Эти хитроумные дельцы для проведения своих афер использовали сообщения прессы или даже слухи о появлении в обороте фальшивых денег (которые они часто сами и распускали). В этих случаях они выдавали себя за продавцов фальшивых денег, которых, по их словам, у них хоть пруд пруди, и соблазняли покупателя, уверяя, что ему подвернулось счастье по дешевке приобрести неотличимые от настоящих купюр фальшивки. На самом деле под видом фальшивок продавались листы бумаги, подрезанные в размер, аккуратно сложенные и упакованные как денежные купюры. Иногда для достижения цели проводились отвлекающие обманные операции. Оригинальные случаи такого обмана были отмечены в публикациях ряда майских номеров газеты «Новости Белостока» за 1914 год.
Одна шайка жуликов для выполнения своей аферы умудрилась разработать даже специальный раствор — смесь бензина, одеколона и гвоздичного масла, который при определенной пропорции компонентов применялся в качестве растворителя. В этот раствор опускался минут на пять государственный кредитный билет. Затем резиновым валиком его прокатывали по листу чистой бумаги, и на бумаге после этой операции получалась копия-оттиск. Сейчас в это трудно поверить, но очевидцы подтверждали факт появления близнеца кредитного билета, почти неотличимого от настоящего как лицевой, так и оборотной стороной.
Нетрудно представить, как при виде такого чуда — появлении хорошего отпечатка купюры — глаза у покупателя становились большими, и он, остолбенев, уже не мог ни о чем думать, кроме как о быстром обогащении. Поэтому такая операция всегда проводилась в присутствии покупателя, желавшего приобрести по дешевке фальшивые деньги.
Когда покупатель соглашался на сделку, его приглашали в уединенный домик, якобы на «фабрику фальшивок». Здесь, в обстановке невероятной секретности, дельцы начинали мнимое изготовление кредиток. В зависимости от величины заказанной партии фальшивок покупатель выдавал некоторое количество кредитных билетов одного номинала. Для пущего впечатления затапливали печь, готовили к применению какие-то химические препараты и, наконец, главное устройство аферы, похожее на пресс, куда закладывались кредитные билеты и листы чистой бумаги нужного размера. Далее покупателю разъясняли, что для получения высокого качества оттисков нужна большая временная выдержка. Пресс со всей своей начинкой доверялся покупателю, и при этом выдвигалось требование вынуть оттиски не ранее как дня через три. Для видимости не забывали потребовать обязательно и своевременно возвратить пресс.
В указанный срок покупатель, к величайшей своей досаде, вместо денег и их копий находил только пачку аккуратно нарезанных листов чистой бумаги. Конечно, к этому времени бесследно исчезал и аферист.
Часто заключительный этап операции проходил по иному сценарию. Например, подстраивалось так, что в процессе «печатания» оттисков в квартиру вваливалась мнимая полиция, что вызывало неимоверный переполох. В этот удобный момент аферист подменял пачку кредитных билетов «куклой». Иногда мошенники делали вид, что испугались, и с целью ликвидации улик бросали пачку «кредитных билетов» в огонь. Бывали случаи, когда и на этом не заканчивались злоключения жадного покупателя, так как с него еще не единожды брали деньги на подкуп полиции, якобы с целью замять дело.
Покупателями чаще всего оказывались разбогатевшие на всяких темных делах, жадные до денег и нередко малограмотные сибирские купчики.
Для подтверждения правдивости рассказанных, казалось бы, невероятно глупых случаев обмана приведем историю, вошедшую в обвинительный акт Варшавского окружного суда по делу о российских фальшивомонетчиках и oпубликованную в киевской «Вечерней газете» от 20 мая 1914 года.
Дмитрий Колпащиков, по происхождению крестьянин, использовал свои безусловно незаурядные способности на совершение ряда грубых противозаконных действий. В том числе он был уличен в продаже мнимых фальшивых кредитных билетов-«кукол». Так, в июне 1910 года он появился в селении Красный Яр Саратовской губернии и договорился со своим знакомым, богатым купцом Куляевым, занимавшимся торговлей зерном, о продаже ему по невысокой цене фальшивок, полученных путем копирования бумажных денег. Афера была проведена в доме, где проживал купец. Для этой цели Куляев выдал 12 пятидесятирублевых кредиток. Во время проведения «снятия копий» с денег кто-то сильно постучал в дверь. Открыв, Куляев, к своему ужасу, увидел городового. Колпащиков, сделав вид, что испугался еще сильнее хозяина и мечась по комнате, бросил якобы пачку денег в печь. Переодетый городовым, напарник Колпащикова извинился за беспокойство и исчез.
