Хови вошел в ванную и закрыл за собой дверь. Через какое-то время Эми затихла. Потом стих и ливень, но воздух чище не стал и жара не спала.
2
— Грилло? Это Хови.
— Не ожидал…
— Ты больше н-н-ничего не слышал про Томми-Рэя?
— Что-нибудь случилось?
— Вроде того.
— Хочешь рассказать?
— Не сейчас, нет, я п-п-росто хочу знать, где он. Он… Он хочет з-з-забрать ее.
— Успокойся, Хови.
— Я точно з-з-знаю, что он хочет забрать ее.
— Хови, он не в курсе, где вы живете.
— Он у нее внутри, Грилло. Он был прав. Я… т-т-твого мать… я не з-з-заикался уже пять лет. — Он замолчал, постоял, подождал, пока восстановится дыхание. — Я решил, что все кончено. П-по крайней мере, с ним.
— Все так решили.
— Я решил, его б-б-болыпе нет и все кончено. Но он з-здесь, с-сейчас, у нее внутри, в ее с-с-сознании. Так; что не думай, что он чего-то не з-знает. Он знает все.
— Где ты сейчас?
— На бензоколонке в полумиле от дома. Я не хотел з-з-звонить оттуда.
— Лучше вернись. У тебя есть орркие?
— П-п-пистолет. Какой в нем т-толк? Если он жив…
— Значит, он не боится смерти.
— И п-пистолет ему н-н-не страшен.
— Вот же дерьмо.
— Вот именно, Именно дерьмо. Дерьмо гребаное!
Грилло услышал, как Хови грохнул кулаком по аппарату.
Потом издал какой-то странный, сдавленный звук Он не сразу сообразил, что Кати плачет.
— Послушай, Хови…
Тот плакал, накрыв трубку рукой, чтобы Грилло не слышал.
«Знаем, знаем, — подумал Грилло. — Если никто не слышит, то никто вроде бы и не плачет. Только на самом деле разницы нет».
— Хови? Ты еще здесь?
Не сразу, но Хови ответил. Напряжение в его голосе, кажется, спало.
— Здесь я, — откликнулся он.
— Я приеду. Что-нибудь да придумаем вместе.
— Да?
— Оставайся на месте. Понял?
— А если он… Ч-что, если он п-п-придет за ней?
— Тогда как получится. Если нужно будет, беги. Но не забывай: я тоже в деле, понял?
— Понял.
— Что-нибудь еще?
— Она ему не достанется, Грилло.
— Ясное дело.
— Чего-о бы это мне ни с-с-стоило, она ему не достанется.
Что я наделал? После этого разговора Грилло только о том себя и спрашивал: на кой черт я ввязался? Хови он помочь не мог. Господи, он не мог помочь даже себе.
Грилло сидел перед компьютером (новости теперь текли, как дождевая вода в бочку во время ливня; они были отовсюду, и все плохие) и пытался сообразить, как отказаться от сказанных слов. В то же время он прекрасно понимал: он не сможет жить дальше, если струсит, а что-то вдруг произойдет.
А что-то непременно произойдет, можно было не сомневаться. Не этой ночью, так: следующей. Не следующей, так через день. Мир сходит с ума. Подтверждения этому в избытке возникали у него перед глазами на экране монитора. Лучшего времени, чтобы вернуться за Джо-Бет, и не придумаешь. Но он должен что-то сделать, хотя бы попытаться, иначе он никогда не сможет смотреть в глаза своему отражению.
Грилло выключил компьютеры и пошел собирать вещи. Он почти закончил, когда снова зазвонил телефон. Теперь это была Тесла из Эвервилля.
— Я поживу у женщины, с которой здесь познакомилась.
Ей нужна моя помощь. Ручка есть?
Грилло записал номер телефона и коротко рассказал про Хови.
Тесла нисколько не удивилась.
— Похоже, на этой неделе многое закончится, — произнесла она.
Грилло сообщил, что собрался к Катцам. Потом вспомнил про Д'Амура:
— Я всегда считал его тотемы и татуировки полной чушью, но сейчас.
— Хочется тоже иметь что-то вроде этого?
— Хочется тоже во что-то верить, — ответил Грилло. — Во что-то, что способно защитить, если Томми-Рэй и впрямь выбрался из могилы.
— Может, и выбрался, — проговорила Тесла мрачно. — Сейчас выберется все, что угодно.
Грилло помолчал, пытаясь усвоить информацию, потом сказал:
— Какого черта. Неужто мы действительно заслужили все это?
— Так уж нам повезло, — по-прежнему мрачно ответила Тесла.
3
Гроза, разразившаяся над домом Катцев, медленно удалялась на юго-запад, по пути проливаясь дождем. На мокрых улицах и на шоссе сталкивались машины, но все столкновения в тот день были незначительными, кроме одного. Серьезное происшествие случилось в ста пятидесяти пяти милях от дома Катцев, на федеральной трассе номер 64. Водитель семенною фургона, где ехала семья из шестерых человек после отдыха в Седар-Сити, не справился с управлением на мокрой дороге, задел машину в соседнем ряду, отчего фургон занесло и выбросило на встречную полосу. В результате столкнулись несколько машин, и образовалась пробка.
Полиция, врачи и пожарные прибыли на место происшествия удивительно быстро — учитывая то, что машины скопились в обоих направлениях, а дождь поливал так, что видимость была не больше пятнадцати ярдов. Но все равно, когда они приехали, пять жизней были потеряны, и еще трое — включая водителя фургона — погибли прежде, чем их сумели вытащить из груды искореженного металла.
Грозовой фронт, будто заинтересовавшийся тем, что случилось по его вине, завис над местом аварии на полчаса, поливая горевшие автомобили. Под непрерывным ливнем, в клубах дыма, оседавшего в горле горечью, спасенные и спасатели двигались, как призраки, перемазанные и провонявшие кровью и гарью. Те, кто мог плакать, плакали, а кто не мог, бродили от машины к машине и от тела к телу.
Но один из тех призраков не имел отношения ни к спасателям, ни к жертвам. Он двигался в этом аду с такой лег костью, что она после снилась в кошмарах всем, кто его видел.
По свидетельствам очевидцев, он был до неприличия хорош собой: светловолосый, загорелый, с широкой белозубой улыбкой. Он напевал. Именно его пение — не легкая походка и даже не беспечная улыбка — более всего ужаснуло тех, кто потом рассказывал о нем, И не было в его мелодии, спокойной и тихой, ничего демонического.
Но не все провожали его тогда взглядом разинув рот. Полицейский, увидевший, как он заглядывает на заднее си денье одного из разбившихся автомобилей, приказал ему не медленно отойти. Призрак не обратил на это внимания, разбил заднее стекло и потянулся за чем-то, что лежало на сиденье. И снова полицейский велел ему отойти, доставая из кобуры пистолет в качестве дополнительного аргумента. Тогда призрак перестал петь и произнес всего одну фразу:
— У меня здесь дело.
Возобновив пение на том самом месте, где оно прервалось, призрак достал из машины тело маленькой девочки, не замеченное спасателями. Полицейский наставил оружие ему в грудь и велел немедленно отдать ребенка, но фантом проигнорировал этот приказ, как и предыдущий. Перекинув тело через плечо, как пастух ягненка, он двинулся прочь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
