Койот решил, что отведет этого смелого великого человека-воина в тайное, древнее и священное место, которое боги поручили охранять ему.
— Насколько древнее, времен Фрэнка Синатры? — спросил стрелок не без усталости в голосе. — Откуда ты всё это взял?
— Что взял? — спросил его Буйвол. — О, это котомка Бронзового Койота, я захватил ее с собой для него.
— Почему ты решил, что он ведет нас в «тайное место»? — спросил Пепел.
— У него знак на груди. — Ревущий Буйвол начертил пальцем воображаемую спираль. — Это «пятое солнце», знак просвещения. Кецалькуаткалли.
— А знак шестого солнца?
— Это спираль в другую сторону. Знак отворения, — ответил Буйвол.
— Чего-чего? — не понял Пако.
— В священной книге Утонувшего Света это знак отворения.
— Откровения? — спросил Пепел.
— Откровения, — подтвердил Ревущий Буйвол.
— И что? — спросил торговец, топая позади.
— Откровение, — объяснил слингер через плечо. — Апокалипсис, конец света.
— Да, — сказал индеец. — Земля раскроется, и все люди из мяса сгорят, а люди из огненной ямы займут их место. Отворение.
— Слышь, Буйвол, дон Пендехо, — сказал Пако. — Там, это самое. Что-то твой индеец руки на себя наложить хочет.
Дорогу им преградило широкое затуманенное ущелье. Труба провисала в него, толстая и широкая, с сине-зеленой бородой из лишайника. Бронзовый Койот переступал по ней, пятясь задом. Его пустые глазницы и красные ладони рук были подняты к небу.
Вумп-вумп-вумп, — услышал Пепел. Эхо подхватило странный звук и понесло его вдоль горной цепи: вумп… вумп… вумп...
— Бронзовый Койот знает эту тропу хорошо, — сказал Буйвол. — Он никогда не упадет в пропасть.
В следующий миг Койот оступился, шлепнулся на бок и соскользнул с трубы прочь, успев лишь гортанно вскрикнуть напоследок.
Пако выглянул за край пропасти, глянул вниз и сказал:
— Не видать ничего. Но высоко, кишки размотает.
Ревущий Буйвол переступил с ноги на ногу. Он снял котомку Койота с плеча, потом вернул ее обратно. Ее веревки переплелись с ремнем солнечного ружья.
— Это знак, — сказал Буйвол. — Дух Бронзового Койота велит мне взять его инструменты.
— Вот тебе и секретное место. Да, дон Пендехо? — спросил торговец, опять заглядывая в пропасть.
Пепел выглянул через край пропасти сам. Ничего в ее недрах ниже десятка футов высмотреть не удавалось — густой сизый туман застилал ущелье до самого края. Хотя, если присмотреться…
— Тут карниз под трубой, — сказал Пепел. — И ступени к нему прорублены.
— Где? — Пако выглянул рядом, а Буйвол моментально присел и засобирался вниз.
— Вон. — Стрелок указал пальцем. — И вон, подо мхом. Довольно неплохо замаскировано.
— Пута мадре, — пробормотал торговец.
«Ацтеки, — подумал стрелок. — Рождественская коробка с сюрпризами».
(1х09) Храм Знаний
Тесная каменная кишка сначала долго увлекала путников вниз и вглубь каменной толщи. Она взяла влево, потом свернула направо, затем опять пошла вниз — и наконец вывела их на центральный ярус высоченной пещеры. Скалистые карнизы, перемежающиеся деревянными сходнями, винтом поднимались по ее стенам к самому потолку, увешанному длинными известняковыми образованиями. Между этих образований, похожих на обломки меловых колонн, виднелся темный свод и каменный утес, к которому подбирались самые дальние сходни.
— Это Храм Знаний, — сказал индеец. — Сейчас тут нет охраны. Когда-то здесь было много воинов. Теперь храм заброшен.
Ревущий Буйвол, предположительно умевший обходить ацтекские ловушки, шел первым. Стрелок шагнул в пещеру вслед за ним — и тут же споткнулся о какой-то предмет из металла. Тот укатился вперед и вдруг исчез под полом. Он звякнул, ударился обо что-то в полете и плюхнулся в воду далеко внизу.
— Осторожно, — сказал Пепел. — Здесь колодец.
— Тут краска, — ответил индеец. — Краска и кровь.
Пако нашел ведро с факелами и поджег один. Пепел тоже взял, и поджег свой факел от факела в руках торговца. Ревущий Буйвол стоял перед ними, держа в руках аэрозольный баллон. Жестянка была густо измазана черной краской. Поверх краски отчетливо просматривался отпечаток кровавой ладони, жирный в факельном свете. Но индеец смотрел куда-то еще. Стрелок развернулся вместе с факелом.
— Что за дьявол? — спросил он.
Все стены пещеры, снизу доверху, были изрисованы черным орнаментом из линий и завитушек. Закорючки начинались от пола и взбирались вверх по спирали, следуя за сходнями и карнизами на стенах, выше и выше, растворяясь в темноте.
Стрелок посмотрел на индейца.
— Ты можешь это прочитать? — спросил он.
Буйвол кивнул, потом отрицательно покачал головой.
— Не могу. Не умею. Это всё мерзости.
— Ты попробуй сам так нарисуй, дон Пендехо, — сказал Пако. — Жаль пацана, я б его к тестю в строительную компанию мог пристроить. Смех, да и только.
Мексиканец безрадостно плюнул в колодец. В сухом воздухе пещеры пахло известью, краской и горелым мясом.
Следуя за письменами, путники взбирались выше и выше: со сходней на карниз, потом опять на сходни, и так далее. Вблизи черный орнамент распадался и превращался в месиво, потому что вся стена пещеры вблизи оказалась выложена рельефной плиткой из овальных камней. Но вдали, на противоположной стене, узор разворачивался перед ними во всей красе — и в закорючках его мерещилось что-то головокружительное: то шестерни и механизмы, то сплетенные змеи, то схемы движения планет и звезд.
— Мерзость, — бормотал Ревущий Буйвол, пробираясь вдоль стены и всё время отводя глаза в сторону. — Мерзость. Мерзость. Мерзость.
Но слингер заметил, что индеец скорее напуган, чем разгневан. Буйвол вполне мог ждать, что именно на него обрушится казнь за осквернение храма. Ацтеки умели верить в редкостное черт знает что.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