Казалось бы, купец Куляев должен был извлечь урок из случившегося. Но нет: несмотря на потерю 600 рублей, возможность легко удвоить деньги увлекла наивного, глупого и жадного купца, и через некоторое время Куляев предложил аферисту уже 1800 рублей. Вероятно, увеличение суммы было вызвано желанием купца не только получить приличный навар, но и компенсировать понесенные потери.
На этот раз Колпащиков под наблюдением купца целый день занимался изготовлением фальшивок, бесконечное число раз размачивая кредитные билеты в какой-то жидкости и укладывая их в пресс. Наконец в полночь Колпащиков завернул пачку бумаги в коленкор и, поместив ее в пресс, заявил, что операция закончена; вытирая пот со лба, вышел во двор отдышаться и…. не вернулся. Напрасно Куляев всю ночь прождал афериста — тот как в воду канул. Наутро, почувствовав неладное, одураченный купец развернул коленкоровый пакет и нашел там, естественно, пачку листов чистой бумаги.
Хотя Колпащиков получил в результате аферы большую сумму денег, но он посчитал, что выжал из глупого купца еще не все. К концу дня Куляев получил письмо, в котором аферист в издевательской форме извещал купца, что деньги взяты у того в качестве вознаграждения за потерю времени при первой афере. Более того, он пообещал, что деньги будут возвращены, но при условии, что Куляев вместо себя найдет новый объект для аферы. Жалея свои кровные денежки, купец пошел на это и… в третий раз был жестоко обманут аферистом.
Бизнес на «погашенных» марках
Еще в начале XX века в России, да и в других странах, почтовая переписка являлась основным видом связи, поэтому марки-знаки почтовой оплаты использовались в огромных количествах. Естественно, старых, бывших уже в употреблении, проштемпелеванных марок на руках у частных лиц и в канцеляриях учреждений накопилось очень много. Но трудно даже себе представить, что в этих условиях кому-нибудь могло прийти в голову подчищать старые марки и продавать их в качестве новых. Казалось бы, что на такие «копеечные» комбинации нормальные люди никогда не пойдут, а на них способны разве только что «плюшкины». Но, как это ни удивительно, история нашей страны опровергает это. Оказывается, что при хорошей организации дела по подчистке марок предприимчивые российские «гешефтмахеры» зарабатывали в свое время такие большие деньги, что стали даже влиять на доход почтового ведомства от продажи марок.
По сведениям ряда петербургских, московских, а также варшавских газет, подчищенные марки начали появляться в почтовом обороте начиная с революционных событий 1905 года. В последующие годы количество их стало быстро расти. В 1906 году поддельных марок в почтовом обороте стало так много, что к поиску источника их появления вынуждена была подключиться полицейская служба. Этим делом занялся начальник московского сыска — талантливый детектив Аркадий Францевич Кошко. Он начал раскручивать дело с Москвы, где на Главном почтамте и в городских отделениях стала замечаться в большом количестве корреспонденция, оплаченная бывшими в употреблении марками, причем с талантливо вытравленными штемпелями и очень искусно подкрашенными.
Получив эти сведения от московского почтдиректора, как тогда назывался директор Главпочтамта, детектив решил это дело никому не поручать и сам взял все в свои руки. В первую очередь он распорядился о наблюдении за всеми меняльными лавочками, а также за районом, где находился Главпочтамт. Вскоре была обнаружена первая ниточка — она вела к одной так называемой колониальной лавочке, находящейся на Страстной площади и принадлежавшей некоему Каурову. Здесь производилась продажа подчищенных марок, которых при обыске было обнаружено более 400 штук различных номиналов.
Пойманный с поличным Кауров вынужден был признаться, что марки он получал у хозяина магазина Константина Дмитриева. Были арестованы Дмитриев и его приказчик Куликов, который, по словам хозяина, подбил его на это дело. Оказалось, что приказчик Куликов находился в дружеских отношениях с одним из почтово-телеграфных чиновников, с которым одно время жил в одном доме. Приказчик покупал подчищенные марки у этого чиновника и перепродавал своему хозяину для последующей реализации.
