сомневалась, что если бы я осталась, он бы трахнул меня на одном из диванов.
Не то чтобы я была против того, чтобы лишиться девственности на диване, на самом деле одна только мысль об этом возбуждает меня, но это как-то неправильно ― расстаться со своим парнем и в тот же день переспать с кем-то другим.
Я не знаю, как я буду спать сегодня ночью, но я представляю себе, что это будет беспокойно, и меня будут мучить видения, как мы извиваемся друг против друга, отчаянно желая прикоснуться, попробовать друг друга на вкус.
26
Она вышла из библиотеки для гостей, оставив меня с колотящимся сердцем и самым болезненным возбуждением, которое я когда-либо испытывал в своей жизни.
Поцелуй с ней, наконец-то возможность прикоснуться к ней так, как я хотел, были похожи на первую дозу героина.
Вдох вырывается из моей груди, когда я пытаюсь успокоить свое бешено колотящееся сердце. Я облизываю губы, пытаясь найти хоть какой-нибудь оставшийся вкус ее тела, отчаянно пытаясь продлить кайф.
Я уже чувствую, как зависимость проникает в мои вены. Чувствую, как мое тело жаждет очередной порции наркотика, как будто ее не было в моих объятиях менее пяти минут назад.
Шок, когда она прижалась своими губами к моим, замкнул электропроводку в моем мозгу, на мгновение заморозив меня на месте, пока животная потребность не взыграла и не взяла верх.
Я бы трахнул ее тогда и там, если бы она резко не прервала разговор. Не знаю, чувство ли вины перед Картером заставило ее остановиться или что-то другое, но мне не терпится это выяснить.
Я сжимаю кулаки, когда в голове всплывает его имя. Неважно, вместе они официально или нет. Она всегда была моей, но теперь, когда она переступила эту черту, для нее нет пути назад.
Никакая вера или молитва не спасет его, если он хоть пальцем ее тронет.
Я подавляю в себе желание побежать за ней, похитить ее и запереть в своей комнате, подальше от посторонних глаз. Вместо этого я достаю свой телефон.
Я: Тренировка завтра в восемь вечера.
Я: Надень что-нибудь, что не жалко разорвать в клочья.
Тайер: Ужасно самонадеянно с твоей стороны. А что, если я скажу, что то, что между нами произошло, было ошибкой?
У меня кровь закипает при виде ее текста. Лучше бы она не отступала от сегодняшнего вечера.
Я: Я бы напомнил тебе, что обещал наказывать тебя за каждую ложь, которую ты мне скажешь.
Тайер: Хм. И мне бы это не понравилось?
Я: Тебе бы это не понравилось.
Тайер: А тебе? Тебе бы понравилось?
Она играет в опасную игру, дразня меня таким образом. Думаю, она не знает, насколько я близок к тому, чтобы воплотить в жизнь свои прежние желания.
Я: Наказание, которое я задумал?
Я: Мне это чертовски понравится.
Ответа не последовало. Когда через несколько минут она так и не ответила, я решил, что она просто проигнорирует мои последние сообщения, но тут зазвонил мой телефон.
Тайер: Значит, тот поцелуй был ошибкой.
Я уже собираюсь ответить, как приходит второе сообщение, на этот раз с картинкой. Это фотография нижней половины ее лица, в частности, ее пухлых губ, распухших от наших неистовых поцелуев, ее пальцы нежно касаются пореза на уголке нижней губы, где я ее укусил.
Это непостановочное, простое селфи, и от него мой член стал еще тверже, чем прежде. Меня охватывает удовлетворение от того, что завтра все увидят это и поймут, что на нее претендовали.
Я: Ты сама напросилась.
Я: Помни об этом.
На следующее утро я выхожу с последнего занятия перед обедом с сумкой, небрежно перекинутой через плечо.
Студенты выходят в коридоры со всех сторон и направляются в столовую. Я возвышаюсь над всеми, осматривая толпу в поисках серебристых волос Тайер.
Замечаю, что она идет среди массы людей, направляясь к своему шкафчику. Я прячусь в нише класса, толпа редеет, и я наблюдаю, как она меняет пару книг в рюкзаке на книги в шкафчике.
На ней плиссированная мини-юбка, безразмерный белый джемпер и кроссовки AF1. Ее юбка опасно высоко поднимается, когда она наклоняется к шкафчику, отчего у меня повышается кровяное давление.
На ней есть колготки, но они ничего не прикрывают. Со своего места я вижу намек на припухлость ее ягодиц.
Любой мог бы поднять руку и с легкостью нащупать ее мягкие изгибы.
Эта мысль подстегивает меня, и я тихо крадусь к ней, пока не оказываюсь прямо за ее спиной. Не останавливаясь, я обхватываю пальцами ее руку и тащу за собой в сторону прилегающей уборной.
Она не успевает среагировать, как я открываю дверь, заталкиваю ее туда и вхожу следом за ней, закрывая ее за собой с угрожающим щелчком.
Она оборачивается и смотрит на меня, ее грудь уже бешено вздымается и опускается, а глаза блестят от возбуждения.
Я не даю ей ни секунды на то, чтобы прийти в себя. В два шага пересекаю крошечную комнату, цепко сжимаю ее горло, прижимая к стене.
Прикусываю другой уголок ее нижней губы, создавая порез, совпадающий с тем, который у нее уже есть. Она вскрикивает, и я заглатываю звук своими губами, прижимаясь к ее рту.
― Поцелуй со мной был ошибкой? ― резко шепчу я ей в губы.
Она кивает, дрожа.
― Используй свой голос, любимая. Я хочу слышать тебя, когда ты будешь бороться со мной.
Она почти незаметно сглатывает. Я бы не увидел этого, если бы не почувствовал, как ее горло прижалось к моей ладони, напоминая мне, что сейчас я полностью контролирую ее.
― Да.
Я прижимаюсь губами к ее губам. Мой язык высовывается и проводит по ее верхней губе, и в моей груди зарождается гул, который перекатывается через мой рот в ее.
Мощная дрожь пробегает от ее макушки до пальцев ног, заставляя ее непроизвольно прижаться к моей груди, когда с ее губ срывается тоненький ответный стон.
Как будто мы оба только что приняли по дозе чего-то сильнодействующего.
― Лгунья.
Я отпускаю ее, хватаю за бедра и переворачиваю так, что она оказывается лицом к стене. Из ее рта вырывается шокированный вздох, когда я прижимаю ее к стене, а другой рукой задираю ее юбку, спускаю колготки и срываю стринги, после чего
