места.
Только в последнюю секунду, я успел распасться туманом и рвануть вверх и сторону, уходя от цепких когтей филина, что всё же чиркнули по моей туманной составляющей.
И на моё удивление, филин нанёс мене реальный физический урон даже в таком состоянии, в котором магия меня не брала, просто пролетая насквозь, а про физические атаки и вовсе молчу.
Когти хранителя окрасились моей кровью, и он рванул следом за мной, пока не обращая никакого внимания на притворяющегося бревном или камнем демона.
Не прошло и минуты наших догонялок с разъяренной птицей, а каменная земля везде уже пестрила моей кровью.
Дух хранитель буквально рвал мою плоть, которой в образе тумана быть не могло, но он это делал, то и дело, нанося новые раны, с каждой из которой мне всё труднее и труднее было, находится в этом образе. При этом мои попытки нанести какой-либо вред филину, были ему вообще нипочём.
Очередной раз, нагнав меня, хранитель, нанёс мощнейший удар крылом, что рубил не хуже меча, от которого я, словно сбитый самолёт полетел вниз. Но филин не последовал за мной, а завис в воздухе, резко разворачиваясь к песочным часам.
Демон стоял и ехидно показывал средний палец духу хранителю, расплываясь в ухмылке, демонстративно медленно поднося окровавленную руку к сияющему рисунку на стекле часов, который был нарисован кровью хранителей.
Птица взвыла ультразвуком и понеслась в сторону Сатаны, который прислонил красную от крови ладонь в центр рисунка.
Песок, плавно сыпавшийся вниз, вдруг замер и прекратил свой бег, а по стеклу пошли трещины.
Для привидения в действие заклинания, нужна была моя кровь, которой вокруг было чертовски много и демон, ей и воспользовался, выполнив работу пока я отвлекал хранителя.
Мне же стало невероятно больно, от чего я принял истинный вид и грохнулся на землю, катясь по ней будто бревно, а Сатана отскочил в сторону от часов, у которой появилась бледная фигура Хосса.
В моей же груди в момент появления предка, словно вырвали её часть, а первый хранитель книжных миров коснулся кровавого отпечатка демона и от часов тут же побежали кровавые нити к двери, и когда они добрались до неё, то вспыхнули высеченными на них узорами, начиная открываться.
Часы же шли трещинами, через которые стал просыпаться чернеющий песок, что по мере высыпания на каменную поверхность начинал принимать формы многочисленных человеческих фигур.
Лёжа на земле, чуть не захлёбываясь своей кровью, я видел, как филин, рухнул на землю, протаранив её не хуже самолёта, оставляя за собой огромную борозду.
Хранитель в образе огромного филина, тщетно пытался махать крыльями, пытаясь подняться, но сразу же падал опять, способный сейчас только слегка ползти.
Меж тем часы уже не сдерживали песок, а ворота в скале практически были открыты настежь.
Фигуры из песта росли и принимали разные формы. В песочных человечках теперь можно было уведет и высоких и низких, худых и толстых. И, как только последняя песчинка из часов заняла своё место на одной из песчаных фигур, из песочных тел ударили белые канаты. Из каждого тела по одному.
Концы канатов исчезали в образовавшихся дырах в пространстве, а вот один из них, просто устремился ко мне и вонзился в грудь. Меня сразу же накрыла неописуемая боль, словно из меня вырывали скелет, особо жестоким и изощренным методом пытки.
Канаты же, что исчезали в чёрных дырах в пространстве стали втягиваться обратно в песочные тела, таща за собой, словно бело-жёлтые души людей, что впитывались в песочные фигуры.
В момент, когда первая такая душа впиталась в песочное тело, дверь в скале распахнулась настежь и внутри неё словно включили адский насос, а часы со звоном хрусталя рассыпались и опали на землю.
Стоило этому случиться, как остатки часов, как и филина, стало засасывать в дверной проём, как и песочных людей, в чьи тела уже попали бело-жёлтые души.
Из меня же, канат так же вырвал призрачную фигуру меня самого, вот только не была она бело-жёлтой, а светилась ярким золотым светом.
Стоило этому произойти, как я чуть не потерял сознание от боли и резкого упадка сил, но всё же смог запечатлеть момент, как ко мне по большому кругу бежал демон.
Часы и филина засосало в двери, а моя песочная копия, поглотив нечто отнятое у меня, песчаным ураганом понеслась в дверной проём.
Плывущий же, скорее всего, по межпространсту каменный остров, на котором мы находится, начал рушиться, идя трещинами.
Сатана практически успел добежать до меня, в момент, когда песчаный ураган скрылся в проеме, высеченном в скале, и за ним захлопнулись двери, а потом был яркий свет и взрыв.
На огромной скорости я влетел в твёрдую преграду, проминая её своей спиной, ощущая зверскую боль в теле. Перед глазами всё черно, а в уши доносятся звуки проливного дождя, при которых я снова быстро начал промокать насквозь.
Тьма в глазах отступала, проявляя недавно покинутую нами парковку перед торговым центром, а я понял, что сижу вмятый в бок машины, а рядом без сознания, бледный как мел, валяется Сатана.
Вместе с этим пониманием пришли и воспоминания, о десятке ведьм и хранителей, от чего я резко вскочил на ноги, и чуть не упал, хватаясь за рёбра.
Пошатнувшись, но устояв на ногах, я разразился кашлем вперемешку кровью, что полилась густой струйкой изо рта, и увидел перед собой тело мужика с чётками, который был мёртв.
Стоя в полусогнутом состоянии, я сделал шаг и медленно, шипя от боли во всём теле повернулся вокруг своей оси, видя всё новые и новые теле, а потом я увидел его.
Михаил стоял облокотившись на машину. Лицо мужика было измазано кровью и он, как и я держался за рёбра.
— Тварь! — Прорычал он мне, делая шаг на встречу. — Что ты сделал⁈ Где моя сила⁈ Я её не чувствую! — Словно обезумев, заорал Михаил, вынимая из кармана какой-то предмет и ломая его. — Почему не работает! Ты ублюдок! Что ты со мной сделал⁈
Сплюнув кровь, я покачнулся и насколько мог, расплылся в злорадной усмешке.
— И не заработает. Нет больше твоей силы, как и хранителей. Выкуси. Ты теперь простой человек.
Михаил дёрнулся от моих слов, а на лице мужчины пролетела растерянность, сменяющаяся, страхом, а потом и гневом.
— Значит и у тебя ничего не осталось, — вскинул бывший хранитель «В» ранга голову и посмотрел на меня обезумившими глазами. — Ты тоже теперь просто человек.
—
